Трудное дело - Иван Михайлович Алпатов

Каждое уголовное дело, связанное с хищениями, свидетельствует о злоупотреблениях в учете и отчетности, особенно в том случае, если не выполняются самые элементарные правила контроля. Но, к сожалению, не было никакого контроля ни в «Спортлото», ни в «Союзпечати». А папка уголовного дела тем временем полнела. Один за другим заполнялись быстрым почерком старшего лейтенанта Тюрина протоколы допросов свидетелей:

— Зоя Николаевна, расскажите, как вы контролировали соблюдение договора между «Союзпечатью» и «Спортлото»?

— Я участвовала в обсуждении его проекта, но с окончательными условиями незнакома. Этого договора у меня и сейчас нет.

— Татьяна Михайловна, — говорит следователь, — вы работаете старшим бухгалтером агентства. Я видел, что у вас тщательно регистрируется чуть ли не по дням сдача выручки за проданные газеты, журналы, даже открытки по каждому киоску. А как обстоит дело с карточками лотереи?

— Видите ли, — отвечает старший бухгалтер, — ведь лотерея — это в общем-то не главное наше дело. Конечно, неплохо было бы завести регистрацию поступающей от киоскеров выручки по дням недели, да вот руки не доходили. Завели, правда, такую книгу недавно, да только грош ей цена — подписей инкассаторов в ней нет.

— Еще один вопрос. Договором предусматривается, что полученную выручку Смирнов должен был сдавать ежедневно, а как на самом деле?

— Понятия не имею. Об этом спросите у экономиста зонального управления «Спортлото».

— Меня как проверяющего, — говорит экономист, — наличие или отсутствие у инструктора вырученных денег не должно интересовать. Проверка квитанций не входит в мои обязанности.

— Так был учет поступивших денег по тиражам или нет? Как же вообще учитывались полученные суммы? — спрашивает следователь.

— Вообще-то извещения-квитанции находились у Смирнова целый месяц, — сообщает на очередном допросе старший бухгалтер агентства «Союзпечать». — То есть это касалось сразу трех тиражей.

— Значит, у Смирнова могла находиться сумма или документы по ее оформлению в двадцать семь тысяч? — уточняет следователь.

— Приблизительно так. Все данные мы забирали у него только в конце месяца, когда начисляли киоскерам вознаграждение за продажу билетов «Спортлото».

Перед столом следователя попеременно сидят работники «Спортлото», «Союзпечати», сберегательной кассы. Вопросы — ответы... И все яснее становятся условия, при которых нечестный человек мог запустить руку в государственный карман. Общее правило оставалось неизменным: если бы существовал надежный контроль, если бы четко была организована отчетность, если бы каждый скрупулезно соблюдал свои служебные обязанности, элементарную финансовую дисциплину, не было бы тогда данного уголовного дела.

В те дни один из кабинетов на втором этаже здания на Петровке, 38, где находилось рабочее место старшего лейтенанта милиции следователя Юрия Тюрина, напоминал нечто среднее между архивом и приемным пунктом макулатуры: у окна, под столом, у стен, на сейфе — бумаги. Бумаги в папках, бумаги в кипах, перетянутых шпагатом, бумаги в стопках, разложенных по столам...

Изучение бумаг, их сличение, выверка — занятие, на первый взгляд, далеко не привлекательное и скучное, но не для следователя. Ведь каждая цифра в сопоставлении может стать решающим доказательством. Сам процесс исследования — творчество, увлекательный поиск. В этом поиске первый помощник следователю — эксперт. Он, используя свои познания в бухгалтерии, проводит огромный объем исследований. Но следователь завершает общую работу. Он оценивает результаты экспертизы.

По постановлению, вынесенному Тюриным, документальную ревизию и судебно-бухгалтерскую экспертизу проводила эксперт Рожкова. Однажды, закончив очередной подсчет, она сказала:

— Видите ли, Юрий Михайлович, если сличить эти документы по месяцам, я не беру последний, то вроде все получается гладко, почти сходится. Но что касается каждого тиража, получается ерунда. Не стыкуются цифры.

Вместе со следователем эксперт сравнила все приходные ордера, выданные сберкассой за те самые 10, 20 и 30 числа каждого месяца, в которые Смирнов должен был представлять зональному управлению «Спортлото» отчеты о реализации карточек и ведомости на получение денег от киоскеров. Цифры резко расходились.

Тем временем на отдельном столе росла кипа документов с нечетко написанными датами, цифрами, расплывчатыми печатями. Профессионалы называют такие документы «сомнительными». О них свое слово должна была сказать графическая и криминалистическая экспертизы.

Тюрин еще и еще раз изучал ордера, сравнивал их с ведомостями. Да, пожалуй, это и была та самая ниточка...

— Видимо, Лидия Васильевна, — сказал он, наконец, эксперту, — мы нашли то, что нужно. Здесь и умысел, и метод. Давайте проверим еще раз все документы по каждому тиражу.

И наступил день, которого с таким нетерпением ждет каждый следователь и который, с определенной осторожностью, можно назвать днем подведения предварительных итогов. Все на первый взгляд разрозненные, не связанные между собой факты, цифры, данные, показания сведены, подогнаны друг к другу, состыкованы. И вырисовывается единая, четкая картина происшедшего.

Первый раз, в июне, Смирнов не сдал выручку за билеты почти в семь с половиной тысяч рублей. Когда пришел следующий тираж, то в сберегательную кассу поступило денег гораздо больше, чем было выручено за проданные карточки. Таким образом, как свидетельствовали документы, Смирнов рассчитывал постепенно возместить недостачу, но решимости хватило ненадолго. Потом он только брал. Сначала сотни, потом тысячи. Наконец, наступил момент, когда выручки за целый тираж не хватило, чтобы погасить растрату по прежним тиражам. Расхититель нашел выход: использовал подложные извещения-квитанции на якобы сданные в сберегательную кассу выручки. Он сам довольно примитивно копировал печати, ставил малоразборчивые подписи контролера и кассира.

И снова свидетели:

— Подпись не моя, — заявляет контролер сберегательной кассы Зухра Дугина, — этих сумм я не получала.

— Не моя, — заявляет кассир Евгения Ильичева.

— Не моя... Не моя... Не моя...

Смирнов умышленно запутывает отчетность, сдает деньги с нарушением установленных сроков, за несколько тиражей сразу. И обо всем этом подробно, детально говорят документы. А свидетели дают развернутые показания. Итог: за неполных девять месяцев Смирновым похищено более двадцати шести тысяч рублей.

Картина преступления в общих чертах ясна, можно бы и заканчивать дело, но для полной ясности не хватает одного — обвиняемого. Его ищут и не только в Москве.

Тюрин с помощью сотрудников ОБХСС установил и опросил всех родственников, близких знакомых Смирнова, но тот как в воду канул. Началась обычная работа по розыску скрывшегося преступника: запросы, отдельные требования, ответы. На столе следователя лист ватмана покрывается сетью одному ему понятных крючков, квадратов, треугольников. Одни были соединены сплошными линиями, другие пунктирами. Это — схема связей Смирнова с друзьями, родственниками — всеми, у кого он мог оказаться.

Прошло два месяца.