Когда мы были непобедимы - Мария Орунья

class="p1">Вещий сон, предчувствие, интуиция – каждый из нас хоть раз сталкивался с этими явлениями. Мюриэль считала, что любому под силу установить контакт с потусторонним, развить в себе способности медиума. Просто способность эта, если ее не использовать, пряталась: как мышца, которую не накачали, как внутренний голос, которому не позволяли звучать. Но сейчас Мюриэль освободила голову от мыслей и вся отдалась этому голосу, который проснулся внутри. Кристиан не сводил с нее глаз.

– Кто ты?

– Звук. Волна. Свет.

– У тебя есть имя?

– Нет.

– Откуда ты пришла?

– Отовсюду. Издалека. Отсюда. Расстояния не существует.

– Ты та девушка, которую сеньор Грин видел в зимнем саду?

– Да.

– Зачем ты пришла?

– Я пришла за ним.

– За кем? За сеньором Грином?

– Нет.

– А за кем тогда?

– За моим любимым. Любовь вечна.

– Тебе известно, кто нападает на сеньора Грина?

Тишина. Взгляд Мюриэль снова устремился куда-то вдаль. Кристиан продолжал расспросы, не замечая ужаса на лицах писателя, адвоката и даже Педро, которому до того не приходилось видеть Мюриэль в трансе.

– Это ты нападаешь на него?

– Нет.

– Ты знаешь, что случилось с садовником Лео?

Тишина. Мюриэль сосредоточенно смотрела перед собой. Кристиан повторил вопрос:

– Ты знаешь, что случилось с Лео?

– Он здесь, по эту сторону. В этом сне. Он превратился в слова, прозрачность, движение, идеи.

– Ты знаешь, кто напал на него?

– Нет.

– Кто ты такая?

– Уже никто.

– Что ты такое?

– Память и эфир. Я стала воздухом. Я как капля духов, которая испарилась, но аромат еще витает в воздухе, – ответила Мюриэль, иронично улыбнувшись. – Это невозможно описать так, чтобы вы поняли. Невообразимо.

– Мы можем как-то тебе помочь?

– Нет.

– Есть ли в доме еще существа? Такие же, как ты?

Тишина. Мюриэль нахмурилась:

– За себя, за себя, за себя.

– За себя? Ты за себя боишься?

Но в этот миг Мюриэль вернулась в сознание, и разговор оборвался.

– Что… что это было? – спросила она своим обычным голосом, который звучал немного растерянно.

– Ты установила контакт, – успокаивающе произнес Кристиан, – только на этот раз ты не писала, а разговаривала. Видишь? Ты говорила. – И он показал на пустые листы перед ней.

От удивления у Мюриэль округлились глаза – такого с ней давно не случалось.

– Как ты себя чувствуешь? Ничего?

– Да, Кристиан, не волнуйся, я в порядке, просто устала. – Внезапно дыхание Мюриэль замедлилось, и она поочередно оглядела каждого. – Я чувствую… чувствую…

– Что? – поторопил ее Кристиан, но медиум не могла подобрать слова.

– Я чувствую умиротворение. Не могу объяснить. Будто очистилась изнутри. – Она устало повернулась к хозяину особняка: – Я не знаю, есть ли в этом доме другие энергии, сеньор Грин, но та, которая вступила со мной в контакт, – это чистая энергия, светлая, понимаете? Это не зло.

Писатель кивнул. После всего пережитого за день он не знал, что и думать. Адвокат тоже молчал, но по его лицу было понятно, что он воспринимает происходящее всерьез. Наконец Грин заговорил, потирая виски пальцами:

– Допустим, с Мюриэль сейчас общалась женщина из оранжереи. Мы выяснили, что это безобидный призрак. Так?

– Похоже на то, – подтвердил Кристиан. – Призраки могут доставлять беспокойство, но обычно наводят ужас, и особенно активно проявляют себя полтергейсты.

– Полтергейсты?

– Это вид призрака, только энергия у него более агрессивная. Но я, честно говоря, с ними еще не сталкивался.

Грина признание Кристиана не порадовало.

– Хорошо, но наш призрак так и не рассказал, есть ли в доме еще кто-то и откуда у меня синяки.

– Не рассказал, да. Но я потом еще прослушаю сегодняшние записи, вдруг что-нибудь попало на пленку. А сейчас вам стоит отдохнуть. Сходите прогуляйтесь. Надо развеяться.

– Точно, надо прогуляться, подышать воздухом, – встрепенулся Серредело, – и я составлю вам компанию, сеньор Грин.

Кристиан понял, что на адвоката сеанс произвел сильное впечатление.

– Завтра поговорим, хорошо?

– Обязательно. Сколько я вам должен за…

– Нет-нет, – запротестовал Кристиан, – мы за это не можем, да и не должны брать денег. Нельзя устанавливать контакт из меркантильных соображений. Ни в коем случае нельзя примешивать материальный интерес. К тому же это скорее вы помогли мне с моим исследованием.

– А что вы исследуете?

Охотник за привидениями вздохнул.

– Если совсем честно, – задумчиво проговорил он, – я хочу узнать, что там, по ту сторону.

Кристиан улыбнулся Грину, встал, давая таким образом понять, что сеанс окончен, и проверил термометр. Температура опустилась всего лишь на один градус, но это было ожидаемо – вечерело. Потом он внимательнее посмотрит, не колебалась ли температура непосредственно во время сеанса. Взяв компас, он убедился, что и тут обошлось без изменений. Записи он отслушает дома. Кристиан изо всех сил старался держаться профессионально, но в действительности ему и самому еще не доводилось видеть Мюриэль в таком состоянии. Он не раз был свидетелем того, как она исписывала листы бумаги, изливая на них чужие мысли, но чтобы из ее уст звучали чужие голоса… Это поражало воображение. Ему необходимо узнать побольше об истории этого особняка, вдруг попадется что-нибудь важное. Точно ли с ними говорил призрак? Не то чтобы он не доверял Мюриэль, но вдруг это все – результат самовнушения? Он всем сердцем хотел поверить, узнать, изучить, но ему нужны доказательства, настоящие, весомые, а не интуитивные догадки. Что же это за таинственная дама в зимнем саду? Кристиан сгорал от любопытства. Как она сказала?.. “Я как аромат духов, который витает в воздухе, даже если меня уже нет”. Удивительная девушка… если, конечно, она и правда существовала.

Летние ночи в Суансесе были такие же жаркие, как дни. И та же беззаботная атмосфера каникул. В детстве Оливер бывал тут несколько раз, и время, проведенное на вилле “Марина”, он прекрасно помнил. Они с родителями и братом Гильермо часто ужинали в ресторане “Эль-Аламо”, который был совсем недалеко и от дома, и от кемпинга. Заказывали всегда сардины. Для него так и выглядели настоящие каникулы: морской бриз, ужин на воздухе, игры на пляже, поездки по окрестностям. Солнце, песок, сардины, беспечные улыбки. По вечерам они гуляли по улицам вдоль пляжа до самого пирса, где у телефонных будок выстраивались огромные очереди из отдыхающих. Сколько там было будок? Две, три? Сейчас уже ни одной не осталось. У всех мобильные телефоны, и в каждом гаджете – целая жизнь. Но сам променад и пирс не изменились, разве что народу стало еще больше да открылись новые бары и рестораны, в основном у пляжа Рибера.

Там-то ясным вечером и прогуливались Оливер с Валентиной в компании Дюны, бигля-девочки.

– Ну и денек. Вы и монашенку поймали, и