Смерть в отпечатках - Мария Владимировна Карташева

Быстро найдя местный морг, Погорелов предъявил патологоанатому удостоверение и спросил:

— Подскажите, пожалуйста, а вот с таким лаком труп у вас был? — показывая фотографию, спросил он.

— Ну всё, вяжи меня, начальник, мне уже всё равно до пенсии не дотянуть. Это, понимаешь, напасть какая-то, то медикаменты пропали, то оборудование, теперь труп. Ну первое-то продать можно, а труп-то, за каким бесом понадобился?

— Я не понял? — недоумённо сказал Сергей.

— Что ты не понял? Я понимаю, что похороны, но где я её возьму-то?

— Кого?

— Да труп девки этой, будь она неладна, — уронив лицо в ладони, мужчина затих, а Погорелов, отойдя в сторону, набрал номер Визгликова. — Стас, я пока мало что понимаю, но расчленённое тело, которое мы нашли в парке, накануне зарегистрировали в морге. Здесь нет никакого состава преступления, там передоз был на местной вечеринке. А потом труп пропал, и получается, что его в парке и нашли.

— Ты уверен?

— Я фотографии видел. Всё сверил.

— Ну да, Нинель тоже говорит, что тело перед распилом полежало. Так если по первому у нас нет никаких подвижек, может, там тоже уже труп был? — Визгликов задумался. — Так, Погорелов, тряси этого недоделка, чтобы сказал, кому труп продал или отдал, или что он ещё там с ним делал.

— Он бухарик. Говорит, когда на работе нажирается, то потом много чего не находит.

— Погорелов, делай что хочешь, но выясни, какой такой барабашка у них в морге живёт.

— Понял, отбой.

Вернувшись обратно в кабинет врача, он глянул на улицу, где синее небо наливалось чернотой быстро приближающегося вечера, и потряс за плечо всё ещё стенающего медика:

— Вспоминай, кто у тебя тут самый ненадёжный.

— Ну, давай думать. Санитаров у меня всего два, — загибая отёкшие пальцы, проговорил он, — водители приезжают, ну, понятное дело, следаки и опера заходят. Так что перебирать замучаешься.

— Я понимаю, медикаменты и инструменты. Их в принципе можно спрятать, но труп-то, как вынести целиком? Кстати, это первое тело, которое пропало?

— Точно первое. Не было такого раньше.

— Дядя Слава, привет. Я к тебе, — сверху лестницы донёсся мальчишеский голос. — Ты там, дядя Слава?

— Да здесь я. Спускайся, — отозвался патологоанатом. — Только не мешайся, мы с товарищем заняты, — сказал мужчина прибежавшему пацанёнку. — Ты чего хотел?

— Батя сказал, чтобы ты после работы к нам ужинать шёл, — с интересом поглядывая на Погорелова, проговорил племянник.

— Ну буду, буду. Всё, беги, — мужчина выпроводил родственника и повернулся к оперативнику.

— Ты про труп заявку делал? — немного подумав, спросил Погорелов.

— Нет. Думал, что вернётся.

— Не вернётся, у тела теперь большие проблемы с опорно-двигательным аппаратом, — сказал Сергей.

— Вы ещё шутите, — горестно уронил патологоанатом.

— Ну да, а ещё бухаю на работе и у меня всё из морга тянут, — без тени улыбки сказал Сергей, — Ты во сколько заканчиваешь работу?

— Ну, около семи вечера.

— Стабильно или остаёшься иногда?

— Не, ты что. Я к сестре ужинать иду или к матери. Я-то бобыль, вот они меня и кормят, — горестно добавил мужчина.

— Тоже мне, сирота казанская, — пробормотал Погорелов. — Ладно, завтра к тебе приеду, будем думать.

Подойдя к двери, Погорелов незаметно стащил с гвоздика не стене ключ от входной двери и пошёл на выход.

* * *

Договорившись на встречу с кольщиком утром, Глафира услышала голос Лисицыной и хотела уйти так, чтобы не встретиться с начальницей, но Анна Михайловна уже была в дверях.

— Ты домой?

— Да, я иногда туда хожу.

— Хорошо. Завтра прямо с раннего утра совещание. У меня очень много дел, пожалуйста, собери всех, включая Кирилла. Всем напиши или позвони. Хорошо?

— Конечно, — вернувшись к столу, пробубнила Глаша. — Да, Стас Михайлович. Да что вы все, как с цепи сорвались? — Глаша выдохнула. — Простите, сейчас приеду.

— Что случилось? — спросила Лисицына, читающая материалы в папке. — И где Краснов?

— Краснов заканчивает трудовой день согласно трудовому кодексу. А Визгликов просит меня приехать. Я погнала, по дороге всем позвоню.

Глаша быстро собралась и ретировалась: после негласной ссоры с Кириллом ей было крайне неуютно оставаться один на один с Анной Михайловной.

Лисицына побродила по кабинету, посмотрела на девственно чистый стол Краснова и уже собиралась уйти, но увидела мелькнувшую спину Визгликова в коридоре.

— Стас, постой.

— Анна Михална, ты меня не видела. Я жрать хочу, а у меня карточку заблокировали, потому что я пин-код три раза неверный набрал, пока с Погореловым ругался.

— А куда ты Глашу послал?

— Я бы уже давно всех послал, — достигнув холодильника, Стас остановился, — но не могу, вы ж моя рабочая семья.

— Стас, хватит дурить. Ты ей при мне звонил и вызвал её куда-то.

— Накололи вас, гражданин начальник, — засмеялся Визгликов. — Не звонил я. Может, на свиданку срулила, а так как у неё с твоим чадом не задалось, говорить тебе не хотела.

— Вот поэтому я всегда против отношений на работе.

— О, а это идея. Анна Михайловна, а давайте сегодня вступим в отношения? Развеемся перед этим, так сказать, синьки накатим? — провёл пальцем себе по подбородку Визгликов.

— Идея хорошая, особенно после выволочки на ковре у начальства, — Лисицына отвлеклась на пришедшее сообщение, лицо её застыло, и она медленно повернула телефон к Стасу.

Судя по видеоотрывку, Глафира сейчас заходила в недостроенное, заброшенное здание. Она звала Стаса, но никто не откликался, в следующем кадре она поднималась по лестнице, потом послышался крик и на экране всё погасло.

— Нужно подогреть градус эмоций, — вкрадчиво сказал голос за кадром и всё стихло.

Глава 6

Вечер неспешно опускался за окнами, тихо скулил в подворотне, словно брошенный на произвол судьбы пёс смотрел печальными мокрыми от дождливых слёз глазами на окна управления, за которыми обосновалась могильная тишина и стояли в немом оцепенении, не отрывая взглядов от экрана телефона, Визгликов и Лисицына. Они взирали на безжизненное, поломанное падением с высоты тело, лежавшее без движения и сами боялись пошевелиться.

— Привет, народ. Как у вас тут уютно. И питбуль у вас клёвый на входе сидит, еле продрался через него. Чего трубку никто не берёт? Обзвонился уже! — Кирилл зашёл в кабинет, оглядел перекошенные лица матери и Визгликова и спросил: — Что с вами?

Лисицына отдала сыну телефон, тяжело опустилась на стул и закрыла лицо руками.

— Кто это? — задумчиво спросил Кирилл.

— Глаша, — выдохнул Стас и впечатал кулак в поверхность стола с такой силой, что древесина протяжно застонала.

— Не понял, — сдавленно выдохнул Кирилл.

Стас отошёл к окну,