"Расследования Екатерины Петровской и Ко". Компиляция. Книги 31-50 - Татьяна Юрьевна Степанова

— Сейчас прокатимся далеко, — сообщила ему доверительно Катя. — Вот увидишь, это будет незабываемо.

Она даже не подозревала, что слова ее — вещие. И представить себе не могла, какие события впереди.

С Фрунзенской набережной до Косино — путь неблизкий. Пробки на Комсомольском проспекте, на Садовом кольце, на Земляном Валу — намаявшись в них, Катя решила миновать кошмарную Рязанку и ехать через шоссе Энтузиастов и МКАД. Но выиграла она от этого мало, скорее проиграла. И поняла, что к пробкам надо относиться стоически, иначе рехнешься.

На МКАДе крошка «Смарт» даже разогнался немножко, весь искрясь на майском солнце, точно игрушечный.

И тут Катя поняла, что делает огромную ошибку — она ведь не позвонила Вере Сергеевне Масляненко и не договорилась о встрече. Настолько ее воображение потрясли события в Пыжевском, что она… она просто об этом напрочь забыла. А ведь Масляненки каждый сам по себе — мать на своей шоколадной фабрике, Мальвина, возможно, на лекции, Феликса неизвестно где носит, и Ласточка…

Катя поймала себя на мысли, что думает о Ласточке, как о реальном живом существе.

Она съехала с МКАДа — проделала большую часть пути, и что же теперь, поворачивать назад? Можно позвонить сейчас…

Но Катя решила — нет, раз уж так вышло, что без звонка, так и поеду — фактор неожиданности. Если Масляненки дома — хорошо, если их нет, то… Может, все-таки кто-то есть. Время всего половина первого, в богатых домах рано не встают. Кто бы там ни находился сейчас — Мальвина ли, сама хозяйка Вера Сергеевна или ее сын, она задаст вопросы о Дмитрии Момзене и о несостоявшейся свадьбе любому из них.

С улицы Большой Косинской она свернула в парк к Святому озеру и… ее поразил великолепный вид — в этот солнечный день конца мая, почти по-летнему знойный, озеро манило прохладой и тенистыми берегами. На песчаном пляже загорали отдыхающие. В озере уже купались — самые смелые. Слышался плеск и смех детей.

Катя медленно поехала по аллее для транспорта. Она миновала школу верховой езды — с аллеи хорошо было видно, как «на кругу» рысили всадники.

Катя подумала о юной красавицепо имени Машенька. Она так и не видела ее — интересно, какая она? Венец всего происшедшего, всех этих кровавых страшных убийств, «подъема по социальной лестнице» по трупам жертв, и… последняя жертва, к счастью, спасенная…

Последняя ли?

Аллея вывела на улицу новостроек — как и там, в Дзержинске, как и там, у Черного озера — тут новые многоэтажки.

Внезапно Катя увидела впереди у ресторана «Менуа» на светофоре синий фургон «Фольксвагена». Самый обычный фургон — новенький, как и все в этом микрорайоне. На боку фургона — яркая надпись: «Царство Шоколада».

Фургон принадлежал фабрике, а за рулем его… Катя газанула — благо улица свободная, поравнялась на светофоре, заглянула в кабину водителя и..

За рулем фургона сидел Роман Ильич Шадрин — отчим.

Внезапно Катя ощутила, как спина ее, руки, лоб покрылись холодной испариной.

Отчего? Она не могла объяснить — это был мгновенный прилив страха, нет, ужаса. Он прошел так же быстро, как и наступил, но…

Она вцепилась в руль. Куда он направляется? Фабрика не здесь. Здесь только дом его богатой родни, то есть не его родни, а его красавицы-жены. И он имеет, по оперативным данным, совсем другую машину, легковую. Почему сейчас он ведет фургон фабрики? Да, он в прошлом своем — личный шофер мужа Веры Масляненко, он водит любой транспорт, но куда он едет?

На Оранжерейной улице и в парке и дальше — глубже в парк — Катя преследовала его неотступно. Ей казалось, что и скрытно. Она уже поняла — да, он направляется именно туда, в дом родни своей жены.

Она дала ему фору — пусть приедет туда первый, иначе он заметит ее машину.

Сидела в «Смарте» на обочине и смотрела, как стрелка на часах приборной доски описывает круг. Выждав время, она вышла, закрыла машину и пешком пошла к дому.

Синий фургон у ворот кирпичного замка под медной крышей она увидела издали. Машина у калитки, ворота открыты. Романа Ильича нет.

Катя бегом преодолела расстояние до дома, обогнула машину и вошла через открытые ворота во двор.

Все то же самое… как и там, в доме в Котельниках… ворота настежь, машину только-только успели загнать внутрь, как смерть… смерть их настигла… а здесь…

Она оглянулась — двор все такой же запущенный, как и в прошлый раз, — на дорожках сор, газон уже совсем зарос, клумбы заглушили сорняки.

Позади дома послышался какой-то шум — Катя выглянула из-за угла: Роман Ильич Шадрин открывал двери гаража. Возле гаража стоял роскошный серебристый «Мерседес» — на нем ездила Вера Сергеевна. Роман Ильич открыл гараж, потом вернулся к «Мерседесу», сел за руль и медленно начал загонять машину в гараж.

Катя посмотрела вверх на окна дома — пыльные. Но… или ей сейчас послышалось, или там внутри музыка играет.

Она вернулась к входной двери и увидела, что та приоткрыта. Послышались шаги, хруст гравия — Роман Ильич возвращался к фургону.

Катя скользнула за дверь в прохладный холл — она наблюдала за ним через щель.

Роман Ильич открыл уже теперь багажник фургона и начал вытаскивать оттуда что-то громоздкое.

Большой вместительный контейнер из желтого пластика с крышкой — в таких контейнерах на шоколадную фабрику доставляли сыпучие грузы. Пластиковый контейнер походил на огромный сундук.

Слабые отзвуки музыки доносилась со второго этажа. Внезапно все стало очень громко — видно, распахнули дверь. Музыка, знаменитые «Шестнадцать тонн» — что у них наверху, вечеринка, что ли? Что привез им Роман Ильич? Что в том контейнере?

Катя уж было хотела заявить о своем присутствии: эй, есть кто дома? Но что-то удержало ее, заставило оглянуться сначала по сторонам.

Все тот же запущенный холл, как и сад, — пыли на дорогой мебели и роскошной люстре стало еще больше, словно тут вообще никто не убирался с тех самых пор, как они с полковником Гущиным побывали здесь.

Возле самой двери стояли две больших туго набитых сумки — как будто кто-то приехал или собирался уезжать. Катя нагнулась и пощупала — в одной сумке явно обувь — вон как выпирает, а в другой — какие-то вещи. Край молнии разошелся и…

Она увидела корешок книги, запихнутой в сумку сверху. Еще не понимая, что она делает, потянула молнию и достала книгу.

Коричневый потрепанный