Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

В небе висел месяц; создавалось впечатление, что стрекотание исходит от его лучей, падавших на землю. Через какое-то время я перестал различать, то ли это насекомые, то ли звон в ушах.

Правая ладонь, в которой я держал нож, намокла от пота. Напряжение нарастало. Я это чувствовал. Кровь стучала в висках. Ко всем этим звукам присоединялись горячечные толчки сердца, которые, по моим ощущениям, шепчущим эхом разносились над рекой.

Я чувствовал, что в руках вот-вот начнется дрожь. В ногах тоже. Тело вдруг стало чужим, как-то размякло. Справлюсь ли я с Ихарой в таком состоянии? Хотя с Ямаути все прошло гладко. Видно, жизнь с Рёко подействовала на меня успокаивающе, подорвала боевой дух.

Я огляделся по сторонам. Никого. Как и вчера. Под светом луны все вокруг словно замерло. Затаив дыхание, я думал только об одном: смогу ли вонзить нож в сердце Ихары.

У ночи тысяча глаз. Металлические голоса крошечных насекомых бесконечно смешивались, накладывались друг на друга; зрение стало острым как тысяча игл. Они впивались в мозг, парализовали душу.

Я повернулся на траве вполоборота, глубоко вздохнул. По телу струился холодный пот. «Все! Ничего не выйдет!» – готово было сорваться с языка. Подняв голову, я посмотрел на дорожку, проложенную по дамбе. И… понял, что уготовано мне судьбой.

По дорожке размеренным шагом бежал Гэнъитиро Ихара. Его лицо возникало из темноты в свете фонарей, мимо которых он пробегал. Такое впечатление, будто я просматривал вчерашнюю видеозапись. Тот же синий тренировочный костюм, тот же неспешный бег – молодежь пешком быстрее ходит. Все как прошлым вечером.

Для меня все складывалось как по заказу, а вот для человека, который нетвердо бежал в лунном свете навстречу смерти, эта высокая дамба стала последней «дорогой цветов»[156]. Я лежал на траве на боку; звук шагов Ихары приближался, отзываясь в моем сердце. Он тяжело, прерывисто дышал. Такое впечатление, будто не бежал, а агонизировал.

За ним никого. Ни велосипеда, ни машины, ни мотоцикла. У реки у меня за спиной тоже ни души. Я проверял. Как и вчера, телохранителей с Ихарой не было.

Я чувствовал, что у меня вот-вот затрясутся поджилки, и тут услышал собственный голос: «Это судьба! Судьба!» Я не могу этого не сделать. Если я не убью этого человека, жизни нам с Рёко не будет. «Ну давай же! Будь мужиком! Раз! – и все. Даже девочка справится. Дело в характере. Не для себя. О Рёко подумай! Если не убить здесь этого гада, ее жизнь окажется в опасности. Если любишь Рёко, сделай это во имя любви. Поставь на кон жизнь. Ты сможешь, сможешь!»

Шаги Ихары прошуршали у меня над головой сантиметрах в двадцати и стали удаляться. Невероятно, но в тот же момент дрожь в руках прекратилась. У меня получится! Это судьба! Я должен это сделать, иначе нам с Рёко не жить! О боже!

Я вскочил на ноги. Ихара меня не заметил. Я побежал за ним, его широкая спина быстро приближалась. Вот она скрылась в тени моста. Стараясь ступать неслышно, я приблизился к нему, крепче сжав в руке нож. Все готово. Сейчас…

В тот же миг я громко вскрикнул. Крик получился резкий, как у женщины, так кричат от испуга. Кто-то обхватил меня сзади, просунул руки под мышки.

Конец! Какой ужас! Теперь они меня изуродуют. Ловушка? Какой же я идиот! Опять угодил в ловушку! Кто-то крепко держал меня борцовским приемом. Я проиграл! Перед глазами всплыло лицо Рёко. Я снова закричал, отчаянным движением извернулся и, не переставая вопить, изо всей силы ткнул ножом себе за спину.

Послышался тошнотворный звук. Нож во что-то вонзился. Есть! Попал! Он один?! Значит, я не умру, буду жить?!

Стон. Меня больше никто не держал. Голос какой-то детский. Совсем молоденький! Я выдернул нож. Брызнула кровь. Я совсем потерял голову.

Резко обернулся и увидел согнувшуюся почти пополам фигуру. В самом деле, один. Стоны не прекращались. Стоит на коленях. Правой рукой зажимает рану, левой – опирается о землю. Поднялась голова, и я увидел перекошенное болью лицо.

Бледный холодный свет стоявшего в отдалении фонаря освещал его сбоку. Боль, видно, была такая сильная, что падавшие на лицо длинные волосы колыхались.

И тут мне показалось, что мир накренился. Я тоже упал на колени. Кровь отхлынула. Вдруг моя душа низверглась в преисподнюю. Темнота вокруг подхватила меня и стала стремительно подниматься вверх. Как смерч, взлетела к самому небу.

Женщина?!

– Кэйсукэ, – услышал я полный страдания голос.

Что происходит?! Рёко! Это же Рёко! Она должна быть в Мацусиме! Но она здесь! Как?! По ее щекам катились слезы боли. Почему?! Что же это?! Тут только до меня дошло, что я наделал.

– Рёко! Как?.. Почему?!

– Кэйсукэ…

Сбоку появилась чья-то фигура. Ихара! Он стоял рядом и заглядывал Рёко в лицо. И…

– Ты?!

В то же мгновение во мне взорвалась ярость. Я ткнул в лицо Ихаре ножом, но только рассек воздух. Он оказался на удивление прытким и успел отскочить. Направил удар в живот. Опять мимо! От пережитого шока мои движения стали вялыми.

Ихара пустился от меня во всю прыть. Я бросился за ним. «Я тебя достану!» – мелькнуло в голове. Догнать его не составит труда. «Это из-за тебя я зарезал Рёко! Из-за тебя! Убью!»

– Не надо! – послышался сдавленный крик. Это Рёко. Я обернулся и увидел, что она лежит на черной земле. Остановился. Что делать?!

– Не надо! Хватит уже! – услышал я крик, смешанный со слезами. Крик отчаянный, сдавленный. Она любой ценой, даже с риском для жизни, старалась остановить меня. Поэтому я вернулся к Рёко. Кинулся к ней со всех ног, потому что дороже ее у меня ничего нет.

Пока она корчилась от боли, тело немного сползло с дорожки по насыпи дамбы. Я спустился к ней и подхватил под поясницу, чтобы она не съезжала дальше. Наклонился к самому ее лицу.

– Не делай этого, – задыхаясь, проговорила Рёко почти шепотом. Из глаз ее то ли от боли, ли от тоски одна за другой катились слезы. Она хватала ртом воздух. Я тоже ничего не мог произнести. Губы шевелились, а голоса не было. Рёко задрожала всем телом, потом собралась силами и крикнула:

– Обещай мне!

Я сжал ее правую руку и в отчаянии кивнул.

– Я понял! Все понял! – Мои слова прозвучали громким шепотом и растворились в ночи.

– Прости меня, – так же шепотом проговорила Рёко.

– Простить тебя? За что?! Это я должен у тебя просить прощения! – воскликнул я так громко, что перехватило горло. За что она просит прощения?