Смерть в отпечатках - Мария Владимировна Карташева

— «Виновна». — проговорил Визгликов, всматриваясь в рисунок. — Как вы это заметили-то? — воскликнул мужчина.

— Нет. Отпечаток был туда приклеен, я писала об этом в отчёте. Я полагаю, его увеличили, написали, потом уменьшили. Наверное, как-то так.

— Я уж думал, лучше Казакова быть никого не может, но теперь я могу его спокойно отпустить на пенсию. Так это было на пальце написано?

— По машине ничего необычного, — пропустив мимо ушей вопрос Визгликова, сказала Юлия. — Не нашла отпечатков. Там точно делали химчистку и протёрли все поверхности, причём очень тщательно. Сейчас жду по готовности пробы, может смогу определить марку дезсредства, потом сравним с тем, которым начищали Газель. Тогда это будет дополнительным связующим.

— Спасибо. — сдержанно сказал Стас, понимая, что здесь свой словарный запас растрачивать не стоит.

* * *

Глаша, вернувшись в кабинет, глянула на сосредоточенно буравящего взглядом столешницу Краснова и спросила:

— Что пишут?

— Где? — подняв на неё глаза, спросил молодой человек.

— Забейте. Давайте заново знакомиться, — улыбнулась Глаша.

— Так ведь уже.

— Вы чего сидите?

— Жду четырёх часов. Собрание будет.

— Что так и собираетесь просидеть всё это время? А ведь много полезного успели бы сделать.

— Ну я не знаю, как у вас принято.

— Павел, у нас принято работать. Много, эффективно… — пламенную речь Польской перебил телефонный звонок, и девушка, подняв трубку, сказала. — Польская, слушаю.

— У вас в потеряшках Ефремова Полина Юрьевна?

— Да. Нашли?

— Тело есть женское, при нём документы на её имя. По паспорту вроде всё сходится.

Глаша даже похолодела внутри, она несколько секунд стояла не двигаясь, потом подхватила ручку и попросила:

— Адрес подскажите, я сейчас приеду и ничего не предпринимайте до нас. — положив трубку, девушка взглянула на Краснова и позвала за собой. — Собирайтесь на выезд. Мать пропавшей девушки нашли.

— Так я же ничего не прочёл по этому поводу.

— Павел, в работе следователя, важна скорость. По дороге ознакомлю вас с материалами.

Подбежав к машине, Польская быстро заскочила за руль, подождала, пока провинциальный коллега окинет тщательно скрываемым восхищённым взглядом салон автомобиля, и стала выезжать со двора.

— Простите, а что в Питере так платят хорошо, что такую машину можно купить? — спросил Краснов.

— Алё, Юлия Дмитриевна, с нами на выезд можете? Я подъеду к вашему выходу. У нас труп матери Марины Ефремовой. Ага, супер, — остановившись перед дверью, сказала Глаша. — Алло, Нинель Павловна, это Глаша, нам срочно медик нужен, если можно, вы или Надя… Спасибо, — отправив Лисицыной сообщение, Глаша посмотрела на Краснова и переспросила: — Прости, какой был вопрос?

— Так я про машину.

— А! Этот автомобиль мне подарил маньяк, который меня похитил и пытал, — пространно сказала Польская, отправляя месседж Визгликову.

— Шутите, что ли? Я ж серьёзно.

— А ты реально считаешь, что такими вещами можно шутить? — глянув ему в глаза, спросила Глаша. — Вот тебе папка, изучай по дороге, что мы накопали.

Выкатившись в центр города, Польская вбила в навигатор адрес и поехала, следуя указаниям приятного женского голоса.

— Да, Стас Михайлович, — включив громкую связь, сказала Глаша, — вы на громкой.

— Ты куда рванула?

— Мать Марины Ефремовой нашли.

— Это я понял, надо было меня подождать.

— Я уже стала совсем взрослой и самостоятельной процессуальной фигурой.

— Хамишь, Польская?!

