Спросите у бабушки Сидзуки - Ситири Накаяма

правило, все неубедительны. Но, как я уже говорила, у модных вещей есть своя сила. Так, например, сейчас на нелепых адвокатов, которые несут одну только ерунду, налетает пресса. На ученых-психологов – психиатрия, на общественных критиков – феминистки, на женские журналы – либеральные издания. То ли расцвет, то ли оргия какая-то получается. В довершение всего, эти подозрительные адвокаты, которые называют себя прогрессивными и культурными, создают группировки и даже формируют частные адвокатские конторы. Ну, слова таких адвокатов говорят сами за себя. Они – люди, которые презрительно смотрели на жертву, – то ли сами пострадали от государственного преступления, то ли желают, чтобы всех женщин соблазнил волк. Хотя они просто пересказали теорию Беттельгейма, последователя Фрейда.

– Это случилось в Японии?

– К сожалению, да. Из-за быстрого экономического роста возникло множество проблем в обществе и у каждого отдельного человека. И в юриспруденции был период сомнений в отношении трудовых забастовок и общественного вреда. Судебное разбирательство тоже стало чем-то вроде бесполезного плода этого периода.

– И чем закончилось это разбирательство?

– Ах, да там ничего интересного не было. Ему дали три года тюрьмы, как и просила сторона обвинения. Несмотря на то что это такое громкое дело, не было ни строчки об отягчающих или смягчающих обстоятельствах. Помню, я давно не чувствовала себя так хорошо, как во время зачитывания этого приговора.

– Главный судья был таким смелым, да?

– Нет, это был самый обычный судья. Именно поэтому не было никаких странных умозаключений, о которых могли поползти слухи, или воды для затуманивания взгляда. К любому личному преступлению легко можно приплести общественную ситуацию или какой-то скрытый смысл, это только вопрос степени их влияния. На эмоциях это обычно сложно заметить. С давних пор про представителей суда часто злословят, что мы далеки от чувств простого народа, но в этом есть и положительная сторона – мы обычно не заражаемся общественной лихорадкой.

Рассказы Сидзуки звучали как старые сказки. Мадоке это напомнило то странное чувство, которое вызывали у нее истории о древних судах, о которых она иногда слышала на занятиях по введению в юриспруденцию.

Тем не менее она не могла просто посмеяться и забыть об этом. Была одна проблема, которая, похоже, не обошла стороной и нынешнюю судебную систему и с которой она сталкивалась тут и там. Это народное заседание в судах, которое практикуется, чтобы сократить дистанцию между судом и народом и сохранить баланс между социальными слоями.

Если задуматься, представители закона всегда стоят на распутье. Они вечно находятся между двумя людьми или двумя эпохами. Все потому, что так или иначе суд – это средство улаживания конфликтов.

Мадока подумала, что ей такой человеческий фактор нравится. В последнее время она часто полагала, что старомодна, поскольку не может признать вынесение приговоров онлайн именно потому, что судья не встречается с участниками дела лицом к лицу.

– Ну ладно, вернемся к нынешней Красной Шапочке, – вернул Мадоку в реальность голос Сидзуки. – Хотя этот разговор тоже в некоторой степени связан с нашей историей.

– Что?

– Эта Красная Шапочка милая?

– К чему это ты?

– Она же соперница моей внучки! Мне крайне любопытно!

– Хватит, бабушка! Что ты такое говоришь?

Мадока попробовала было воспротивиться, но Сидзука лишь многозначительно улыбалась и даже не пыталась ее слушать.

– Как насчет того, чтобы вернуться к обсуждению дела? Обстановка на месте убийства и вся родня определенно выглядят подозрительно, но у всех причастных есть алиби. Кто-то из них врет?

– Думаю, слово «врет» тут не совсем подходит. Нет же никаких следов фальсификации, подделки записей в компьютере или чека, сфабриковавших алиби?

– Ага.

– В таком случае само алиби – железное. Как и было сказано на допросе, они действительно были в тех местах в то время. Логично так подумать, не правда ли?

– Но в таком случае…

В ответ на воодушевление Мадоки Сидзука кивнула.

– Бежать вот так впереди паровоза – плохая привычка. Если ты хочешь стать членом судебного мира, учись останавливаться и рассматривать ситуацию с разных сторон, поняла?.. В противоречивом случае, если показания не ложны, значит, в самой ситуации есть какая-то неправда.

– В самой ситуации?

– Например, недавняя история, которой ты меня насмешила. Как ты себя чувствовала, гуляя в такой яркой шляпе по Гиндзе?

– Ужасно! И народу еще столько там было! Я на это согласилась, думая, что токийцы особо не обращают внимания на поведение посторонних людей, но это оказалось более неловко, чем я предполагала. Я больше в жизни такую шляпу не надену!

– Ох, дорогая, как ты разошлась! Между прочим, такие шляпы более эффективны от солнца, чем о них говорят. Ты зря от такой отказываешься.

– Ничего не зря! Мне было так стыдно, это была какая-то пытка! Хорошо хоть, лицо было полностью скрыто. Если бы его было видно и я бы вдруг встретила даже просто знакомого, я бы после и подумать не смогла о том, чтобы еще раз поехать в Гиндзу! А-а-а, даже вспоминать об этом больше не хочу!

– Ты так много внимания привлекла?

– Это было очень мучительно! Если бы у взгляда была температура, я бы за две минуты сгорела дотла!.. Хотя нет, эти взгляды были холодные, так что, наверное, я бы заледенела.

– Вот тебе и решение загадки.

– А?

– В этот раз Кацураги-сан, похоже, сам нащупал решающую улику. Ваш следственный эксперимент и эта улика – это комбинация. Если их сопоставить, то логическая цепочка сложится.

4

– Прошу прощения, что заставил вас всех сегодня собраться.

Как только Кацураги заговорил, собравшиеся в особняке семьи Асакура люди неловко заерзали.

На длинном диване сидели пятеро: Асакура Кэнро, супруги Цуруми Хирохиса и Хироэ, Мио и Юдзи Цуруми. Напротив них, рядом с Кацураги, тихо сидела Мадока.

– Сегодня здесь присутствует Коэндзи Мадока-сан, которая любезно выполняет функции моего ассистента.

– Извините, что прерываю, но зачем вы нас сегодня здесь собрали? – с упреком спросил Кэнро. – «Здравствуйте, я известный детектив и сейчас распутаю эту загадку» – что-то такое планируете показать?

– Нет. Сегодня я позвал вас всех, так как хотел бы еще раз кое-что уточнить. Итак, господа, вы узнаете эту вещь?

Кацураги достал ту самую золотую шляпу.

– Конечно узнаю. Это мамина отвратительная визитная карточка. Каждый раз, когда слышу сплетни о ней, мне так стыдно!

– Давно ее не видел, но все-таки она такая яркая! Даже звезды на телевидении не надели бы такое.

– Доводилось ли кому-то из вас брать ее на время у Кимиё-сан?

Все отрицательно покачали головой.

– Для начала я хотел бы, чтобы вы все померили эту шляпу.

Кэнро