Дело сердитой плакальщицы - Эрл Стенли Гарднер

Белл Эдриан решила искать спасения в бегстве. Она обошладом, старательно держась в тени, надеясь, что Артур Кашинг примет звонок вдверь за шутку какого-нибудь бродяги либо за обман слуха.

Несколько бесконечных секунд миссис Эдриан пряталась задомом, ожидая, что послышатся шаги и на звонок откроют.

Но никаких шагов слышно не было.

Быстро переоценив ситуацию, она осторожно обогнула дом,выискивая глазами и не находя машину Карлотты.

Но она обнаружила что-то такое, что немедленно воскресиловсе ее страхи и опасения. Из освещенного окна северного крыла коттеджа падалона землю яркое золотое пятно. Двор был покрыт инеем, придававшим землехолодный, металлический отблеск. Но поблескивал не только иней. В свете от окнаблестели осколки стекла. На белой заиндевелой земле виднелись два длинныхчерных следа от автомобильных шин. Видимо, недавно автомобиль выехал со двора.Следы от шин начинались с темного участка почвы, где запаркованный автомобильне дал образоваться инею.

Миссис Эдриан осторожно прокралась вперед, чтобыразобраться, в чем дело.

Осколки стекла, лежавшие на земле, были словно оправленные всеребро зазубренные щепки, скорее всего куски толстого зеркала, разбитоговдребезги об оконную раму.

Само окно было также разбито, и осколки тонкого оконногостекла перемешивались с толстыми серебряными осколками зеркала.

Миссис Эдриан не могла заглянуть в комнату, но зияющееотверстие разбитого окна, серебряные осколки зеркала на земле говорили сами засебя, и, охваченная мгновенной паникой, миссис Эдриан громко спросила:

– Что-нибудь случилось?

Ее голос отозвался холодным эхом.

Она вновь обежала дом в направлении парадной двери,лихорадочно надавила кнопку звонка, потрясла дверную ручку, заколотила в дверь,затем ударила своими слабыми кулаками по стенным панелям.

Пружинная задвижка замка прочно держала дверь закрытойизнутри.

Белл Эдриан вернулась к задней двери и, не переставаястучать, подергала ручку. Через секунду незапертая дверь вдруг распахнулась нахорошо смазанных петлях.

– Карлотта! – позвала она. – Артур… Мистер Кашинг!

Поскольку ответа не последовало, она прошла через кухню,открывая двери с панической поспешностью, которая уступила место леденящемуужасу, когда она оказалась на пороге комнаты, служившей, очевидно, кабинетом испальней одновременно.

Там были лыжи, призы и трофеи, висевшие на крюках ружья,сабли и пистолеты, коллекция фотографий в рамках с автографами, кровать, а вцентре комнаты – кресло на колесах.

Пол вокруг кресла был усыпан битым стеклом. Картина в рамке,превращенная в обломки, украшала оконный проем.

В кресле, нелепо осев, лежал мертвый Артур Б. Кашинг.Красная струйка образовывала зловещее пятно на шелковой рубашке мужчины, изтемного круглого отверстия на груди кровь стекала на пол. У ног мертвогочеловека лежала открытая пудреница с разбитым зеркальцем и рассыпанной пудрой.

Белл Эдриан узнала эту пудреницу, даже не глядя на надпись,выгравированную на золотой поверхности. Эту пудреницу Артур Кашинг подарилКарлотте в день ее рождения.

Казалось, вечность стояла Белл Эдриан, глядя на неподвижное,с отвисшей челюстью тело в кресле, на разбитое окно и сломанную пудреницу.

Затем она принялась за работу.

Тщательно и спокойно, будто убирая кухню после обеда, онаначала уничтожать все улики, которые могли бы связывать Карлотту со смертьюАртура Кашинга.