Разрешаю умереть - Питер Джеймс

раз. Два белых велюровых дивана. Детективные романы и документальная литература в жанре тру-крайм. Причудливый ультрасовременный электрокамин. Рамки с фотографиями Патерностеров на каминной полке. Копии почти всех этих снимков уже разместили на доске в конференц-зале офиса отдела по расследованию особо тяжких преступлений.

– Скажи-ка, Гленн, что-нибудь кажется тебе странным?

– Странным? – нахмурился Брэнсон. – То есть?

– То есть несоответствующим.

– Не догоняю, шеф. Что ты имеешь в виду?

– Шикарный дом, классная отделка, со вкусом выбранная мебель. А Найл Патерностер… Производит ли он впечатление обладателя тонкой художественной натуры?

– Не сказал бы. Нет. Как бы ты его охарактеризовал?

– Как типичного красавчика, компенсирующего нехватку ума развитой мускулатурой. Должно быть, всем этим занималась его жена.

– Понял, – кивнул Брэнсон. – Думаешь, дом обставлял человек с задатками стилиста?

– Вот именно.

– Но это не так уж необычно, – пожал плечами детектив-инспектор. – Муж сильный, жена одаренная. Дополняют друг друга.

– Но что, если Иден разочаровалась в муже? Его бизнес пошел ко дну, физическое влечение угасло, и отношения развалились, – предположил Грейс.

– Ну да. А с возрастом люди меняются, вот и эти изменились. Один меньше, другая больше. Думаешь, так у них было?

– Но если Иден – мозг этой пары и первоначальные чувства схлынули, разве не ей захотелось бы разорвать отношения?

Тут у Грейса зазвонил телефон.

– Шеф, пароли у меня, – доложил Поттинг.

– Молодец, – похвалил его Грейс, после чего записал их в блокнот под диктовку Нормана и повернулся к Брэнсону. – Патерностер дал пароли к устройствам. Любопытно…

– Наверное, думает, что на компьютерах и айпадах нет ничего инкриминирующего.

– Может быть. Или просто строит из себя послушного мальчика, понимая, что мы и так все взломаем. Хочет произвести впечатление, будто искренне намерен сотрудничать с нами в поисках жены.

– Решил рискнуть?

Грейс сдвинул брови, обдумывая, что все это значит.

– Если он не убивал жену, скрывать ему нечего. В ином случае, допустим, он считает, что, если сдать пароли, мы расслабимся и что-нибудь упустим.

– А у тебя какое мнение?

– Для мнений рановато, – покачал головой Грейс, – поэтому доверюсь интуиции и продолжу считать, что он убил жену, после чего избавился от тела. Но если учесть его натуру и поведение, возникает вопрос: сумел ли он сделать так, чтобы тело исчезло? Предположу, что Патерностер утопил труп в каком-нибудь небольшом водоеме или похоронил в неглубокой могиле. Будем надеяться, навигатор «БМВ» подскажет, где искать. Если ошибаюсь и он вывез тело в открытое море или в Шорхем-Харбор, придется ждать, пока его не вынесет на берег.

– А если не вынесет, мудрец?

– Тогда придется расследовать убийство без трупа, – невесело усмехнулся Грейс. – Добиться обвинительного приговора будет непросто, но в этом нет ничего невозможного, если Королевская прокурорская служба встанет на нашу сторону, а присяжные окажутся более или менее вменяемые.

На какое-то время они задержались в гостиной, чтобы усвоить увиденное, а затем, ступая по разложенным кем-то из коллег узким металлическим пластинам, поднялись на второй этаж, где работал еще один криминалист. Стоя на четвереньках, он скрупулезно кончиками пальцев ощупывал ковровое покрытие.

– Где хозяйская спальня? – спросил Грейс.

– Первая дверь направо, сэр, – указал рукой полицейский.

