Не жди меня долго - Анна Князева

– Вы мне нужны! – воскликнула она, не давая ему опомниться.

Кошелев удивленно приподнял брови, округлил глаза и тут же развеселился.

– Я обещал вам поэтажные планы отеля, – он хохотнул, протягивая Анне бумаги. – Вот они.

Стерхова быстро пробежалась глазами по документам.

– Здесь нет плана цодвального этажа, – резко заметила она.

Кошелев удивленно пожал плечами.

– Подвала? Но там ничего нет. Только склад.

– Мне нужно все. – Повторила Анна.

– Хорошо, подождите минуту.

Он исчез за стойкой и вскоре вернулся с недостающей бумагой.

Стерхова забрала планировку и попросила:

– Проводите меня в музей.

Кошелев оживился:

– Понравилась экспозиция?

– Очень. – Хмуро заметила она.

В музее Анна сразу направилась к стенду с вещами и фотографией неизвестного.

– Откройте витрину! – ее голос прозвучал как приказ.

Кошелев подчинился, и Стерхова расправила в экспозиции свитер в бордово-желтую полоску. Расправив, сфотографировала. Затем сделала снимок фотографии трупа неизвестного мужчины.

– Что вы там разглядели? – осторожно спросил Кошелев.

Но Стерхова не успела ответить. От двери к ним направлялась высокая пожилая женщина, рядом с которой семенил белый шпиц. Дама была из тех, кто не прячется за условности или возраст. Широкие плечи, уверенная посадка головы, серебристо-седые волосы с укладкой на бигуди. В ее взгляде читалось бесспорное превосходство, в походке – твердая властность.

Шпиц переставлял свои лапки с таким достоинством, словно сопровождал генерала.

– Это моя матушка, Эльвира Шабтаевна, – представил ее Кошелев.

Женщина взяла сына за плечи, уверенно развернула к себе и застегнула верхнюю пуговицу на его рубашке.

– Завтракал?

– Да, мамуля, – покорно ответил он.

После этого Эльвира Шабтаевна перевела взгляд на Анну и придирчиво оглядела ее с головы до ног:

– Это и есть та самая Стерхова из Москвы?

От такой бесцеремонности у Анны вспыхнули щеки.

– Прошу меня извинить. Я спешу, – бросила она и направилась к выходу.

У стойки ресепшн увидела портье, дежурившего в ночь убийства. Он только что заступил на смену. Стерхова отозвала его в сторону, чтобы опросить, но ничего существенного не узнала. Портье повторил то же самое, что ранее сообщил оперативник Петров:

– Воронин был в вестибюле недолго. Он разговаривал с хозяином возле рецепшна в восемь часов вечера, пробыл здесь минут пятнадцать и больше не появлялся.

– Воронин говорил с Виктором Николаевичем? – уточнила Анна.

– Я же сказал… Простите! – портье ринулся к стойке, возле которой стоял председатель жюри Пахомов. На нем был влажный дождевик, в руках – мокрая шляпа. Как видно, он только что вернулся с прогулки.

– Дайте мне ключ от номера двести пять.

– Здравствуйте, Дмитрий Витальевич! – окликнула Стерхова.

Пахомов обернулся и с почтением ответил:

– Приветствую вас, Анна Сергеевна.

– Уделите мне пятт минут?

– До демонстрации конкурсных фильмов целый час. В вашем распоряжении все это время.

– Благодарю. – Она огляделась. – Здесь поговорим или поднимемся в штаб?

– Лучше здесь, – поспешно согласился Пахомов.

Он снял дождевик и проследовал к креслу, стоящему в дальнем углу вестибюля. Анна устроилась рядом.

– О чем будем говорить? – спросил Дмитрий Витальевич. – Теперь у нас с вами не так много общих тем. Мне сказали, что вы покинули жюри ради сыскной работы. К слову говоря, мы все благодарны вам. Смерть Воронина – невосполнимая потеря для российской кинодокументалистики.

