Вишенка на кактусе - Дарья Донцова

осведомился: «Анна Николаевна, зачем вам такое интересное растение?» Она ответила: «Нервничают женщины очень, некоторых аж трясет. Покажу на кактус, спрошу: «Вишня способна на этой колючке вырасти?» Все отвечают: «Нет!» А я им объясняю: «И невозможное возможно! Если чего-то очень хотите, то непременно получите!»»

Лев Андреевич покачал головой.

– Когда я срочную служил, паренек у нас во взводе был. Ну прямо глист с виду! Руки тощие, ноги – как руки. Ни одного раза подтянуться не был способен, плавать не умел, кросс пробежать невмоготу было ему. А болезней не было! Просто дрищ, простите за грубое слово, иначе не сказать. Когда он в первый раз на турнике болтался, сержант к нему подошел. Ну, думаю, сейчас он пацану выдаст! А взводный говорит: «Для начала хорошо. Молодец, стараешься. Если на полпути не остановишься, то лучше всех станешь». Хвалил его наш лейтенант постоянно. Через полгода стало не узнать парня: мышцами оброс, гири кидает, бежит во главе колонны. Вот тогда я и понял: если человек ничего дурного не совершил, но у него по жизни что-то не получается, то ругать его бесполезно, следует хвалить. Не все, но многие изо всех сил стараться начнут, чтобы лучше стать. Анна бабам говорила: «Забудь о том, что ребенка хочешь, просто живи и радуйся». И беременели тетки! Потом умерла целительница, и дочь Лаура вместо нее стала тем же заниматься.

Лев Андреевич закряхтел.

– Прошло время. Из района наши сотрудники приехали, увезли Лауру, Григория, мужа ее, и Владимира, брата Анны. Почему их всех забрали? Что не так? Никто не знал. А потом меня к начальству выдернули, главный давай злиться: «У тебя на участке самогон варят, торговлю устроили, а ты и в ус не дуешь! Почему не проверил, чем эта семейка занимается?! Сгинь с глаз моих долой!» А сам на меня не смотрит, в сторону косится. Еду домой, думаю, что-то не связывается. Про самогонку я бы давно прознал – разве такое в селе скрыть? Начальничек, с ручкой чайничек, накостылял мне по шее ни за что, да еще и наврал! То-то он мне в лицо не глядел! Предстояло выяснить, что на самом деле с Лаурой, Володей и Гришей. Что они такого натворили?

Рассказчик подпер кулаком подбородок.

– Решил искать нужного человека, который правду знать может. И нашел! Одноклассник мой, Семен Воробьев. В армии мы вместе служили, вместе на милиционеров учились. Стал он большой шишкой в Москве, в нашем министерстве служил. Я рванул к нему. Сеня меня выслушал, пообещал навести справки. Через два дня звонок, Воробьев на проводе: «Кореш, я тут выходные получил, аж три дня. Хочу к тебе прикатить, на рыбалку сходить. Не выгонишь?» Я беседу в том же духе поддержал. Во вторник мы с ним вдвоем на берегу реки сели. Пять утра, никого, близко даже птица не подберется, устроились с удочками там, где ни куста, ни дерева, никакие чужие уши к нам не подкрадутся. И рассказал Сеня историю. Я чуть в реку не рухнул, когда узнал, в чем дело. Вон чего люди ради денег придумать способны! – Рассказчик почесал затылок и обратился к Лизе: – Уверена, что правду услышать желаешь?

– Да, – решительно ответила Максимова.

– Может, не надо? Успокойся. У тебя были хорошие родители. И хватит и этой информации. Не ворочай палкой в навозной куче – оттуда красивые бабочки не выпорхнут, только дерьмо в разные стороны полетит. Давай на этом закончим.

– Нет, – резко отказалась Елизавета, – мне нужна правда.

– Она и убить может, – пробормотал Лев Андреевич. – Если сейчас замолчу, как поступишь?

– Денег вам предложу, – ответила Лиза.

– Мне своих хватает, – отмахнулся Кашин. – Да и нет у меня теперь резких хотелок, которые спать не дают.

– Тогда отыщу другого человека, у которого желаний куча. Небось, не один вы нужными сведениями обладаете.

– Угу, – кивнул Лев. – Понятно, упрешься рогом. М-да… Покатишь танком, подавишь огороды, останавливаться не захочешь?

– Нет, – отрезала моя соседка, – никогда. Я всегда иду до конца.

– Главное – не дошагать до ядерного взрыва, – вздохнул Кашин. – Деньги мне твои не нужны. Хотел тебя уберечь от нервной информации, да ты лбом в стену уперлась, бьешься в нее глупой головой. Расшибешься до крови, но пробьешь каменную кладку, так?

– Так, – кивнула Елизавета. – Не могу жить, не зная правды.

– Правда порой хуже вранья, – пробасил хозяин. – Мое дело – предупредить, твое – отказаться. Ладно, будь по-твоему. Только потом слезы и сопли не лей, не кричи: «Зачем рассказал? Лучше бы я ничего не знала!» Я тебя отговаривал, а ты ни на сантиметр не подвинулась. Ну тогда, значит, слушай!

Глава двадцатая

– Помните, что Лаура и ее мать Анна лечили исключительно женщин, и только от бесплодия?

Мы молча кивнули.

– Метод у них был хороший, – криво усмехнулся рассказчик, – на всех женщинах со дня сотворения мира испытанный. У Анны Николаевны был брат Володя – неженатый, тихий, он с сестрой всегда жил. Много читал, образованный, интеллигентный, речь правильная, не пил, не курил. Сестра его под пяткой держала. Теперь вспомним, что типа бесплодная женщина жила некоторое время в маленьком доме на участке знахарки. И еще – в Москве у Анны была двоюродная сестра, та работала врачом в гинекологической больнице.

Лев Андреевич потер руки.

– Как Анна действовала? Приезжает тетка, плачет, нет у них с мужем детей. Знахарка ей вопрос: «На обследование ходили?» Если ответ «да», то Аня просит привезти ей все результаты исследований. Если к медикам женщина не обращалась, то знахарка к своей сестре отправляла, та – за деньги, понятно – женщину в больницу укладывала для изучения вопроса, а Анна потом вердикт врачей видела. Если там было указано, что у женщины серьезная патология и вылечить ее нельзя, хоть все лекарства мира выпей, беременной не станешь, то тогда знахарка тетке говорила: «В вашем случае не помогу. Подыщите с мужем в доме малютки младенца, заберите его, переезжайте в другое место. Появитесь там с малышом – никто из местных не удивится и знать не будет, что ребенок приемный».

Лев Андреевич заглянул в сахарницу.

– Многие так и поступали. А вот если выяснялось, что баба здорова, как молодой конь, тогда ситуация иная. Значит, дело – в мужике. А можно ли сказать парню в лицо, что он неполноценный?

Кашин махнул рукой.

– Наболтать-то получится, да большинство представителей сильного пола не поверят. Обозлятся они, подадут на развод. Где у мужиков голова? Определенно не на шее, ниже пояса она часто висит. И хоть