Время старого бога - Себастьян Барри

была девочка постарше, или просто чуть выше ростом — видно, присматривала за ним. Должно быть, та самая сестра-невидимка. Они болтали, смеялись, гикали, кричали, а потом спустились по гранитным ступеням к защитной стене и вышли через арку на бетонный мол. Он был широкий и темный, а с краю, словно побег растения, ответвлялась водосточная труба, тоже вделанная в бетон для защиты от штормов. Девочка замахала руками, а следом и мальчик, и они кружились и танцевали на молу, позабыв обо всем, словно время остановилось. Девочка подвела мальчика к самому краю мола. И, описав в воздухе рукой крутую дугу, толкнула его в грудь, и тот полетел в море. Том остолбенел. Он не верил глазам. Он закричал, пусть никто все равно бы не услышал, и развернулся, понесся к выходу, рывком распахнул дверь и побежал в обход замка, мимо красивой машины мистера Томелти, мимо баков с мусором, пересек таинственный газон, миновал живую изгородь и кинулся вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, с небывалой прытью — вот уже несколько лет ему не приходилось так бегать. Как выяснилось, он в отличной форме. У арки он замер, готовый прыгнуть в воду — стоит ли разуться, подумал он, на случай, если его вместе с мальчиком потащит в пучину? Но никакого мальчика в воде не было.

Он добежал до конца мола, вгляделся в воду. Пусто. Вода была прозрачная, и, несмотря на темноту, видно было до самого дна, где колыхались водоросли и чернели валуны. От мола до острова рябь пролива излучала зловещее сияние, искрилась миллионами бликов. В жутковатой тишине глухо стонал ветер да откуда-то с берега слышен был скрежет металла. Смолкли крики чаек и бакланов. Из дома Том выскочил без пальто, и ветер холодил макушку, ледяной воздух обжигал легкие. Он вновь окинул взглядом пролив — сейчас он увидит тело, — но хоть под водой наверняка лежали сотни утопленников, он различал лишь темные ямы на дне. Кажется, он там? Надо прыгать? С течением ему вряд ли справиться. В тот миг он ощутил всем сердцем, что он в ответе за чужого ребенка. Перед глазами замелькали картины из Стивенсона: Джон Сильвер, галеоны, золото, Слепой Пью приходит в деревушку вроде Долки с черной меткой для Билли Бонса в кармане. И маленький сын его, Джозеф, дороже любых спрятанных сокровищ. Даже в комнате он стоял, будто готовый взлететь — тоненький, шестилетний, руки раскинуты, словно крылья, — и все совершенно естественно, без малейшего напряжения. Постоянная собранность. Последней книжкой, что он читал на ночь Винни, был, кажется, «Остров сокровищ», и они остановились на главе, где рассказчиком вместо Джима становится доктор, и ни он, ни Винни так и не смогли смириться с подменой, и он умолк, захлопнул книгу. И как раз в это время Винни стали не нужны сказки на ночь — выросла в одночасье, и недочитанная книга пылилась у нее на тумбочке несколько лет, а потом куда-то запропастилась. Зловещий ветер принес новые жуткие звуки, будто кто-то кнутом хлестал по волнам, как по спинам тысяч крохотных скакунов. В отчаянии Том повернул обратно к замку и, зайдя через главный вход, направился не налево, к Томелти, а бросился, перепрыгивая через две ступеньки, вверх по лестнице туда, где ему встретился в прошлый раз незнакомый пожилой джентльмен.

Глава 9

У дверей он растерялся бы, если бы не надпись «Башня», заботливо сделанная мистером Томелти из купленных в магазине металлических букв. Хоть Том взмок после бега и запыхался, словно загнанный пес, но в дверь он постучал не обычным своим «полицейским» стуком, а чуть тише. Дверь открылась мгновенно, и перед ним предстала необычайно юная женщина. Если ей удалось произвести на свет двоих детей, то наперекор природе, потому что была она тоненькая, как тростинка, и на вид совсем девочка — он сначала принял ее за няню-школьницу. И если так, то с обязанностями своими она не справлялась. За спиной ее виднелось окно, выходившее во двор перед замком. Мелькнула неуместная мысль: вот бы жить повыше, как здесь — еще живописней был бы вид на Маглинский маяк.

— Умоляю, простите за беспокойство, — начал он. — Я Томас Кеттл, из квартиры в пристройке.

— А-а, — отозвалась женщина, — тот самый полицейский.

— Бывший полицейский, — уточнил Том. — Вот что, я увидел в окно двух детей… Вы… вы мать… то есть, фактически? — спросил он поспешно, употребив казенное слово, на случай, если она все-таки няня.

— Да, — ответила она, — я мать.

— Я, кажется, видел, как вашего сына столкнули в воду, и спустился проверить, не нужна ли помощь, но его нигде не было.

— Да что вы, — удивилась она, — не может быть! Я его только что уложила. Джесси? Да, только что уложила. Давайте проверю на всякий случай, — добавила она рассеянно.

— Можно? Простите меня за… — Он имел в виду беспорядок в одежде.

Женщина тихонько засмеялась.

— Минутку. — И скрылась в комнате.

Вход был расположен под углом, и не видно было, что делается в квартире. Том стоял и ждал. В наступившей тишине он услышал, как за стеной сосед играет на виолончели. Нет, вряд ли это Бах. Что-то незнакомое. И вновь показалось прелестное лицо, обрамленное темными волосами, опрятная блузка.

— Нет, — сказала женщина. — Все хорошо, он уже спит. Стоит ему добраться до постели — сразу засыпает без задних ног.

— А ваша дочка?

— Это, должно быть, соседские дети. — Она кивнула — или вздрогнула?

— Так это не ваша дочка?

— Моя дочка умерла, — произнесла она отчетливо.

— Ох, — вырвалось у Тома. Но ведь мистер Томелти говорил… — Ох, — повторил он, — простите меня, умоляю. Ради всего святого, простите, миссис… миссис…

— Я вернула девичью фамилию, — пояснила она. — Макналти. Не знаю, кто я теперь, миссис или мисс.

— А ваш… — Вопрос щекотливый, подумал Том. Он хотел сказать «муж», но времена теперь другие — кто его знает, как правильно. Спутник? Теперь он говорил с ней как детектив. Он и есть детектив. На покое.

— Зайдете на минутку, мистер Кеттл?

— Я? К вам?

— Да. — Она снова рассмеялась. — Мистер Томелти мне рассказывал, кто вы. Мне нужно с вами поговорить. Просто необходимо.

— Зайду, конечно. Что за вопрос, — отозвался Том. — Ради Бога.

И он последовал за ней. В комнате оказалось два окна с видом на море, как он и предполагал. Комната, судя по всему, располагалась не в башне — башня, если он не ошибся, начиналась с дальней стены, а здесь была основная часть замка, над квартирой Томелти.

— Садитесь. Устраивайтесь здесь. — Она указала на мягкое кресло