По проложенной тропинке Грейс, а за ним Брэнсон вошли в совершенно безликую комнату. Пушистый серовато-белый ковер, белое покрывало, подушки, подушечки, белая мебель и белый холщовый потолок, незамедлительно создавший впечатление, будто детективы очутились в палатке, где Мари Дезмонд – еще одна криминалистка, – стоя на коленях, вытаскивала из прятавшегося под кроватью высокого ящика всякую всячину. Книги, черные кружевные трусики и бюстгальтеры.

– Что, Мари, открываете бордель? – спросил Грейс.

– Если хотите, выставлю все это на «Ибэй» от имени полиции Суссекса, – предложила Дезмонд и с нахальной улыбкой кивнула на пеньюар тонкой работы.

– Точно! – Грейс хлопнул Брэнсона по плечу. – Наш Гленн непременно за них поторгуется.

Мари выудила из коробки нечто черное с ремешками, формой напоминающее фаллоимитатор.

– Это еще что?! – с напускным ужасом воскликнул Брэнсон.

– Фонарик. А вы о чем подумали? – прозаично ответила Дезмонд и улыбнулась. – Да знаю, знаю. Признаков отсутствия одеяла или пододеяльника мы не обнаружили, сэр. Пока что попадаются только залежи старого хлама.

Покопавшись в ящике, она выудила из-под белья последний предмет и хмуро на него уставилась.

– Так-так, а это что такое?

В руке у нее был айфон в усыпанном блестками чехле. Грейс покосился на Брэнсона и хотел было что-то сказать, но тут из смежной ванной комнаты вышел очередной криминалист с большим пластиковым пакетом, накрепко заклеенным липкой лентой. Грейс сразу увидел, что внутри находится какой-то предмет одежды.

– Заметил на полу винтик, – пояснил полицейский. – Присмотрелся и понял, что он выпал из съемной панели на стене. Выкрутил остальные, и вот что обнаружилось в нише.

– О господи, – произнес Грейс, – если это…

Криминалист взглянул на него и указал на пакет:

– По-моему, это кровь, сэр. И обратите внимание на прореху в ткани.

29

2 сентября, понедельник

Джозеф Рэттиган – невозмутимое лицо, ежик седых волос, большой живот, туго обтянутый светло-голубой рубашкой, и небрежно повязанный галстук – явился на встречу в полосатом костюме, похожем на сшитый на заказ, но для другого заказчика.

В бытность свою помоложе и посвежее бесплатный адвокат Рэттиган считался проклятием любого полицейского, только что взявшего кого-то под арест, но теперь, когда ему было под шестьдесят, скудная зарплата и тяжелый труд заметно охладили пыл этого уставшего от жизни человека. Когда-то в нем бушевал огонь, но Рэттиган сумел притушить его обилием пива и нездоровой пищи. Его голос звучал теперь отрешенно, если не сказать равнодушно. Голос человека, готового принять поражение; голос адвоката, которому плевать на судьбу подзащитного. Проклятье! Не родился еще тот клиент, ради кого стоило бы умереть в нищете.

К десяти тридцати Найл Патерностер и Джозеф Рэттиган закончили совещаться наедине и теперь были готовы к первому допросу в следственном изоляторе Брайтона.

В течение двух-трех дней подобных допросов будет несколько, в полном соответствии с договоренностью между Джоном Экстоном, Норманом Поттингом и детективом-констеблем Алеком Батлером, дознавателем пятого уровня, то есть консультантом и координатором допросов при самых сложных и серьезных преступлениях. Такие консультанты разрабатывают стратегию в команде со старшим следователем и работают не только с подозреваемым, но и с другими фигурантами, вызывающими особый интерес следствия, – в первую очередь с теми, кто считается ключевым свидетелем или «ключевиком».

Экстон и Поттинг отвели Патерностера и его адвоката в комнату для допросов, где следующие полчаса подробно разбирали первоначальный рассказ задержанного о том, что произошло днем раньше. Затем коснулись биографии мужа и жены, их отношений, финансового состояния и нынешнего положения