Магрибский колдун - Елена Анатольевна Леонова

— Нам это что-то даёт?

— Ничего пока. Жертва могла лежать на полу, но такого рода материалы могут быть где угодно: от подвала до лесной избушки.

Тяжёлый вздох сорвался с губ следователя. Как ни крути, но все имевшиеся улики никуда не привели.

— Я пойду? — спросила Дина.

— Да, да. Иди.

— У меня всё, — сказал Шульц.

— Спасибо.

Саблин выключил телефон и откинулся на спинку скрипучего кресла, прикрыв глаза.

Общение с коллегами, мужем, Нестеровым и Тагиевым не дали ровным счётом ничего. Все, как один, твердили одно и то же: весёлая, жизнерадостная, никаких проблем. Идеальный портрет жертвы, который только усложнял задачу.

Майор открыл глаза и нашёл в компьютере материалы дела. Место преступления хоть и выглядело зловеще, но идеально чистое: ни ДНК, ни отпечатков, ни волосков, словно убийца — профессионал. Только пугающий ритуальный характер.

А новых зацепок не появилось, будто их и вовсе не существовало.

Единственное, что пока было очевидно, — жертва пропала во вторник вечером, а убили её сутки спустя, в ночь со среды на четверг.

Саблин подумал о мужчинах, с которыми общался днём. Савелий казался слегка беспокойным, но под профиль убийцы не подходил: неряшливый, живёт со старшей сестрой, похоже, доминирующей над братом. Хотя какая-то резкость, надменность и категоричность в Нестерове чувствовалась, но подобное может быть связано с его работой: люди науки, бывает, страдают нарциссизмом. О Камиле у следователя не сложилось однозначного впечатления. И вообще, если бы он встретил его на улице, то никогда бы не предположил, что тот учёный. Скорее, смахивал на бизнесмена. Но в целом он выглядел не подозрительно. Оба мужчины знали Кучинскую, но, само собой, это не делало их подозреваемыми.

«Тупик», — пронеслось в голове. Слово, которое он ненавидел больше всего. Но как бы ни старался, именно это слово лучше всего описывало текущую ситуацию.

Саблин потёр подбородок. Чёрт, сдаваться нельзя. Нужно копать дальше, искать, цепляться за любую, даже самую незначительную, деталь. Но сейчас, слушая унылые звуки дождя за окном, ни одна идея не шла на ум.

Глава 22. Москва. Пятница. 23:30

Дождь барабанил по стеклу в квартире следователя. Под тусклым светом настольной лампы Саблин сидел на диване, держа в одной руке дымящуюся сигарету, а другой передвигая на столе фотографии с места преступления. Ритуальное убийство? М-да, судя по всему. Женщина найдена в заброшенном доме в окружении горящих свечей и с маской из чёрного воска на лице. Но почему именно она? Что в ней привлекло убийцу? И связано ли преступление с её работой египтологом или поездкой в Марокко? А если и то и другое? Чёрт! Майор потёр уставшие глаза. Марокко. Там убита ещё одна женщина. Может быть, здесь надо искать зацепки?

В голове настойчиво запульсировала мысль: Ханна.

Саблин понимал, что Вильхельм могла обладать информацией, способной помочь ему в деле. Но звонить ей… Эта мысль вызывала бурю противоречивых чувств. С одной стороны, профессиональный долг требовал использовать все ресурсы. С другой — страх перед разговором, который следователь так старательно откладывал.

Но была ещё и третья сторона. Он может построить разговор, опираясь только на цель звонка — убийство. Никто же его не заставляет обсуждать с Ханной их отношения. Он сам так решил, а значит, имеет право передумать. Да. Точно! Стало как-то легче.

Следователь снова взглянул на фотографии преступления и вздохнул. Личные дела подождут.

Пальцы слегка дрогнули, выбирая номер Ханны в контактах мобильного. Он замер, словно перед прыжком в пропасть.

— Чёрт с ним, — прошептал майор и нажал кнопку вызова.

В трубке послышались гудки.

— Вильхельм.

— Ханна, привет.

— О, Алекс! Как дела?

— Нормально. Не отвлекаю?

— Нет. Что случилось?

«Что случилось? — мысленно повторил про себя следователь. — Да ничего не случилось! Просто я люблю тебя, и всё! Возможно, даже ищу поводы тебе позвонить, хотя, если бы не убийство в Марокко, вряд ли набрал бы сейчас».

— Я слышал о событиях в мечети Танжера, — произнёс он вслух. — Филипп рассказал. Ты вроде бы в курсе подробностей?

— Да, да! Так и есть. Почему интересуешься?

— У меня тут труп женщины, вернувшейся из Марокко. Она была там как раз во время происшествия в мечети. Оказалось, она участвовала в семинаре с Филиппом. Но звоню я потому, что характер убийства смахивает на ритуальный. Свечи вокруг тела, маска из чёрного воска на лице. Подумал, вдруг есть связь с инцидентом в Танжере.

— Ого! Ничего себе, — удивилась Ханна. — Но делом в мечети занимается местная полиция. Я лишь поузнавала немного, когда Филипп мне сообщил про убийство. Думала, это касается моего выслеживания секты.

— Секты?

— Да. Группы людей, действующей на Востоке и в странах Африки. Но оказалось, не их рук дело.

— У тебя есть возможность прислать мне материалы по убийству в мечети? Хочу глянуть, нет ли схожих факторов с моим делом.

— Конечно! Завтра пришлю тебе на почту.

— Большое спасибо!

— Алекс…

— Да? — Саблин замер. Он собирался закончить звонок, но теперь было очевидно: Ханна хочет сказать что-то ещё, и следователь вдруг почувствовал: это будет не о работе.

— Я сейчас во Франции, но через несколько дней буду в Стамбуле.

— О, смотрю, ты в разъездах теперь.

— Да. Такая работа. Так вот… — она откашлялась. — Подумала…

В этот момент в телефонной трубке следователя раздался сигнал входящего второго звонка.

— Подожди секунду, — он переключился на другой вызов. — Саблин. Слушаю.

— Товарищ майор! — послышался голос Синицына. — Можете говорить?

— Да, Саш, что там у тебя?

— За вами уже едет машина. У нас второй труп.

Следователь встал с дивана. Проклятие!

— Ханна, прости, мне надо идти. Договорим позже, — не дожидаясь ответа Вильхельм, он отключился и поспешил собираться.

Глава 23. Москва. Суббота. 00:45

Автомобиль нёсся на юг города по почти пустым улицам, разрезая лужи на асфальте.

Дождь хлестал по лобовому стеклу, размывая и без того тусклый свет фар.

Саблин, хмурый и сосредоточенный, наблюдал в окно город, подкинувший ему очередное убийство. Переехав через МКАД, машина пошла по плохо освещённым улицам на окраине города, свернула в переулок, хаотично заросший деревьями, уже скинувшими листву. По обе стороны дороги тянулись высокие заборы, за которыми располагались то ли заводы, то ли предприятия, а затем автомобиль поехал среди строек, пока не остановился на пустыре, изрытом ямами и заросшим бурьяном. В свете фар и льющегося дождя место выглядело откровенно зловеще.

Саблин вышел из машины, морщась и поднимая воротник пальто. Холодный осенний ветер пронизывал до