Поцелуй медузы - Виктор Евгеньевич Рябинин

вам наше хозяйство. Очень устал, хочу немного отдохнуть, да и сердце стало пошаливать. Два дня назад познакомился с потенциальным клиентом – настоящим олигархом, который предложил нашей фирме сотрудничество. Глядишь, выйдем и на международный уровень. Очень на вас надеюсь, ведь вы не только грамотный профессионал, но и требовательный руководитель. Справитесь без меня?

Пелагея расплылась в утвердительной улыбке, и от нее снова поперло дешевыми духами.

– Да, чуть не забыл, – Сергунчик сделал вид, что вспоминает какое-то незначительное обстоятельство. – С завтрашнего дня увольте моего секретаря Антонову и охранника Пузырёва. Они знают, за что. Если будут качать права и возмущаться, разошлите на них отрицательные рекомендации по Москве, чтобы знали свое место. Новых сотрудников можете набрать сами. Нам с вами потребуются надежные, опытные и преданные кадры. Я вам доверяю…

По тому, как блеснули глаза Пелагеи Октавиановны, проницательный Козалёв понял: главбух дождалась своего звездного часа. Она расшибется в лепёшку, но выполнит указание шефа. А уж если появился и повод поквитаться с противной секретаршей… Впрочем, данный вопрос Сергунчика больше не волновал.

Когда сияющий главбух венценосно удалилась, в кабинет тотчас впорхнула Ксюха. Изо всех сил имитируя радость, верность и неутолимое влечение к своему патрону, секретарша остановилась у стола и глазами показала на дверь. Пора, мол, поскорее её закрыть и окунуться в неописуемое обоюдное блаженство.

Сергунчик ухмыльнулся и подумал: «Ну передовик, ну ударница всеохватная! От сторожа до босса…»

– Вот что, Ксения, – многозначительно и торжественно, смакуя каждое слово, произнёс Козалёв. – Скажу тебе так: в результате пролетарской революции мы с тобой пролетели. Только по-разному. Я завтра улетаю зализывать раны на Багамы, а куда вылетишь ты, тебе завтра сообщит Пелагея Октавиановна, которая временно назначена исполнять обязанности руководителя.

Секретарша ничего не поняла или сделала вид, что не поняла, но одобрительно кивнула головой и с готовностью принялась расстегивать кофточку. Козалёв, бросив прощальный взгляд на открывавшиеся формы, медленно и триумфально поднялся из-за стола и степенно направился к выходу. Уже на пороге, поравнявшись с охранником, Сергунчик театрально поинтересовался:

– Послушай, Пузырёв, давно хотел спросить: ты сколько получал в своей ментовке, пока служил?

– Да сущие пустяки, Сергей Викторович. Разве можно это сравнить с тем, что платите вы? Я вам за это очень благодарен, вы для меня, что отец родной. Сами понимаете: жена, двое детишек…

– Конечно, понимаю, – вошел в положение Сергунчик. – Скажу больше: в ближайшее время планирую удвоить сотрудникам зарплату. Все дорожает, и мы должны заботиться о ценных работниках…

– Премного вам благодарен, Сергей Викторович, – радостно заулыбался Пузырёв.

– Ну, когда осуществлю задуманное, тогда и будешь благодарен, – съехидничал Козалёв. – Каждому должно воздаваться по заслугам, не так ли, Пузырёв?..

После этого Козалёв поехал в излюбленный ночной клуб «Туман», где полночи пил и кутил, придирчиво подбирая себе на ночь подружку. В результате ему приглянулась полуголая певичка, мурлыкавшая под фонограмму на маленькой сцене какую-то композицию, припевом которой служили незатейливые, но актуальные слова: «Хороший секс снимает стресс, качает пресс, снижает вес!».

Козалёва понесло. Постепенно настроение, опоганенное секретаршей и охранником, улучшилось, а когда он, еле шевеля языком, решил выговориться о накопившихся обидах подсевшим к нему незнакомым путанам, то и вовсе позабыл о неприятностях. После этого наступил какой-то провал, и Козалёв ничего не помнил. Затем снова, как будто во сне, происходил разговор Сергунчика с какими-то людьми. Козалёву не то снилось, не то он реально чувствовал, что привязан к стулу. Ему сделали какой-то укол и начали спрашивать про Максима, адмирала и кассету. Под действием введенного препарата он невнятно, но отвечал. Затем ему снова что-то вкололи, и Сергунчик окончательно потерял сознание…

Нашли Козалёва на следующий день в кустах на обочине дороги, километрах в тридцати от Москвы. Без обуви, денег, документов и мобильника. Судя по многочисленным ссадинам, ушибам и царапинам, его на ходу выбросили из машины. Полуживого Сергунчика срочно отвезли в госпиталь Бурденко в реанимационное отделение.

Штаб-квартира ЦРУ, Лэнгли, штат Вирджиния

«Будь они трижды неладны, эти русские», – в сердцах подумала Миранда, но виду не подала и, изобразив максимальное гостеприимство на холеном лице, понесла в кабинет руководителя поднос с дымящимся кофе.

Уже несколько дней подряд её шеф каждое утро созывал у себя совещание, на которое обязательно приглашал руководителя оперативного директората и начальников двух управлений: тайных операций и технических служб.

Миранда на совещаниях не присутствовала, но по некоторым указаниям шефа, особенно по тону, каким они были отданы, понимала: что-то складывается не совсем так, как планировал патрон. Вчера, к примеру, он затребовал данные на сотрудника какого-то русского НИИ – старикашку, почти выжившего из ума. Зачем он русским и нам, никто сказать не может.

Бесшумно открыв дверь и войдя в кабинет, она поставила поднос на стол, успев услышать раздраженный голос шефа: «… это не министр и не президент, а какой-то отставной офицер. Он водит вас за нос, а вы никак не можете к нему подобраться. Господа, признаюсь, я начал сомневаться в вашем профессионализме…»

Выйдя из кабинета, Миранда решила сама выпить чашечку кофе, но тут в приемную постучал Мел Тресси – порученец руководителя оперативного директората. Миранда была с ним в приятельских отношениях, иногда они вместе отправлялись на ланч и судачили ни о чем. Мел был весьма приятным собеседником, но главным его достоинством было то, что он никогда не переходил дозволенных границ в их отношениях. Глазами, конечно же, он Миранду раздевал, чувствовала женщина. Но при этом никогда не позволял себе делать это руками.

– Хелло, Миранда, как твои дела? – поприветствовал коллегу Мел. – Мой шеф у директора?

– Привет, Мел, – улыбнулась Миранда. – Сидят там уже больше часа, дважды требовали кофе.

– Думаю, это надолго, – вынес вердикт Мел. – Будь добра, передай прямо сейчас эту папку моему шефу.

– О кей, Мел. Прямо сейчас и передам.

Миранда расписалась в формуляре Мела, взяла папку и постучала в дверь кабинета. Не услышав в ответ ничего, вошла. Обычно она имела право «тревожить» своего начальника по важному поводу в любое время. Однако сегодня, едва она сделала один шаг, как шеф раздраженно бросил:

– Пожалуйста, Миранда, не сейчас, чуть позже. Прошу вас никого ко мне не пускать. Я свободен только для президента США.

Секретарь вышла. В приемной Мела уже не было. Заняв свое рабочее место за столом, Миранда положила перед собой папку. Таким нервным шефа она давно не видела. Последний раз он откровенно был вне себя осенью 1999 года, когда в местах, где ей быть никак не полагалось, объявилась русская атомная подводная лодка «Курск». Тогда этот подводный ракетоносец, оставаясь незамеченным, вел скрытное