Танец под золотой вуалью - Юлия Олеговна Чеснокова

— Джело — может быть, но не тебе, — услышав своё имя, парень повернулся, радостно показав язык товарищу.

— Ясно? Я в полиции на хорошем счету.

— Конечно, ты же не был в прошлом тем, кем был я, — засмеялся Санха. — Это даже не удивляет.

— А кем ты был? — ненавязчиво оживилась я.

— Я? Телохранителем Джунвона — убитого почти четыре года назад криминального авторитета, потом смотрящим у Тэяна — предыдущего главаря района, ныне сидящего в тюрьме. А теперь я заместитель директора ночного клуба. Официально. — Санха расплылся, как кот, а, скорее, что-то более хищное. — Но мы же все понимаем, что Серин не просто директор клуба, но и авторитет этого района сегодняшнего дня.

— То есть, вы преступники? — уточнила я его косвенное признание.

— Что ты под этим подразумеваешь? Наркоторговлю мы прекратили, а на счет проституции у нас договоренность с вашими же властями и начальствами. — молодой человек потер подбородок, просто и спокойно рассказывая мне, полицейскому, о существующих нелегальных делах. Но он знал, что может себе это позволить. Что сделаю я, патрульный, если дела клуба одобряются куда более влиятельными чиновниками?

— Ну, не знаю… бывают же ещё убийства, воровство… — как бы между прочим дополнила я список.

— Ты ждешь, что я в панике крикну «не докажете»? — Санха засмеялся, допив соджу. — Думаешь, нам мало денег? Зачем нам воровать? А убийства… во всяком случае, на данный момент жизни я занимаю более высокую нишу, чем исполнитель грязной работы. Убийцы же существуют всегда и везде. Но, насколько я знаю, сейчас в Сеуле с этим всё в порядке и тихо, или я ошибаюсь?

— Нет, ты прав, заказных убийств и прочего насилия в последнее время не наблюдается.

— Чего не скажешь о кражах, да? — напомнил Джело.

— Да, но я не следователь, не сыщик, — отмахнулась я, размышляя над тем, что сказал о себе Санха. Можно ли верить его словам о том, что его темные дела остались в прошлом? Но он не сказал этого прямым текстом. Он всегда говорит так, что толком не ясно, да или нет, окончательный дан ответ или промежуточный? Джело опять посмотрел на меня так, будто знал, как облупленную. Я водила его на место преступления и допытывалась по поводу возможностей ограбления, а теперь сижу и распинаюсь, что не участвую в следствии. — Хоть мне, конечно, и интересны некоторые факты…

— Какие, например? — подтолкнул меня Санха к признанию. Нет уж, я в своем уме и не проколюсь.

— Как построили пирамиды, и есть ли инопланетяне? — я вынужденно засмеялась, переводя разговор. — Не слушайте, у меня уже язык немного заплетается от выпитого и усталости. Джело, проводишь меня до выхода?

— А почему он, а не я? — иронично повел бровью парень. Я растерялась, приоткрыв рот. — Могу даже подвезти.

— Я… я… — начав покрываться новым слоем краски, я подбирала слова, которые бы не выдали того, как мне это было бы желанно и приятно.

— Потому что я свободен, а у тебя есть девушка. — спрыгнул Джело и подал мне руку. Захлопнув рот, я ощутила, как маленький клочок земли ушел из-под ног. У Санха есть девушка… и он полвечера разыгрывал меня внимательным взглядом, дружелюбными речами и манящим поведением! Или я себе надумала это всё? Ведь знала же, говорила себе — не обольщайся! И вот, одна фраза Джело, и у меня как будто оторвали крылья, растоптав их. У него есть девушка… Почти каждая представительница женского рода знает это гнетущее чувство, которое очень далеко от трагедии, но которое ужасно неприятно: когда ты узнаешь, что понравившийся тебе парень занят, а то и женат, а то вообще, счастлив с другой! Именно это всё поглотило меня и я, спустившись с небес на землю и со стула на пол, взялась за ладонь Джело в качестве поддержки. Санха посмотрел на друга с маленькой усталостью, как если бы лениво выдохнул «ну зачем?..».

— Я всё равно хотел покурить, идемте все на улицу. — произнес он и пошел с нами. А я уже успела запретить себе смотреть на него, думать о нем, забыв о том, что изначально он меня волновал, как объект наблюдения не личного, а рабочего характера. Какой я после этого полицейский?

Дойдя до крыльца, я всё ещё не определилась, хочу ли плюхнуться в такси и скорее доехать до дома, или лучше пройтись, пока не выветрится горечь от очередного, сто миллионного облома за мою жизнь. Я просто вкопалась, спустившись на тротуар.

— Так что, не подвезти? — предложил ещё раз Санха, и теперь, разоткнув уши, я не услышала там ничего льстящего моему желанию нравиться. Просто человеческое дружелюбие. Ничего больше.

— Не надо! — немного грубее ожидаемого бросила я, соображая, что делать дальше. Глаза гуляли по дороге, мечась слева направо. Я начинала злиться на эту суровую жизнь с подвохами и вечными неоправданными надеждами. Взгляд зацепил ноги Санха, обтянутые, как обычно, в черные кожаные штаны. Больше часа назад он прошептал мне на ухо своё «нет», не ради ли издевательства заводя меня? — Слушай, у тебя в этих штанах ничего не сопревает? Лето на дворе.

— Польщен заботой о том, что у меня под штанами. — непроницаемо улыбнулся Санха, выдыхая сигаретный дым. — Но ведь ты, когда на службе, тоже в форме ходишь в любую погоду.

— Но то служба… — я не успела развить идею, как парень поклонился и, попрощавшись с многозначительным взором, исчез внутри «Золотого клуба». Видимо, я продолжала думать о нем, потому что почувствовала подергивание рукава и, очнувшись, вспомнила про стоявшего рядом Джело.

— Так что, нуна, пройдемся? По-моему, сегодня тебя лучше проводить.

— Да, спасибо. — кивнула я, переваривая проведенный абы как вечер и мы с моим юным другом медленно зашагали в сторону моего дома.

Трудности личной жизни

Джело довел меня до моего подъезда, и я только тогда поняла, что он без скейтборда, и таким я вижу его впервые — на своих двоих, а не скользящим по глади ровного дорожного покрытия. Пусть он и был по другую сторону закона от меня из-за того, что занимался наперсточничеством, всё же являлся хорошим парнем. Я почти уверена, что не ошибалась на этот счет. Глаза у него добрые и честные, хоть и не без своих скрытых мыслей. Но они лишь придают ума и рассудительности. Человек без запертых чуланчиков внутри себя, наверное, слишком глуп по нашей жизни, или крайне неопытен.

— Так, как тебе понравилась Саломея? — остановился он вслед за мной.

— Ну, судя