Ловцы черных душ. Дело летающего ведуна - Роман Валериевич Волков

– Какая тут, к дьяволу, может быть этика? – взвился Завтренний-Валуа. – Господин сыщик, если вы еще не заметили, идет война, и мы находимся на острие меча! Мы в этой борьбе на стороне порядка, державы и Государя, а противостоит нам террор такой безнравственности и жестокости, что все ужасы французской революции покажутся вам детскими шалостями по сравнению с его жуткими перспективами!

Он подошел к столу и залпом осушил стакан воды, после чего заложил руки за спину и принялся расхаживать по кабинету как маятник.

– Вы очень немногое понимаете в работе охранного отделения, – продолжил Завтренний, силой воли придавая голосу спокойствие. – Изобличение и поимка таинственного убийцы чиновников никогда не были моей задачей. Для поимки маниаков, душегубов и прочих подобных им существует уголовный сыск. Не так ли? Полиция, жандармы и прочие департаменты, которым сие дело было непосредственно поручено и на чью добросовестную работу мы рассчитывали. Операция же по моему внедрению, ювелирно продуманная и виртуозно исполненная, имела целью, так сказать, обрубание голов гидры революционного террора. Нам было понятно с самого начала, что подобные происшествия с чиновниками возбудят местные подпольные политические организации и они наверняка захотят примкнуть к неведомому преступнику или вздумают подражать его методам. А попустительствовать подобным вещам – значит разжечь пламя, которое очень быстро может охватить губернию и даже перекинуться на всю страну. Этому-то я и должен был помешать, и, надо сказать, вполне успешно справлялся с данной задачей. До вашего нелепого вмешательства, разумеется. И если бы вы, Роман Мирославович, повели бы себя более ответственно и поставили бы в известность о своей командировке руководство столичного Охранного отделения, то данного конфуза удалось бы избежать вовсе.

– Но позвольте, – попытался перебить его Муромцев, – вы же понимаете, что я таких решений не принимаю…

– Неужели? А как насчет визита вашего спецагента на собрание кружка? Он весьма умело, не спорю, принял личину эдакого простака, столичного священника-либерала, приехавшего в глубинку пообщаться с настоящим народом. Это ведь вы его послали, не так ли? Признаюсь, я сам купился, иначе бы я безусловно переменил бы свою тактику и операцию пришлось бы перенести. Но… – Агент охранки тяжело вздохнул, словно сетуя на всеобщую непроходимую глупость. – Благодаря вашему якобы гениальному плану, который был известен только полиции и жандармам, с которыми я, по понятным причинам, не мог поддерживать связи, так вот, благодаря вашей неуместной инициативе…

– Я весьма сожалею, что моему сотруднику удалось обдурить вас, – с трудом сдерживая улыбку, посочувствовал ему сыщик.

– Можете ерничать сколько вам вздумается! Разумеется, я сразу понял, что он врет, когда он стал заливаться соловьем про свои связи с революционным движением в столице. Но я решил, что ваш фальшивый поп просто пускает пыль в глаза, набивая себе цену перед деревенщиной.

– Что же, тогда тем более нет повода заламывать руки, – примирительно заметил Муромцев. Он хотел было заметить, что отец Глеб вовсе не был никаким фальшивым попом, но вовремя осекся. – Вы, Бронислав Юрьевич, добавляете больно много драмы в эту историю. Хотя сами посудите: никто из студентов даже толком не понял, что произошло, слишком уж они были заняты тем, чтобы поскорее унести ноги. Вы вполне можете завтра же явиться в институт и заявить, что операция сорвалась, но вам чудом удалось ускользнуть от полиции, и потребовать, чтобы они держали рот на замке. Вы же их загипнотизировали, как удав кроликов. Я уверен, что они беспрекословно поверят любому вашему слову. Этот, э… Марат, его же никто из них толком не знал, верно? Значит, и его исчезновение никого не озаботит. Можно даже сказать им, что Марат и был провокатором, сорвавшим операцию.

Завтренний опустился на стул и злобно поглядывал на сыщика, не понимая, разговаривает ли он с ним серьезно или бессовестно издевается. Наконец, после долгого молчания, он заговорил каким-то новым, очень холодным и неприятным тоном:

– Вы, верно, шутить изволите, господин столичный сыщик. Вам же, как и мне, прекрасно известно, что все мои пламенные революционные товарищи уже завтра на утро будут стоять в очереди у Семена Фомича в жандармском управлении, чтобы сдать меня властям. Они будут плакать, каяться во всех грехах, наперебой обвинять меня и друг друга. – Он устало махнул рукой. – Нет. Самое благоразумное, что мне стоит сделать, так это не солоно хлебавши вернуться в Петербург и доложить обо всех подробностях моего провала. Все равно, благодаря вам, все результаты моей работы погублены. Но не спешите злорадствовать. Ведь вы-то с вашей командой тоже провалились. Вы ни на йоту не приблизились к цели вашего расследования. Кто убивает чиновников? Куда прячут их тела? Вам ничего не известно. А ваша версия с убийцами из студенческого кружка оказалась ложным следом, так что вам тоже нечем особо похвастать. Впрочем, у меня-то как раз есть некоторый немного неожиданный, но тем более приятный успех, который вы у меня отнять не смогли. Я уже доложил о своих результатах в Охранное управления и даже получил благодарность от шефа. Возможно, этот трофей будет куда ценнее, чем доморощенные революционеры из исторического кружка.

Муромцев поглядел на него с недоумением. Агент с противной улыбочкой следил за ним змеиным взглядом, предвкушая триумф. Он откинулся на спинку стула и принялся не спеша объяснять:

– Задержанный боевик, этот так называемый Марат, как вы верно заметили, не принадлежал к числу студентов. Все верно, на самом деле он член куда более могущественной организации, чем этот кружок революционных болтунов. Эта организация базируется в столице и имеет крайне могущественных покровителей, вплоть до министров. Однако этот Марат, опытный боевик и террорист, смог внедриться в эту тайную организацию, уж не знаю, благодаря ли помощи своих друзей или из-за попустительства начальства. Но главное, что теперь вся их шайка у нас в руках!

Он торжествующе шлепнул себя по пухлым ляжкам. Муромцев, испытывая недобрые предчувствия, приподнялся в кресле и встревоженно переглянулся с шефом жандармов. Завтренний тем временем по-свойски обратился к хозяину кабинета:

– Степан Ильич, голубчик, распорядитесь, пожалуйста, чтобы нам сюда привели этого гражданина Марата. Или… – Он повернулся к Муромцеву и расплылся в гаденькой улыбке. – Или… Как там его настоящее имя? Это нам может подсказать господин… Хотя пардон, правильнее, наверное, будет сказать товарищ Муромцев? Вам ведь он больше известен как ваш соратник Нестор Барабанов, верно?

Глава 14

Приемная нижнего земского суда представляла собой удручающее зрелище. Бледный