Ну и семейка - Марина Серова

мне пришлось тащиться пешком на восьмой этаж. Я звонила в дверь, и стучала, тишина! Никого! Я прямо расстроилась, не зная, что же делать дальше? Неужели зря такой путь проделала? И тут на шум вышла пожилая женщина из соседней квартиры, строго сказала:

— Ты чего расшумелась? Время семь утра, люди поди спят еще! Ну-ка брысь из подъезда, не то полицию вызову!

Я нагло врала бедной женщине в глаза и не краснела:

— А вызовите! Я только за! Где носит гражданку Зеленцову? Она, между прочим, моему клиенту денег много должна, а отдавать не собирается, по всей видимости, еще и прячется от меня! Я из прокуратуры вообще-то! Третий раз прихожу, а Ирины все нет! Не подскажете, где она?

Бабуля недоверчиво на меня глянула и переспросила:

— И корочка имеется? А то мало ли тут ходят всякие…

Я тут же показала ей свою, и быстро спрятала, этот трюк всегда проходил на ура, особенно с пожилыми подслеповатыми людьми. Так случилось и в этот раз. Бабуля резко сменила тон:

— Ну так бы сразу и сказали! Раз такое дело, надо помочь органам. Никуда Ирка не уезжала. Она на сутках, на скорой работает. Придет в девять. Она никогда не задерживается, кот у нее, Тимофей, вот она и бежит его кормить. Так что подождать вам придется маленечко. Хотите, ко мне пока заходите, за жизнь поговорим, чаю попьем…

Это было как раз то, что мне и нужно, и я резво вошла в квартиру хозяйки. В нос ударил запах корвалола и специй, сели на кухне, я стала осторожно расспрашивать:

— А что вы вообще можете об Ирине рассказать? Как охарактеризуете соседку? Я не из любопытства спрашиваю, мне для дела нужно.

Бабуля кивнула:

— Понимаю. Да баба она неплохая вроде, не скандальная, работает на скорой, она здесь не так давно квартиру снимает. Рассказывала, что с мужем развелась. Дочка у нее имеется, школьница, сейчас вроде приболела, в больнице лечится. По крайней мере, так Ирка говорила. Мы тут все по-соседски удивляемся, зарплата-то у медиков сами знаете какая, копейки, а живет эта Ирка как барыня! Одевается в дорогих магазинах, что попало не ест, девчонке вот своей айфон дорогущий купила! А откуда средства-то? Вот, может, так и занимает у людей, а потом не отдает?

Я присвистнула и подумала: «А Зеленцова по ходу темные делишки не оставила. Надо ее на этом подловить. Авось испугается и поплывет, расскажет, чего интересного.

Тут послышался звук открываемой соседской двери, и я спешно попрощалась со словоохотливой соседкой:

— Спасибо вам огромное, вы нам очень помогли! Пойду я! Всего вам доброго!

Я снова позвонила, мне открыла Ирина. Лицо бледное, измученное, круги под глазами, смена явно вымотала ее до предела. Она как-то отрешенно и равнодушно отодвинулась, пропуская меня внутрь, спросила:

— Вы кто? Если продаете что, то мне ничего не нужно, если перепись населения, то паспортные данные не дождетесь.

Я решила особо не миндальничать:

— Не угадали, меня зовут Татьяна Иванова, я частный детектив. Скажите, вы знаете Афонину Нину Сидоровну? Медсестру из кардиологии в городе Тарасове?

Глаза Ирины забегали, она ответила чересчур быстро:

— Нет, не знаю! И в Тарасове не была! У вас все? Извините, я только с суток, умираю, спать хочу!

Я стала напирать и угрожать:

— Послушайте, Ирина, я сама из Тарасова и знаю, что вы там жили, работали в кардиологии и приторговывали препаратами рецептурными, за что вас выгнали и чуть не посадили. Да и сейчас вы это дело не оставили, и при желании я его раскручу. И второй раз вы не выкрутитесь! Так что давайте экономить мое и ваше время. Повторяю вопрос, вы знаете гражданку Афонину? Как и когда вы передали ей рецептурный препарат, который украли у пациента? И советую не врать! — Я потихоньку включила диктофон на телефоне, а Ирина сдулась вся, тяжко осела в мягкое кресло и расплакалась, стала говорить:

— Да уж, вот так, судьба. И тут меня карма накрыла! Я уж думала никто об этом не узнает. Давно это было. Да, я все это делала, да только не одна, конечно. Тут и продавец аптеки был замешан, Антон Щеглов, и даже сам заведующий обо всем догадывался, ведь в его же кабинете я печати на рецептах ставила. Знали бы вы, ради чего это все было! Дочка моя, Алиска, необычный ребенок, ДЦП у нее в легкой форме, но чтобы ходить, как другие дети, в обычную школу и вообще жить нормально, нужны ого какие деньги на постоянную реабилитацию. А где мне, простой медсестре, было их взять? Вот я и пошла на все это!

Откуда Нина узнала, не представляю, она ведь давно на пенсии. Но она сама меня нашла, встретились мы в парке, она плакать стала, умолять ей помочь, достать один препарат. Говорила, что какая-то родственница болеет. Ну я же не дура, если б и правда болел кто, ему бы врач выписал. Хотя такие препараты вводятся строго под контролем врача, у них побочки и действие очень сильные. Это только для экстренных случаев. Она мне заплатила щедро, ну я и достала. В душу лезть не стала и не расспрашивала ничего. Не мое это дело! А когда все вскрылось с моими махинациями, меня, конечно, выгнали. Я от греха подальше сюда переехала. А насчет того, что я снова этим промышляю, это неправда! Просто наконец мужчину нормального встретила! Он, правда, женат, так что вместе мы жить не можем, но помогает материально очень хорошо, любит меня. Нет, я с прошлым завязала, и так чуть не села! Квартиру пришлось продать, чтоб дело замяли. Я в тюрьму не хочу!

Я все выслушала, мне даже немного жаль стало эту женщину, но все же строго сказала ей:

— Значит так, чистосердечное признание, как говорится, облегчает наказание. Вы большая молодец, что сказали правду! Но будьте готовы, если потребуется, повторить все то же самое в суде!

Ира кивала, глотая слезы:

— Хорошо, я согласна, только обещайте, что меня не посадят! Кроме меня, у дочки никого нет на свете, как она потом одна жить будет, если я сяду?

Я тихо ответила:

— Я постараюсь сделать все возможное, чтобы этого не случилось. Извините, мне пора. Это ваша дочь на портрете на стене? Какая красивая девочка! У нее обязательно все будет хорошо, и у вас тоже. Держитесь…

Я ликовала! Теперь у меня на руках показания Зеленцовой, и показания Николая о причастности Нины к преступлению. Пусть и не к тому, которым