Герои старого кино - Галина Владимировна Романова

– С пробежки она вернулась, и что потом?

– Вернулась. Потом вышла из подъезда вся расфуфыренная. К машине пошла. А там ее уже какой-то хахаль ждал. С ним поговорила. Головой своей покивала. В машину села и поехала за ним следом.

В этом они потом убедились, просмотрев записи с камер на пункте охраны микрорайона.

– И все, больше она не возвращалась? – спросил Калинин у соседки.

– Нет. Парковочное место ее пустое. А у нас тут, как вы успели заметить, все места пронумерованы. Она не бегала два дня. И дома ее два дня точно не было.

– А вдруг вы ее просмотрели? – сделала попытку Вика. – Анна могла вернуться ночью. И заболеть, к примеру.

– А машина где? – скептически ухмыльнулась соседка.

– Могла в автосервис отогнать. Вдруг сломалась? – пришел на помощь Вике Калинин.

– Новая машина сломалась? Она ее всего полгода назад купила. Хвасталась мне, – скрипнула зубами соседка. – Не было ее два дня. Поверьте! И просмотреть ее возвращение я бы ни за что не смогла. Эта шалава хлопает дверью так, что лифты вздрагивают! Сто раз ее просила дверь придерживать. Ржет как дура! Не было ее два дня…

В подъезде Марины Ульяновой история повторилась. С той лишь разницей, что домой она в пятницу после работы не вернулась. Телефон ее был выключен, как и у Анны Стоговой. Дворовые камеры видеонаблюдения ее возвращения из школы не зафиксировали.

– Поехали в школу, – скомандовал Калинин.

– Выходной же, – напомнила ему Вика.

– Охрана всегда на месте…

Охрана в школе оказалась менее сговорчивой, чем в жилищном комплексе Анны Стоговой. Пожилой охранник принялся капризничать, с сомнением рассматривая их с Калининым спортивные костюмы. Вика же последовала примеру коллеги и тоже вырядилась как в зал. Не помогли даже удостоверения, которые они охотно демонстрировали охраннику.

– Надо звонить директору, – надул щеки мужчина.

– Надо так надо. Звоните.

И Калинин оседлал пустующий стул рядом с пультом, давая понять, что не сдвинется с места без результата.

Директриса разозлилась на охранника и минут десять отчитывала того за излишнюю бдительность, не дающую ей покоя даже в выходные дни.

– Покажи им уже, Виктор, все, что они хотят! Ну что ты как маленький!..

Марина была остановлена кем-то не попавшим в обзор камеры видеонаблюдения. Она с кем-то говорила. Разговор вышел напряженным. А потом она исчезла, оставив свою машину на парковке.

– Машина и сейчас там? – вытаращился Калинин.

– Ну да. Парковка для учителей и сотрудников школы у нас частично перед школой, частично за зданием. Персональных мест не положено. Поэтому кто первым захватил место, тот и встал, где захватил. В пятницу Марине Александровне досталось место за школой.

– И машину можно осмотреть? – сделал попытку Калинин.

– Конечно можно. – Глаза охранника словно остекленели. – Если у вас есть ордер на это…

Ордера у них никакого не было. Они действовали по собственной инициативе. И явились в школу в выходной день в спортивных штанах. Что, конечно же, никак не впечатляло охранника. Хорошо, что согласился запись с камеры перекинуть на флэшку.

– Зачем тебе? – поинтересовался Калинин, когда они уже отъезжали от школы.

– Так… Хотела повнимательнее рассмотреть. Что-то мне показалось там. Может, просто блик. Может… Ладно, едем к ее отцу. Может, она у него?

Марины в городской квартире Ульянова не было. И самого его не было. Его помощник – старый зэк в наколках по рукам и шее – глянул на них с непонятной тоской и коротко проговорил:

– Нету Сани.

– А как с ним связаться? Может, вы позвоните ему и скажете, что…

– Не понял, майор? – перебил его, презрительно скривившись, мужчина. – Сани нет! Никто не знает, где он! Здесь нет. И в доме загородном нет тоже.

– Пропал? Или заболел? – не унимался Калинин.

– Ты, чую, из непонятливых, – покивал старый уголовник. – Как я могу знать, заболел он или нет, если не знаю, где он и что с ним?

– При каких обстоятельствах он пропал? – вставила Вика, тесня Калинина себе за спину.

– Вот! Девчонка по существу бакланит… – Зэк прошелся заскорузлой ладонью по заросшему подбородку. – Саня вышел на улицу в пятницу. Хотел к Маринке в школу съездить. Тревожно ему стало, после того как ее жениха ухлопали.

– Марину кто-то увез из школы. Может, отец?

Вика внимательно смотрела на мужчину, находя его сильно встревоженным.

– Не знаю, кто ее увез. Но это не Саня. Он даже до своей машины не дошел. Я в окно смотрел. Он не дошел. И тачка до сих пор на парковке. Выходит… Выходит, кто-то их похитил? – Он вдруг стал теснить их к выходу из городской квартиры Сани Ульянова. – Пора вам, граждане менты. Мне надо суетиться…

После этого Вика с Калининым отправились на квартиру к ее бывшему жениху – Гене. Но и того не оказалось дома. Или он просто не открыл им.

– Что же за день-то сегодня такой! – возмутилась Вика. – Прямо хоть…

– А давай выпьем чего-нибудь?

Она посмотрела на часы. Половина седьмого вечера. Представить себя одной в пустой квартире в выходной было так себе. И она согласилась где-нибудь посидеть.

– Только переоденусь. Не в трениках же в ресторан идти!

– Тогда я тоже переоденусь.

Пока переодевались, прошло еще два часа. В ресторан, знакомый Калинину по отличной выпивке и недорогой качественной закуске, они зашли почти в девять вечера.

– Ваш столик в углу, возле окна, – подобострастно улыбнулся Калинину встретивший их у входа администратор.

Значит, пока она переодевалась, он сделал бронь. И выбрал ресторан, над которым отель в семь этажей. Вика еле сдержалась, чтобы не выдать своей догадливости.

«Пусть помечтает, – решила она, усаживаясь в удобное кресло. – Сейчас обсудим варианты версий. Вкусно поедим. И после ужина сразу домой».

Не вышло ни черта!

За ужином поговорить о деле не получилось совершенно.

Калинин вел себя галантно. В ладно сидевшем на нем костюме выглядел на миллион долларов. И проблемы расследования совершенно не шли на ум. Говорили обо всем: о детстве, школе, об учебе в университете, о друзьях и даже погоде, но ни разу не заикнулись о работе. И даже исчезнувший в неизвестном направлении ее непутевый племянник Степка не вспоминался. Вике было так легко в обществе коллеги, что она впервые за долгое время почувствовала себя просто женщиной.

На ней было узкое длинное платье, туфли на шпильках, волосы распущены, а губы накрашены. Образ для нее редчайший. И Калинин, судя по всему, оценил, раз они очнулись в одной постели в номере отеля.

Но почему-то ей казалось, что это лучше, чем дома у нее или у него.