– Да-да… – Обронила Стерхова. – Об этом я и хотела с вами поговорить.

Пахомов картинно развел руками:

– При чем же здесь я, голубушка?

Слово «голубушка», примененное к ней, рассердило Анну. Она твердо посмотрела в глаза Пахомову и спросила с легким наездом:

– Где вы были с десяти до одиннадцати часов вечера в день убийства Воронина?

– Странный вопрос… – Дмитрий Витальевич вмиг растерял свой апломб и уставился взглядом в свои ботинки.

– Было бы хорошо, если бы вы на него ответили.

– После ужина я был здесь. Если помните, мы с вами говорили.

– Недолго, – сухо заметила она. – Что потом?

– Потом я подошел к Гаповой… Она выпила лишнего, и я предостерег ее от опрометчивых поступков. Вы были рядом с ней и наверняка это видели.

– Гапову вы предостерегали значительно раньше десяти часов вечера. Куда вы отправились после этого?

– В свой номер! – рассерженно воскликнул Пахомов. – Что за вопросы!

– В своем номере вы пробыли… – Стерхова выжидательно смотрела на него, ожидая ответа.

– До утра! – выпалил он.

Последовала долгая пауза, после которой прозвучал отчетливый вопрос:

– В таком случае объясните, куда вы поднимались по лестнице в двадцать два часа пятнадцать минут?

Дмитрий Витальевич удивленно взглянул на Анну.

– Повторяю. В это время я спал в своем номере.

– Это неправда. – Спокойно возразила она. – Вас зафиксировала камера наблюдения. В это время вы поднимались по лестнице.

– Вспомнил. Я спускался за брошюрой с планом мероприятий фестиваля. Взял ее с витрины у стойки и вернулся в свой номер. – Он с вызовом посмотрел на Анну.

– Нет. – Резко ответила она. – Ваш номер находится на втором этаже, а вы поднялись на третий. Мне нужно знать, куда вы направлялись.

– Идите вы к черту. – Вежливо обронил Пахомов. – Я не обязан отвечать на такие вопросы. Это мое личное дело.

Он забрал с подлокотника дождевик, поднялся с кресла и, не попрощавшись, направился к лифту.

Глава 11. Призрак причала

Лифт мягко вздрогнул и остановился. Дверь открылась и Анна Стерхова, вышла в прохладный коридор третьего этажа. Здесь было тихо и казалось, что не только ковер, но и стены поглощали звуки ее шагов.

Она шла по коридору, разглядывала номерки на дверях и мысленно рисовала схему расположения комнат. Номер убитого Воронина, 312-й, был центром лабиринта, откуда расходились незримые пути и нити расследования.

Стерхова наметила номера, которые ей предстояло проверить: 311, 313, 315 и 309 – ближайшие к месту преступления. Она подумала о японцах, живущих в 310-м, и вспомнила слова переводчицы, слышавшей щелчок замка и скрип двери.

Приблизившись к номеру 313, Анна уверенно постучала. Через несколько секунд дверь приоткрылась, и в щель выглянула женщина лет пятидесяти, с аккуратной короткой стрижкой, строго очерченным лицом и уставшими глазами.

– Добрый день, – заговорила Анна. – Я – следователь Стерхова, провожу опрос по поводу того, что случилось в 312-м номере. Могу задать вам несколько вопросов?

Женщина открыла дверь пошире.

– А что произошло?

– Убийство, – сказала Стерхова, наблюдая за реакцией собеседницы. – Вы были в номере в начале одиннадцатого вечера, два дня назад?

Женщина покачала головой:

– В тот день уезжала во Владивосток по своим делам. Вернулась только позавчера поздно вечером. Боюсь, ничем не смогу помочь.

– Понимаю, – кивнула Анна, стараясь не показать разочарования. – Спасибо. Всего хорошего.

Женщина закрыла дверь, и коридор погрузился в вязкую тишину. Стерхова