Трудное дело - Иван Михайлович Алпатов

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством за нерозыском обвиняемого дело было производством прекращено. Но что это означает? Отнюдь не забвение. Материалы не пылятся в шкафах архива. Папки на столе следователя, работников уголовного розыска все время напоминают: преступник на свободе, а работа по изобличению расхитителя, документированию всех его поступков идет полным ходом. Только различного рода экспертизы заняли несколько месяцев.

Но сведений о самом Смирнове по-прежнему нет. И внимание следователя все чаще привлекает кружок с аккуратной надписью — Рязань. Здесь жила тетка Смирнова. Решил, надо ехать туда самому. Конечно, можно послать запрос и его тщательно исполнят рязанские коллеги. Но ведь только он знал все подробности дела, а значит, мог лучше других провести беседу с близкой родственницей Смирнова, которой, как уверился следователь, кое-что было известно о месте пребывания племянника.

Путь от Москвы до Рязани недолог — поезд с лирическим названием «Березка» пробегает его за три с половиной часа. В четверть одиннадцатого вечера поезд остановился у станции «Рязань-1». Тюрин подождал, пока толпа его недавних попутчиков поредела, не торопясь вышел на перрон.

Не первый раз доводилось ему бывать в этом городе, коренные жители которого гордились, что годами он немногим моложе столицы. Сейчас о почтенном возрасте города напоминал только старинный собор да несколько улиц в центре города.

Троллейбус быстро доехал до гостиницы. Тюрин запер дверь комнаты, зажег настольную лампу и еще раз перечитал пухлую папку, заполненную бумагами розыска. Вот показания родственников, соседей, знакомых — со всеми с ними беседовал он не один раз.

Тюрин понимал: страх гонит преступника с места на место, не дает осесть надолго. Но на разъезды нужны деньги. И пусть украдено их немало, с каждым днем их становится все меньше. Что произойдет, когда они кончатся вовсе? Здесь два пути. Первый — явка с повинной. Явление обычное. Но, вряд ли пойдет на это Смирнов. Все, что знал Тюрин о своем подследственном, не вязалось с подобным финалом. Второй путь — страх, отчаяние, озлобленность толкают на новое преступление. И такое, к сожалению, уже бывало не раз. Чтобы этого не произошло, необходимо как можно быстрее найти Смирнова. Это, в конечном счете, в его же собственных интересах, об этом должны подумать и его родственники. Вот о чем будет беседа с теткой Смирнова! Заставить ее понять эту простую истину, поверить в человеческую заинтересованность следователя в судьбе того, кого он разыскивает.

Торговый городок многие рязанцы по старой памяти называют выставкой. Когда-то на окраине города построили несколько красивых павильонов, предполагалось открыть здесь выставку достижений народного хозяйства. Потом оказалось, что, хотя достижения области действительно велики, все же постоянно действующая экспозиция не нужна. Пустующие помещения заняли под магазины к несомненной пользе жителей выросшего вокруг жилого микрорайона.

Тюрин посмотрел на величественное здание со слегка облупившимся высоким шпилем — некогда главный павильон выставки, а ныне самый крупный магазин торгового города. Для него он был ориентиром. Прошел назад по маршруту троллейбуса, свернул во второй переулок направо. Дом, который ему был нужен, пятиэтажный, торцом выходил в переулок и как бы прятался в рощице раскидистых лип.

Четвертый этаж. Вот и нужная дверь. Старший лейтенант нажал на кнопку звонка. Сегодня суббота, и по всем данным Наталья Юрьевна, тетка Смирнова, должна быть дома. Ждать пришлось недолго. Звякнула цепочка, и дверь открыла пышная молодящаяся блондинка:

— Наталья Юрьевна?

— Я. Что вам нужно?

— Я следователь из Москвы, — Тюрин показал удостоверение. — Можно с вами побеседовать?

Наталья Юрьевна вздрогнула, посторонилась и неуверенно пригласила:

— Проходите, по-жа-луйста...

По всему видно, хозяйка очень ценит чистоту. В прихожей два половика — влажный и сухой. Тюрин со всей тщательностью воспользовался обоими.

Комната, куда они вошли, была похожа на сотни таких же. Зеленые обои, полированный стол, два кресла на тонких ножках. На полке многоэтажной хельги[1] рамочки с фотографиями. Одна — пустая.

«Наверное, тут фотография племянника была. Осторожная тетушка», — подумал следователь.

— Наталья Юрьевна, я веду дело по обвинению Смирнова Андрея Владимировича в хищении государственной собственности в особо крупных размерах. Он скрывается, и очень важно разыскать его как можно быстрее...

Юрий Тюрин стал говорить о том, что думалось ему этой ночью. Наталья Юрьевна слушала внимательно, время от времени повторяла:

— Я понимаю... конечно... конечно...

Следователь тщательно приглядывался к собеседнице. Его все больше и больше смущало одно обстоятельство: уж очень волновалась она. Особенно это заметно было по рукам. Она взяла лежащую на столе газету, смяла ее, разгладила, положила обратно. Сцепила пальцы так, что руки побелели! Расцепила. Вот руки на коленях. Опять на столе. Странно... Конечно, визит сотрудника милиции не каждому доставляет удовольствие. И все же здесь было что-то не так. Изложив свои соображения, Тюрин помолчал. Хозяйка тоже молчала, опустив глаза.

— Наталья Юрьевна, мне известно от работников рязанской милиции, что ничего о месте нахождения Смирнова вы не знаете и никаких сведений о нем не имеете? Так ли это?

— Нет.., то есть понимаете... В общем.., — растерянно лепетала женщина. Было видно, вот-вот заплачет.

— Хорошо. Ответьте на вопрос: был ли у вас в конце марта Смирнов? Да или нет?

— Нет. То есть да! Но я же не знала. Откуда я могла знать. В конце марта Смирнов с женой приехал в Рязань. Сказал, что в отпуск. Пробыл с неделю. Потом уехал, попросил никому не говорить. Сослался на то, что не хочет прерывать отпуск. Намекнул на какие-то неприятности по работе. Потом Наталье Юрьевне сообщили знакомые из Москвы, что ее племянник Андрей скрылся, присвоив крупную сумму денег. Она испугалась.

— Что мне теперь будет?

— Видите ли, Наталья Юрьевна, закон карает тех, кто в подобных обстоятельствах укрывает преступника или следы преступления по предварительной договоренности. Привлекать же вас к ответственности я не вижу необходимости. Вы чистосердечно во всем признались, раскаялись. Думаю, что это будет для вас очень серьезным уроком.

Наталья Юрьевна тяжело вздохнула, и по всему видно было, что камень у нее с души свалился.

Тюрин собрал бумаги. Потом спросил:

— Никаких сведений о Смирнове вы больше не получали?

Наталья Юрьевна вскочила с места, опрокинув стул.

— Как же я забыла. Совсем из головы вон! Он же прислал мне недавно письмо, — и она выбежала на кухню.

Тюрин почувствовал, как у него на лбу выступили росинки пота. Неужели след? Неужели он нашел то, что искал?

Наталья Юрьевна вернулась через несколько секунд с пачкой бумаг, бросила на стол, стала