Вишенка на кактусе - Дарья Донцова

девушка красивая, милая предлагала… Короче, приобрел духи, конфеты просто так вручили. Жена как увидела подарки, как заплакала! «Серенький, ты меня избаловал, буду пахнуть, словно майская роза!» Аромат и в самом деле соблазнительный, у нас прямо медовый месяц начался. А недавно письмо от вас пришло… Во! – Сергей положил передо мной телефон. – Читайте.

– «Уважаемый господин Марков! – начала я. – Каждый месяц тринадцатого числа наш компьютер сам выбирает трех счастливчиков из числа тех, кто делал у нас покупки. Им положен ценный подарок от компании БАК. Ура! Сегодня им стали вы! Ждем вас с нетерпением во флагманском магазине! Хотим вручить чемоданчик от БАКа с набором для ухода за лицом и телом и шоколадными бомбочками!» – Я вернула телефон владельцу. – Очень рада за вас. А зачем ждали меня? Выигрыш легко взять на ресепшене. Надо лишь показать эсэмэс.

– В прошлый раз мне к духам дали коробочку, – затараторил Сергей, – в ней четыре больших трюфеля. Они так Лене понравились! Жена меня угостила, съел одну штучку. Прикольно, во рту шипит…

Я ощутила тычок в ногу. Нина сидела молча, с милой улыбкой на лице, но это она пнула меня. И я поняла, что заведующая отделом изо всех сил сейчас старается не расхохотаться. Да и меня тоже начал душить смех. Я взяла стакан и выпила воды. Держись, Козлова! Молчи! Не рассказывай милому Сергею, что в придачу к духам ему вручили шоколадные бомбочки, которые бросают в ванну! Они шипят в любой жидкости, пузырятся, а когда коричневая часть тает, в воду выливается масса оттенка качественного сливочного масла. После использования средства кожа тела мягкая, вкусно пахнет.

– Сначала во рту вкус такой… типа сладкое съел, – объяснял тем временем заботливый муж, – потом, вроде… ну… крем ванильный. Забавно! Но я спокойно к конфетам отношусь, не моя они радость. А Леночка!.. Она до сих пор вспоминает, какая вкуснота. Можно вас попросить дать такую же коробочку с четырьмя трюфелями? Пожалуйста! Если их надо купить, готов заплатить! Мне для жены денег даже на глупую ерунду не жаль!

– Нет-нет, – быстро произнесла я, – с удовольствием сделаем вам подарок.

– Сейчас принесу, – пообещала Нина и глянула на меня. – Степа, как для Кондратьевой?

– Конечно, – кивнула я. – И зайди в кондитерский бутик по соседству с нами, возьми там набор «Трюфельный рай». Сейчас напишу их управляющему.

Нина умчалась. Сергей заерзал в кресле.

– Извините, столько хлопот из-за меня…

– Все хорошо, – улыбнулась я, – это наша работа. Давайте пока чаю попьем.

Когда Нина принесла здоровенный чемодан и пару огромных коробок, Сергей оторопел.

– Это мой выигрыш?

– Да, – одновременно солгали мы, потом я прибавила: – Все, что в плоских упаковках, – конфеты трюфели. Они замечательно идут с чаем. А вот шоколадные бомбочки из чемодана – особенные. К ним сейчас приложили подробную инструкцию, пожалуйста, внимательно ее изучите. Вернетесь домой, Елена откроет крышку и пусть сразу начинает читать листовку. Хорошо?

– Раз вы предупредили, именно так и поступим, – кивнул Сергей. – Огромное-преогромное вам спасибо! Можно в моем блоге о том, что я выиграл, написать и фото приложить?

– Конечно, – ответила я, – будем благодарны за рекламу БАКа.

Глава шестнадцатая

– Знала уже, что мама мне не родная, – прошептала Лиза, – недаром ДНК-тест с нулевым результатом. И папа, наверное, тоже не папа. Но надеялась, что это не так. Глупо очень с моей стороны.

Я продолжила рассказ:

– Валентина Юрьевна рассказала, что Римма Федоровна лечилась от бесплодия. А когда они с мужем потеряли всякую надежду зачать ребенка, хозяйка вдруг забеременела.

Я положила на стол телефон.

– Некрасиво так себя вести, честно говоря, отвратительный поступок, но я его совершила. Забыла ключи от машины в прихожей, пошла за ними, понимаешь?

Елизавета молча кивнула, я продолжила:

– Дом у нее не имеет окон с той стороны, которая обращена к дорожке, по которой от ворот шагаешь. Соответственно, и хозяева гостя не видят. Наверное, есть камеры, я их нигде не заметила. Дошла до угла, хотела повернуть к крыльцу и услышала голос Валентины Юрьевны. Та с кем-то по телефону беседовала, наверное, на веранде сидела. Не стала бы подслушивать, но прозвучало твое имя, поэтому я сделала запись. Сейчас включу.

В комнате зазвучал голос Крыловой:

– Да что ты! Елизавета вообще ничего не знает! Римма Федоровна решилась на это от отчаяния. Ну все у нее есть: машины, достаток. Хочет отдохнуть? Выбирает любую страну мира, везде ее с поклоном примут. Дом роскошный, сад огромный. Да только дети по этим дому и саду не бегают. Римма Федоровна лечилась, к лучшим специалистам и нашим, и заграничным обращалась, а толку – ноль. В конце концов от полного отчаяния она поехала в деревню к целительнице. Я, конечно, промолчала, свое мнение не высказала, но ни на секунду не поверила, что деревенская баба умнее светил из разных стран, к которым хозяйка дорогу истоптала. В России профессора, доктора наук четко сказали: «У вас бесплодие, которое вылечить пока никто не способен». Но Римма Федоровна была упертая, покатила в село…

Возникла пауза. Я сидела молча, зная, что сейчас запись продолжится. Лиза тоже не издавала ни звука, она замерла так, словно опасалась спугнуть Крылову. Через пару секунд вновь прорезался голос Валентины:

– Ну, ты всех подробностей-то не знаешь, а я полностью в курсе. У Риммы Федоровны знакомая была, Станислава Ягодина. Про таких говорят «без мыла куда угодно пропихнется». Настырная, выгонишь в дверь – через окно влезет. Умерла она давно. Эта тетка хозяйке в уши надула, что, дескать, знает знахарку, которая не одну бесплодную пару малышом осчастливила. Берет дорого, но результат – стопроцентный. Ехать надо в село Красивое. Каким образом она результата добивалась, что эта целительница делала? Никто понятия не имел, но, если она соглашалась женщину взять, то она беременела. Было условие: ни один человек, даже муж и мама, не имел права знать, куда женщина ездила. Все было засекречено. Лечила она исключительно баб, мужиков не брала… Откуда я все это знаю? Хороший вопрос! От меня в доме ничего невозможно было скрыть. Николай Максимович уедет на работу, а к Римме Ягодина прикатывает. Разговоры их я слышала.

Снова возникла пауза, но она тоже оказалась недолгой. Крылова повысила голос:

– Римма Федоровна ничего никому не сказала. По ее виду вообще ничего нельзя было понять – как ходила грустная, так и ходит. А потом Николай Максимович на неделю улетел в Казахстан. Хозяйка водителям выходные дала, объяснила мне, что никуда ездить не желает, хочет дома одна посидеть. Странно, но чего не