Смерть в отпечатках - Мария Владимировна Карташева

адрес собственного офиса, процедил Погорелов. — Завтра в заголовках газет появится заметка о загадочном убийстве следователя Визгликова, — пробормотал он. — Собирайтесь, пойдёмте быстрее, а то у меня ещё расчленёнка.

Женщина странно на него взглянула, коротко улыбнулась и пискнула:

— А вы знаете, вы езжайте, мне муж позвонил, он уже едет за мной.

— Ну как хотите, — пожал плечами Погорелов.

— Нет, пожалуй, я неделю ждать не буду, пожалуй, я завтра возьму больничный, — пробормотала женщина после ухода Погорелова и вызвала такси.

* * *

Глафира, безуспешно пытавшаяся дозвониться до Ефремова, посмотрела на часы и поняла, что, наверное, даже смысла нет ехать обратно домой. Да и спешно бежать на работу поздним вечером была тоже так себе идея, потому что Визгликов уехал на место происшествия, а Лисицыну в ночи вызвали на беседу с начальством, и что-то Глаше подсказывало, что после этого Анна Михайловна будет в крайне скверном расположении духа. Так что пока ей предстояло в одиночестве наслаждаться мыслью, что Игрок вернулся, причём самым нетривиальным способом, при этом ещё и беря ответственность за одну из линий расследования.

— Привет, — в кабинет вошёл Латунин. — Ты чего так поздно? Вроде уходила.

— Вот, вернулась, — отозвалась Глаша. — А ты чего не дома?

— Так, засиделся, пока про Марину эту копал инфу.

— Что-то есть?

— Закончила факультет истории религии, вот только работает она не в архиве, — Латунин включил чайник и распечатал пачку печенья, — а несёт трудовую вахту в религиозной организации.

— Странно, мать её сказала, что в архиве. Но не суть, — Глафира глянула на зазвонивший телефон и, подняв трубку, пробормотала: — Сейчас зайду.

Как же всё-таки удобно работать с криминалистами в одном здании, — вставая с места, проговорила она. — Там Юлия Дмитриевна что-то накопала.

— Она тоже теперь в нашей вечно неспящей команде? — наливая чай, спросил Латунин.

— Похоже, что да.

Выйдя из здания, Глафира остановилась, подняла голову к небу и несколько секунд стояла, глядя, как вниз летят крупные капли дождя. На секунду ей показалось, что она может так стоять до самого утра, только бы не спугнуть кратковременную тишину, наступившую внутри головы. Волшебным образом все мысли испарились, страхи задремали, и безмолвие окутало Глафиру.

Основательно промокнув, Глаша зацепила краем глаза вывеску круглосуточной кофейни, и даже немного загрустила, вспомнив, что на их кухне теперь постоянно отличный кофе и даже еда. А вот раньше она любила ходить по кафешкам, на выставки, обожала театр, а сейчас фокус интересов сместился, и теперь Глафира Польская любила ходить только на работу, а остальная жизнь стала блёклым или, как сказали бы сейчас её молодые подружки из модельного агентства, заблюренным пятном. Хотя, конечно, оставались курсы, но они были сродни терапии.

* * *

Утро расцвело вместе с вошедшим в полную силу дождём, за окнами сырой, холодный ветер стегал облака, и они небольшим стадом неслись по небосводу, столбик термометра упал на несколько градусов и впервые с начала осени ушёл в минус.

— Ну что, Польская, нашла какое-нибудь страшное заклинание, чтобы преступления сами собой раскрывались?! — громогласно заорал Визгликов почти над самым ухом дремлющей на столе Глаши.

— Нет, — сонно протянула Глафира, — зато теперь знаю, как отпугивать злых духов, хотя с вами это почему-то не работает. Что вы так орёте? У меня чуть сердце не остановилось.

— Врёшь, Польская, ты даже не подпрыгнула и истерически не заорала, — проговорил Визгликов. — Пошли кофе пить и оперативно делиться рабочей информацией. А ещё ты мне расскажешь, зачем тебе все эти ценные знания, — сказал Визгликов, показывая на экран компьютера, где было открыто много вкладок на колдовскую тему. — Я бы подумал, что ты хочешь кого-нибудь приворожить и слинять в декрет, а потом и вовсе сменить работу, но такого счастья я, видимо, не дождусь. А так, представь на секунду… — Визгликов мечтательно прикрыл глаза и сделал характерный жест рукой: — Писатель Глафира Польская. А что, случаи, когда хороший следователь становился хорошим писателем, имеют место быть, — Стас посмотрел на улыбающуюся Польскую. — Что, Глаша, понравилась идея?

— Нет, просто вы назвали меня хорошим следователем.

— Польская… — начал было Визгликов, но звук за спиной не дал ему закончить.

— Доброе утро. Для прохождения службы прибыл, — минута в минуту с началом рабочего времени в кабинете возник Краснов.

— О, а это довесок к моей карме. Где ж я так нагрешил-то? — закатывая глаза, Стас помахал Краснову и ушёл на кухню.

— Привет, — зевая сказала Глафира.

— Чем мне заняться?

— Вот тебе номер телефона, нужно дозвониться до этого человека. В общем чате есть инструкция, как попросить наших айтишников пробить местонахождение этого телефона. Короче, если в течение часа не найдёшь его, то нужно сделать пробивку по больницам и моргам. Фотку его я тебе скинула, паспортные данные в протоколе опроса, — потягиваясь сказала Глаша. — Ты кофе пойдёшь пить?

— Нет, спасибо. Я дома плотно позавтракал, сейчас буду выполнять работу, — несколько растерянно проговорил Краснов.

— Ну как хочешь, — пожала плечами Глафира и поплелась умываться.

— А у вас дома нет? — вдруг спросил Краснов.

— Да вроде есть, — недоумённо посмотрела на него Глафира.

— Ну а почему вы там не спите и не пьёте кофе? Ведь сейчас вы тратите рабочее время на личные потребности.

Глаша несколько секунд непонимающе на него смотрела, потом вздохнула и, махнув рукой, сказала:

— Потому что теперь всё моё личное время и есть рабочее. А ты, товарищ Краснов, давай не отвлекайся, выполняй рабочую задачу.

Глаша прекрасно видела, что Краснов не понял и половины того, что она попросила сделать, но если до последних его слов у неё было желание бросить ему спасательный круг помощи, то теперь она точно понимала, что справляться он будет сам.

— Так что, Польская, чего ты по сайтам всяким инакомыслящим лазаешь? — выскребая из баночки йогурт, спросил Визгликов, когда Глаша зашла на кухню.

— Отворотное зелье искала, чтобы вы перестали мою еду тырить, — наливая себе кофе, сказала Глафира. — А вообще, вчера Юлия Дмитриевна совершила невозможное: она по горячим следам сделала для меня экспертизу и сказала, какие ингредиенты были в ритуальных свечах на убийстве Ефремовой-старшей и что за траву там жгли. Но теперь нужно понять, где всё это взяли, потому что предложений со всякими магическими атрибутами просто море.

— Ну тогда я съем второй йогурт, — многозначительно сказал Визгликов.

— А как это связано? — уставилась на него Глафира.

— Я тебе взамен дам одного классного дядьку. Он кольщик, ходил в своё время под сто пятьдесят девятой, но так филигранно всё сделал, что суду ничего не оставалось, как только дать ему год условки.

— Вы так говорите, словно он вам симпатичен.

— А