— Нет, просто общаюсь с вами на понятном вам языке. Простите, я отключаюсь, движение плотное.

Добравшись до места, Глафира припарковала машину возле станции метро и, выйдя на улицу, подошла к встречавшему их полицейскому.

— Нас ждут. Я Польская.

— Тело в метро, — мужчина критически оглядел светлую одежду Глаши и пожал плечами. — Не в вестибюле, там внутри надо пройти. Пыльно там.

— Ну в принципе вы правы, — пожала плечами Глаша, — чёрт с ним с делом, поеду переоденусь, — покачала она головой. — Ведите!

Спустившись на эскалаторе, провожатый передал своих спутников невысокому полноватому мужчине, который поминутно охал и складывал маленькие пухлые ладошки на груди.

— Это же наш обходчик нашёл, он-то уж домой собирался, а тут такое. Вы представляете себе, как он испугался, до сих пор коньяком отпаивается, — заглядывая Глаше в глаза, тараторил мужчина по дороге.

— Нам долго идти?

— Тут совсем чуть-чуть, вот здесь спускаемся, там поднимаемся и почти на месте.

— Рома, останься Надю встретить, — сказала Глаша Латунину. — Она написала, что уже на подъезде.

Быстро преодолев несколько коридоров, Глафира и следственная группа вышли в большое, просторное помещение, где по стенам стояли большие электрические щитки, закованные в металлические шкафы.

— Вот мы и на месте, — предлагая Глафире пройти вперёд, сказал мужчина. — У нас эта распределительная станция на ремонте, здесь долго ещё не планировалось в работу пускать оборудование, оно устаревшее и под замену. И вообще, было как запасное.

— Польская, — быстро представилась Глафира местному следователю, — где тело?

— Ну, там, — поджав губы, мужчина потыкал пальцем в потолок, и стоящие внизу посмотрели вверх.

К потолочным креплениям, где раньше проходили высоковольтные провода, цепями была прикована Полина Ефремова. Женщина пустыми глазницами, обрамлёнными кровавыми подтёками смотрела вниз, а кожа на шее до синевы была изранена странгуляционной бороздой, оставленной верёвкой. В помещении на минуту воцарилось молчание, потом послышался грохот, и присутствующие посмотрели на бесчувственное тело Краснова.

— Привет, — с порога послышался голос Нади, и она посмотрела на валяющегося практиканта. — Я что-то не уверена, что он мёртв. Вы меня для этого вызвали?

— Нет, Надя. Этот жив, — с коротким выдохом сказала Глаша, — и, надеюсь, ты даже можешь помочь ему вернуться в наши реалии. Потому что там, — она показала на потолок, — осматривать тело ты точно не сможешь.

— Да уж, — проговорила Надя и, достав из сумки нашатырь, принялась за реанимацию Краснова.

— Глафира Константиновна, — из-за череды шкафов послышался голос Юлии, — подойдите сюда, пожалуйста.

Глаша, пройдя несколько шагов, остановилась возле криминалиста и посмотрела на стену, где чёрной краской был нарисован круг, в котором друг за другом шли разнообразные геометрические фигуры.

— Что это?

— Я не знаток всяких символов и так далее, но может быть что-то ритуальное. Смотрите, здесь свечи, — она показала на несколько восковых тубусов, оплывших до крошащейся трещинами напольной плитки. — Я возьму соскобы, и если это ручная работа, в принципе, есть вариант найти продавца, — Юля взяла фонарик и, присмотревшись к отошедшему от стены плинтусу, пинцетом вытащила пучок горелой травы. — Я думаю, это здесь тоже не просто так.

— Глаша, — послышался голос Нади.

— Иду, — отозвалась Польская, — спасибо, я ещё вернусь, — сказала она Юлии.

— Я хочу осмотреть труп на месте, потом будем снимать. Ты не против? И мне нужна стремянка.

— Как я могу быть против? — вздохнула Глафира. —