Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

– Что ты делаешь?

Голос был настолько резким, что полоснул ее, словно ножом. Мария обернулась, поняла, что полыхает от стыда, и опустила голову. На мгновение между ними повисло черное молчание. Она выключила свет и закрыла дверцу шкафа, опасаясь его реакции. Сказала как можно спокойнее:

– Ничего.

– Ты делаешь «ничего»? Посреди ночи? – Он прищурился. – Ты рылась в шкафу?

Ее голос все же дрогнул от страха:

– Я мерзла и решила посмотреть, нет ли там еще одного пледа. Тут так холодно.

Чарли уставился на нее взглядом, который ей не нравился. Оценивал ее. Взвешивал ее слова. Она сглотнула.

– Пойдем спать. Можешь одолжить часть моего одеяла.

Но когда она уже лежала в кровати, как можно дальше от него, и слушала тихий храп, нарисованная кровь не шла из головы. Особенно полосы и фонтаны брызг. Не похоже было на то, что кто-то запихал в шкаф тушу животного, ведь тогда кровь просто стекала бы вниз. Пятна будто говорили о том, что кто-то был еще жив. Кровь ведь брызжет фонтаном, только если ее качает по венам. Если сердце еще бьется. Разве нет? Она не была уверена. Внезапно ее охватило сомнение. Что, если это все же не краска, а кровь? Если что-то ужасное произошло в этой хижине? Возможно, очень давно. Или, может, совсем недавно? Мысли вернулись к отцовскому товарищу по охоте. Дэвиду Гриффину. Как они познакомились? Ей никогда не нравился этот Дэвид, и от сознания того, что этот человек как-то связан с Чарли, к горлу подступала тошнота. Откуда взялся окровавленный клочок бумаги с его именем? Мысли начали путаться. Кровь или не кровь? Разве не так сходят с ума? Когда не могут отличить реальность от фантазии?

Завтра она попытается сбежать. Когда рассветет. Но тогда проснутся дикие животные. Она дрожала от страха при мысли о том, какие звери могут бродить в лесу. Но она будет смелой. Ради мамы. У нее есть теплая куртка и новые сапоги. Вот бы он снова пошел собирать хворост и очень долго его искал. Тогда она найдет выход. Единственное, что беспокоило ее, – почему он не всегда тщательно присматривает за ней. Он так уверен, что она не сбежит, потому что рядом медведица и на улице мороз? Или на самом деле потому, что они были так далеко в лесу, что она никогда не найдет дорогу обратно? Никогда не найдет ничего, кроме смерти?

26

Хоуи раздраженно вытащил ящик с инструментами из шкафа. В последнее время Дэвид Гриффин совсем отупел и работал спустя рукава. Например, несколько раз он делал ошибки при считывании информации с компьютера самолета и в отчетах. А вчера все могло кончиться совсем плохо. Один пилот пожаловался на проблемы с закрылками, и Гриффин не починил это дерьмо как следует. Когда потом самолет должен был сесть в Монреале, закрылки с правой стороны не работали как надо и пилотам пришлось долго кружить, рассчитывая по новой длину тормозного пути. В результате все кончилось аварийной посадкой с пожарными машинами наготове и гребаной пеной на посадочной полосе.

За такое могли и уволить, и теперь Хоуи приходилось перепроверять работу Гриффина, пока тот более или менее не придет в себя. Но все это случилось вчера. Сегодня идиот заболел. Хоуи раздраженно завозился с небольшим музыкальным центром на рабочем столе и включил наконец диск с Джонни Кэшем. Грохот музыки заполнил ангар.

Они же тут не в моторах старых драндулетов ковыряются. Они работают механиками в одной из крупнейших авиакомпаний мира. Даже винтик, закрученный неправильно, может привести к необратимым последствиям… Не то чтобы Хоуи страшно переживал, свались самолет вниз, но они с женой наплодили пятерых детей, и их требовалось кормить. Ему нужна была работа, и он не собирался ее терять, только потому что Дэвид Гриффин облажался.

Это, кстати, было странно, потому что на Гриффина вполне можно было положиться. Может, все это из-за того, что его друга, Асгера Вада, убили? Но Хоуи не показалось, что утром после убийства Гриффин выглядел подавленным, когда пришел на работу. Скорее, он казался возбужденным. Конечно, ужасно, что убили его товарища по охоте, но у Хоуи не сложилось впечатления, что эти двое были особенно близки… Тем утром Гриффин был не совсем трезв. Такое случилось не впервые, но до сих пор он хорошо справлялся со своими обязанностями, а в аэропорту проработал уже почти двадцать лет.

Гриффин мог быть довольно остроумным, хотя не всегда было понятно, насколько правдивы его истории. В основном он травил охотничьи байки. Морали в них было мало, и, если ему удалось выхватить незаконную добычу из-под носа у патруля охотнадзора, он мог долго смеяться над этим. В общем-то, Хоуи было плевать. Если патрульный недостаточно сообразителен, чтобы поймать нарушителя, так тому и быть. В лесу зверья на всех хватит.

Но иногда охотничьи истории становились более замысловатыми. Как, например, в тот раз, когда Гриффин рассказал, что трахнул пятнадцатилетнюю девчонку где-то в горах. Он утверждал, что девка сама хотела, но Хоуи трудно было такое представить. Гриффин ведь не был красавчиком, способным затащить в постель кого угодно. Этот рассказ даже беспокоил Хоуи какое-то время. Еще Гриффин хвалился молоденькими проститутками, которых снимал. То, что он был женат и имел ребенка, казалось, никак этому не мешало. В каком-то смысле то, что девчонки обязательно должны быть такими юными, было, конечно, мерзко. Но Гриффину это казалось нормальным. А что? Если другим нравятся старые сучки, так это их дело.

Хоуи взглянул на большой «боинг», стоящий в ангаре. Самолет был не новым, но он разбирал и собирал эту модель так много раз, что мог бы сделать это с закрытыми глазами. «Боинг» был готов к А-чеку, это займет пару дней. Возможно, что-то неладно с турбинным двигателем. Хоуи чуял это, но, возможно, у него просто разыгралось воображение. Он вздохнул и отхлебнул остывший кофе. Очевидно, Гриффин сегодня не появится. Шеф сказал, у него грипп. Замена скоро приедет. И все же тут было что-то подозрительное.

27

Энджи уже встала, когда Трокич проснулся. Они проспали примерно шесть часов. Его сон был беспокойным, Трокич то и дело ворочался, но это было лучше, чем ничего. Энджи стояла у холодильника и заплетала влажные волосы, держа пару шпилек в зубах. Из радио тихо доносилась песня «Неисповедимые пути». Одна щека у Энджи сильно распухла и стала желто-зеленой.