Опасная авантюра - Александр Джад

старом, потрепанном временем, доме. Те же стены, увешанные поблекшими фотографиями. Тот же потолок с покрытой пылью люстрой. И никого, кроме него, больше не было. Все оставили его. Никому он не нужен.

Боль никуда не ушла, лишь расползлась по телу и стала не такой пронзительной, а тупой и ноющей.

«Приснилось, — понял Николай Степанович. — Это был всего лишь сон».

Странно, но он и сейчас чувствовал на губах вкус поросенка в яблоках.

«Надо было не просыпаться, — боясь пошевелиться, вызвав тем самым приступ острой боли, подумал Николай Степанович. — Во сне было так спокойно и хорошо».

Большого сожаления не испытал. Счастливая улыбка так и не сходила с лица. Словно желая продолжения сна, он вновь прикрыл глаза и в скором времени уснул, в этот раз уже навсегда…

Вот это Очкарик выдал. Поразил меня его рассказ правдивой и тяжелой очевидностью.

— Весь рассказ — сплошная боль, — вытирая уголки глаз, глядя на Очкарика, заявила Толстушка, — как физическая, так и душевная. Будто заглядываешь в анамнез болезни под названием одиночество в отдельно взятом дне героя, да еще таком важном для него.

— Одиноких стариков, — опечалилась Валентина и поглядела на сына, — при живых и здоровых детях немало в наше время.

— Старость не радует, — вздохнула Толстушка, — лишь добавляет болячки и проблемы.

— Выпорхнули детки из гнезда, и родители уже на десятом месте, — кивнул Артист.

— Скорее всего, в этом виноваты сами родители, — предположил я. — Не научили любить, уважать мать и отца. И выросли чада бездушные, с пустой душой и каменным сердцем.

— Отец остался один, — сказал Виталий, — брошенный на произвол судьбы. Никому нет дела до старого и больного человека.

— Так стало горько на душе, — всхлипнула Валентина.

— Прогибаются дети под суматошный мир, — добавил Артист, — забывая обо всем. Увы, теряются истинные ценности.

Время близилось к ночи. С тяжелыми сердцами и невеселыми думами мы разошлись.

«Может, хоть в эту ночь удастся поспать», — надеялся я, укладываясь.

Постепенно события этого дня отошли на второй план. Нервное напряжение понемногу стало отпускать.

Как только голова моя коснулась подушки, сразу отключился. После стольких бессонных ночей никто уже мне помешать не мог.

Наутро, прибыв в Иркутск, мы с попутчиками тепло попрощались. Я подхватил сумку, закинул ее на плечо и поспешил навстречу новым приключениям.

Глава 14 Иркутск

Никто тебе не поможет лучше,

чем ты сам. Жаль» не все это понимают.

Перед отъездом из Москвы я обзавелся рекламным проспектом, в котором рассказывалось о городах по всему нашему маршруту. Хотелось иметь хоть какое-то представление.

Итак, первый город. Иркутск — сердце Восточной Сибири, расположен на берегах реки Ангары. Знаменитое озеро Байкал находится всего в шестидесяти километрах от него. Нынешний Иркутск — некогда острог, а сегодня важный торговый и культурный город Прибайкалья.

Главные исторические достопримечательности связаны с декабристами, за которыми последовали их жены. До наших дней сохранились усадьбы ссыльных аристократов Сергея Трубецкого и Сергея Болконского.

Город встретил меня ласковым солнышком и довольно редкой в этом регионе жарой. Жители искренне радовались такому неожиданному теплу и не преминули воспользоваться им, загорая и выезжая на выходные к самым чистым в мире водам озера Байкал.

Покинув вагон поезда, я поспешил на привокзальную площадь, где меня должна была ждать возле автомобиля Зоя. Не заметить ее было сложно — ни один мужчина не прошел мимо, не остановив на ней взгляд.

— Арсений? — она приветливо помахала мне рукой. — Я здесь!

Несколько парней с завистью посмотрели в мою сторону.

«Надо реально оценивать свои шансы и возможности», — усмехнувшись, я с сочувствием посмотрел им вслед.

Зоя оказалась девушкой лет двадцати пяти, может, чуть больше, весьма приятной наружности и уж точно без комплексов. Под туго натянутой майкой с глубоким вырезом угадывалась довольно приличная грудь. Короткая юбка на осиной талии открывала стройные ножки. Волнистые каштановые волосы спадали на открытые плечики. Огромные карие глаза светились доброжелательностью и детской наивностью.

— Здравствуйте, Арсений! — улыбнулась Зоя. — Будем знакомы.

— Здравствуй! Конечно, будем, — приветливо ответил я.

— На фотках вы не такой, — она без стеснения осмотрела меня.

— Человек всегда лучше, чем кажется, — заметил я, — и хуже, чем хочет казаться.

— Это точно! — воскликнула Зоя.

«Контакт есть, — подумалось мне. — Прав был Михаил, споемся».

— Времени поговорить у нас будет предостаточно, — резонно заметил я. — Может, посмотрим, что у нас тут есть.

— Конечно, — кивнула Зоя, — вроде все в норме.

Машина меня удивила. Автомобилю почти полвека, а такое впечатление, что только сошел с конвейера. Палевого цвета окраска сияла так, что хоть смотрись в нее. Обошел вокруг — ни одного жучка, ни одной червоточинки или ржавчинки, не говоря уже о царапинах или вмятинах.

Открыл дверцу. Заглянул внутрь. Синяя замша прекрасно сочеталась с палевым цветом авто. Прошелся ладонью по обшивке салона и сидений. На ощупь очень приятная.

Завел двигатель. Он мягко заурчал, без труда откликаясь на педаль газа. Тормоза, сцепление — все в норме.

Открыл капот. Течи нигде нет. Проверил масло, тормозную жидкость и тосол. Все на уровне. Только бачок омывателя ветрового стекла почти пустой. Надо будет на заправке жидкость прикупить. В остальном осмотром остался доволен.

— Что с инструментом? — задал я немаловажный вопрос. — Чем гайки крутить при необходимости?

— Полный комплект. Дед обо всем позаботился, — заверила Зоя. — Он за бабушкой так не ухаживал, как за машиной. Дед умер. Завещал ее мне. Поначалу хотела продать. А как увидела…

— И это правильно, — кивнул я, — с таким чудом расставаться грех. Самим пригодится. Когда выезжаем?

— Если вы не против, — сказала Зоя, — то прямо сейчас. Провиантом запаслась, питьевой водой тоже. Причин задерживаться нет.

— Согласен, — сказал я, усаживаясь за руль.

— Вперед и с песнями! — девушка устроилась рядом.

Ее загорелые коленки невольно привлекли внимание. Буквально на долю секунды я задержал на них взгляд. Зоя тем временем пристегивалась ремнем безопасности и не замечала моей растерянности или делала вид. Через мгновение я справился с собой и, признаюсь честно, не без сожаления занялся делом.

— С Богом! — я завел двигатель, включил передачу, и мы тронулись в путь.

Именно с этого вскоре все и началось.

Дорога предстояла дальняя, хотелось все предусмотреть. Топливом при выезде стоило заправиться под завязку. Заправочных станций, конечно, значительно прибавилось, но кто эти сибирские дороги знает? Лучше пусть всю жизнь остается, чем один раз не хватит.

Так и сделал. На выезде из города подрулил к заправке. Вышел из машины. Зоя последовала за мной.

— Отдыхай, — обратился я к ней. — Ничего сложного, сам справлюсь.

— Дядя Миша велел учиться у вас всему. Мне и