Искатель, 2002 №9 - Сергей Юрьевич Борисов

в вас. Есть еще кое-что, чего богатство не может заменить. Хейзел не может купить того, что она получает от вас: любовь, дружбу, понимание. Я не хочу сказать, что она дает вам то же самое. Но она больная женщина, полностью зависимая. Я не знаю, конечно, нуждается ли она в вас больше, чем я.

— Джеффри, дорогой! — Она подошла к нему, но он слегка отстранился.

— Где мы будем жить, Олив, если поженимся? Поедем ли куда-нибудь еще и оставим Хейзел совсем одну в этом большом доме? Или же она должна уехать и найти себе другое пристанище? Неужели вы не понимаете? Любая альтернатива абсолютно невозможна.

— Но, дорогой Джеффри, я уже думала об этом. Мы будем жить здесь, как и Хейзел. Это дом Экрайтов, для обеих, для Хейзел и для меня.

Он мягко покачал головой.

— Это будет самым наихудшим решением из всех, моя дорогая. Не заметили ли вы еще кое-что? Хейзел влюблена в меня.

Олив прижала ладонь к губам, чтобы остановить зарождающийся стон.

— Нет! — выдохнула она.

— О да. Потому мое проживание здесь в качестве вашего мужа сделает Хейзел еще более ревнивой и несчастной, чем сейчас.

Олив заломила руки.

— Что же нам делать? Что мы можем сделать?

— Мы ничего не можем сделать, — сказал Джеффри. — Все в руках судьбы.

— Судьбы?

— Хейзел — неуравновешенная женщина. Но вы конечно знаете это, дорогая. И я заметил ее мрачное, отчаянное настроение. Будь я на вашем месте, я бы не спускал с нее глаз, иначе она покончит с собой в один из этих дней. Но что бы ни случилось, я всегда приеду к вам, моя дорогая, и утешу вас.

Хорошее начало. Насколько хорошим — стало очевидным во время ближайшего разговора наедине с Олив. Он справился по телефону о расписании поездов, когда она схватила его за руку и потянула в пустой с раскатами эхо огромный холл.

— Вы правы, Джеффри. Хейзел влюблена в вас и она ревнует.

— Я же говорил, — подтвердил он.

— Насколько она больна в действительности, как вы думаете?

— Я не могу сказать. Вы должны знать лучше меня.

— Доктора говорят, что это, скорее, ее воображение.

— Иногда их утверждения свидетельствуют лишь о том, что они не понимают сути заболевания.

— О, Джеффри…

— Да, дорогая?

— Я не хочу поступить несправедливо по отношению к моей сестре. И вместе с тем обязана также думать о собственном счастье. Я хочу выйти за вас замуж. Вы все еще хотите жениться на мне?

— Больше всего на свете, Олив.

В этот день он так и не попал на поезд. По просьбе Олив, он остался. Прошла еще половина недели. Он был весьма нетерпелив, но не терял уверенности. Затем его уверенность внезапно поколебалась.

— Я просто не могу сделать этого, Джеффри.

Сначала он не верил своим ушам. Олив обезумела от любви к нему. Она ясно видела, что ее дорогая сестра и больна, и несчастна. Однако Олив отказалась действовать!

Но он продолжал свою игру, еще отчаянно полный надежды.

— Конечно, вы не можете, моя дорогая. У вас такая неиспорченная нежная душа.

— Но я согласна, Джеффри, что нужно действовать. Как ради Хейзел, так и ради нас. И ради Хейзел по двум причинам. Из-за ее ревности и ее плохого здоровья. Но только я не могу заставить себя сделать это.

— Я понимаю.

— Вы сделаете это для меня, Джеффри.

— Нет!

Почти испуганный, что она сможет даже предложить такое, он отвернулся от нее. Он был слегка обозлен. По крайней мере у Хейзел хватило такта не вынуждать его пойти на убийство.

Не будь Джеффри Грейн игроком по натуре и не нацелься он стать единственным и абсолютным хозяином владений Экрайт, он должен был бы согласиться на пять миллионов и на одну из сестер Экрайт. Возможно, он выбрал бы Хейзел по той причине, что она нравилась ему больше, чем Олив, и еще потому, что, как она сказала, возможно, ей осталось недолго жить.

И он может всегда отказаться от своей позиции, он это чувствовал, удовлетворившись половиной пирога. Тем не менее ему следовало сделать все возможное, чтобы получить двойной приз. Согласно плану он еще раз объявил о своем намерении покинуть Тенбери. Хейзел встретила новость в угрюмом молчании. Олив открыто выражала свое отчаяние. Когда они сидели за завтраком, слезы так и бежали по ее упругим румяным щекам.

— Куда вы отправитесь, Джеффри? — поинтересовалась она.

— Возможно, мне удастся попасть на другой пароход, — последовал приготовленный ответ. — Мне все равно, какой он и куда будет направляться.

— У вас какая-то цель?

— Может быть. Возможно, где-то меня ждет приключение.

— Вы имеете в виду женщину?

— Кто знает?

Такого сорта разговор взволновал обеих сестер, но он не увидел немедленного результата. В три часа дня шофер отвезет его на станцию; сразу после ланча Дфеффри наблюдал за прислугой, которая грузила его багаж в лимузин.

То самое, долгожданное, неминуемое, произошло тогда, когда машина медленно увозила его по подъездной дорожке. Пронзительный крик разнесся в послеполуденном воздухе. Джеффри узнал голос Хейзел.

Спустя мгновение раздался другой звук. Резкий перестук женских каблуков по тротуару. Затем из-за угла показалась сама Хейзел, с развевающимися волосами, с вытаращенными глазами, выражение ее лица было трагическим и испуганным. Она издала другой, тихий крик и бросилась в объятия Джеффри.

— Это Олив, — сообщила она судорожно, — должно быть, упала… из окна спальни… на вымощенный тротуар… истекает кровью… По-моему, она мертва.

Джеффри оставил рыдающую Хейзел, вместе с шофером побежал к месту, где случилось несчастье. Они нашли Олив в том месте, о котором говорила Хейзел. В виде бесформенной кучки под балконным окном ее спальни. И диагноз Хейзел оказался совершенно точным. Олив Экрайт была, без сомнения, мертва.

Когда дворецкий вызвал полицию Тенбери, Хейзел присоединилась к Джеффри в большом холле. Улыбка триумфатора на ее лице отражала схожее чувство в нем. Он играл и победил, и он уже здесь хозяин.

— Вы ее, конечно, вытолкнули, Хейзел?.. — начал он.

Она кивнула. Ни тени угрызений совести не промелькнуло на ее лице.

— Я ведь сделала то, что вы хотели, не так ли?

— Но вы сделали то, чего не хотели делать.

— Кое-что произошло, и это изменило мое намерение, — проговорила она загадочно.

— В самом деле? Что же? — Он был в искреннем недоумении.

— Прежде всего, — ответила она, — я хочу вознаграждения для себя. Вы никогда не целовали меня, Джеффри. Думаю, теперь я заслужила поцелуй.

Он был так счастлив угодить! Он заключил Хейзел в свои объятья умело, используя технику, которую совершенствовал благодаря многим женщинам. Хейзел ответила