Снежная ловушка мистера Куина - Бенедикт Браун

– Я уже рассказывала.

– Нет, не рассказывала, – быстро вклинился я. – Когда Росс Синклер тебя спросил, ты устроила шум из ничего и не стала отвечать.

Белла одобрительно кивнула, и мы оба стали ждать ответа от нашей скользкой подозреваемой.

– Как я могу ответить на такой вопрос? – с непроницаемым видом возразила та. – Как я могу сказать вам, когда это лишь скомпрометирует меня?

У Беллы появился коварный блеск в глазах, которым я не мог не любоваться.

– Ты была занята полировкой своего пистолета? Или болтала с глазу на глаз с отцом Сесила?

– Не будь такой гадкой. – Для того, кто еще совсем недавно расхаживал по комнатам и вещал об удовольствии от алкоголя похлеще иных кутил, наша подозреваемая реагировала на такие мягкие намеки странным образом резко. – Я не могу сказать, где была, когда убили Сесила, потому что на самом деле не знаю. Я бродила по коридорам наверху и потеряла счет времени. Не буду же я всем рассказывать, что не знаю, где была, когда убили Сесила.

– У тебя нет алиби, потому что именно ты его и убила. – Беллу было сложно сбить с пути – и с нашей теории. – Ты убила Сесила Синклера по приказу твоей настоящей любви – соперника Сесила, Алека Пембертона. Я считаю, что ты начала встречаться с Сесилом, только чтобы осуществить этот злодейский план.

Поппи поднялась с кресла и взглянула на нас сверху вниз с чем-то похожим на сочувствие в глазах.

– О, моя дорогая, дорогая девочка. Какую очаровательную теорию ты придумала. Удачи с доказательствами. – С этими словами она закрыла отделение для сигарет, и стол снова стал небольшим компактным кофейным столиком, а Поппи неторопливо прошла к двери. – Идем, Перси.

Несмотря на мое умоляющее лицо, с которым я просил его остаться, мой пес вразвалочку побрел за своей новой подругой. Когда мы остались одни и шаги этой парочки затихли вдали, два уже немного более опытных детектива повернулись друг к другу с выражением искреннего недоумения на лицах.

– Она сумасшедшая, – объявила Белла, и мне понадобилось лишь мгновение, чтобы вынести собственный вердикт:

– Сумасшедшая или невероятно умная. Интересно, сможем ли мы когда-нибудь узнать, как обстоит все на самом деле.

Глава 16

– Хочешь узнать, что я понял? – спросил я своего уважаемого ассистента, когда мы снова вышли в холл. Это был риторический вопрос, и Белла его так и восприняла. – Бесполезно просить наших подозреваемых свидетельствовать против себя.

– Как мудро с твоей стороны, Мариус Куин. Неудивительно, что ты пишешь такие сложные и захватывающие романы.

– Спасибо, мне нравится думать о себе как о ком-то вроде гения, – соврал я… ну или, по крайней мере, преувеличил.

– Ну конечно, ты гений. – Глаза у Беллы по-прежнему горели, и она выглядела такой бесстрашной, что сердце у меня забилось капельку быстрее. Вот она, моя Белла. Девушка, которую я полюбил еще подростком, всегда казалась такой полной жизни. – Так что вперед! Что ты узнал из этой нашей беседы?

Я остановился между двумя настенными канделябрами, в которых уже прогорели свечи.

– Может показаться очевидным, но, когда мы спросили Поппи, где она была в момент убийства Сесила, она могла сказать нам все что угодно.

– Все, кроме того, что была с другим подозреваемым. – Белла прислонилась к стене напротив, и мерцающий свет придал ее платью оранжевый оттенок. – Она не могла просто взять и придумать себе алиби, потому что никто бы его не подтвердил.

– Определенно, но правда также в том, что, переводя тему на всякие нравоучения, она прекрасно отвлекла нас от того, что сама может быть убийцей. С этих пор придется тщательнее продумывать вопросы.

Белла сложила руки на груди.

– Но разве это все делает ее вероятной виновницей?

Мы повернулись в ту сторону, куда ушла Поппи, хотя она давно скрылась из вида.

– Мой пес так не считает. Может, все-таки она не такое и чудовище.

– Не могу сказать, что я высокого о ней мнения. Несколько недель назад Сесил изо всех сил старался держать себя в руках. Время от времени срывался, но делал все в пределах возможного. А стоило этой женщине вцепиться в него, и все полетело к чертям. Думается, что, если бы Сесил не был так пьян, убийце бы досталась задачка посложнее.

– И ты винишь Поппи как минимум за это?

Белла кивнула, а потом покачала головой:

– Я не знаю. Правда не знаю. Сесил – взрослый человек. Он вполне мог и сам толкать их обоих по скользкой дорожке возлияний. Поппи гораздо трезвее его.

– Возможно, нам надо сделать вот что, – начал я, сам еще не зная, хорошая это идея или совершенно ужасная. – Нам надо перестать думать об этих людях как о твоих друзьях и начать воспринимать их как персонажей в детективе. Может, если мы определим роли, которые они играют, тогда сможем понять, кто и есть самый вероятный убийца.

Белла тут же выпрямилась.

– Звучит довольно умно. Но разве это не подкрепит мысль, что Поппи и есть та, кого мы ищем? В конце концов, она же охотница за деньгами и славой.

– А она охотница за деньгами? – пришлось уточнить мне, так как никаких доказательств этой теории не было. – Думаю, ты хочешь сказать, что она – молодая девушка, которая проводит время с актерами фильмов. В детективах таких женщин легкого поведения обвиняют в моральном разложении. Вообще-то они чаще становятся жертвами, чем убийцами. Я не говорю, что Поппи не может быть преступницей, но высока вероятность, что мы плохо о ней думаем только из-за того, что ее поведение не вписывается в наши представления о поведении юной леди.

Беллу мое морализаторство позабавило.

– Что ж, хорошо, и под какие еще стереотипы попадают наши подозреваемые?

Продолжая разговаривать, я двинулся вперед по коридору:

– В отсутствие родителей на вечеринке сегодня Альма определенно играет роль матери. Она защищала меня с самой первой встречи, а в течение вечера проявляла заботу о многих из нас.

– Получается, отец сегодня – Антон?

– Возможно, но он также импресарио и художник. Его как персонаж определить сложнее…

– Мариус, – перебила Белла, – кажется, мы перешли от работы над детективом в область литературной критики. – Мы уже дошли до столовой, и она положила руку на дверь.

– Возможно, ты права. – Я попытался вспомнить, почему вообще об этом заговорил. – Что я хотел сказать, так это что мы не должны судить Поппи только по яркому цвету ее помады или длине платья.

– Дельное