Загоняя овец - Михаил Григорьевич Теверовский

выдавил из себя задира, – мне моя мама сказала, что его мать каждый день у неё в ларьке берёт то пиво самое дешёвое, то водку. Только она не понимает, откуда у неё деньги даже на такое, она же вроде нигде не работает. Так о какой её работе будешь писать, а?

Мальчик натянул непослушными руками курточку и направился к выходу из раздевалки, но задира и парочка его друзей преградили ему путь.

– Я тебя спрашиваю, ты оглох, что ли?

– Осторожнее, Эрни! – пропищала девочка с косичками. – Может быть, он псих! Мама видела как-то осенью, как он с зассанными штанами нёсся по двору, чуть не сбил её. Она отцу рассказывала, я всё слышала!

– Правда? Это когда было? Давно? – спросил кто-то из класса то ли чтобы поддержать мальчика, то ли наоборот.

– Этой осенью! Представляете? Прямо этой!

– Я ещё слышала, что его мать потом по всей округе бегала, искала его! Как сумасшедшая!

Мальчик почувствовал, как его лицо наливается краской. Не только от стыда, теперь ещё и от обиды, а также поднимающейся в нём злобы. Он тяжело и часто дышал. Инстинктивно он сжал кулаки, продолжая всё так же неотрывно смотреть в пол.

– Зассанные штанишки! Зассанные штанишки! – несколько раз подряд, будто скандируя, прокричал задира, некоторые из класса поддержали его.

– Всё, оставь его, – неожиданно подал голос один из их одноклассников, беззвучно сидевший до этого на скамейке и не участвовавший в этом балагане.

Мальчик поднял голову и с благодарностью, смешанной с удивлением, посмотрел на него.

– Да ладно тебе, Адам, мы же просто разговариваем с ним, чего ты. Или он твой друг новый? Ты же сам говорил, что тебя пугает этот чудик, – немного опешив, ответил задира.

– Не смешно всё это, Эрни. – Сказав это, Адам взял свой портфель и вышел из раздевалки.

Один из друзей задиры немедленно отошёл в сторону, чтобы пропустить его. Мальчик решил воспользоваться лазейкой и ринулся за Адамом, но задира схватил его за рукав.

– Ты так и не ответил на мой вопрос! Не хочешь рассказывать про мать – а кем работает тогда твой отец? Ты его видел хоть раз?..

Мальчик поднял голову, но посмотрел не в глаза Эрни, а на коридор, через который мечтал в этот момент убежать, спрятаться где-нибудь, забиться в какое-нибудь укромное место. А также в нём просыпались уже знакомые мысли… идеи о мести, о том, как он всем им покажет, кто он такой. И чего стоит.

– Ты слышишь меня? Видел ты отца-то?

Да, он видел его и даже прекрасно помнил. Но рассказывать никому, в особенности Эрни, да и всей этой толпе, не собирался… Картинка перед его глазами блёкнет, и он проваливается в воспоминания, слова и смех одноклассников глохнут – мальчик вновь видит своего отца…

…Он стоит в дверях кухни. Раннее утро. Его отец, сгорбившись, сидит на стуле, опустив голову на грудь и о чём-то глубоко задумавшись. Наконец он замечает сына:

– Привет, сынок. С твоим шестым днём рождения! – грустно улыбнувшись, говорит он и подзывает сына подойти. – Скоро будешь совсем уже большим… И не волнуйся, я… мы с мамой не забыли о тебе, скоро получишь твой подарок! Чуть позже… он в спальне просто, а там мама… в общем, не будем её будить.

Он с трудом забирается на соседний с отцом высокий стул и молча болтает ногами. Он вообще не особо разговорчивый ребёнок, хотя давно уже научился и говорить, и писать. Вспомнив об этом, отец продолжает:

– Скоро начало учебного года, буквально месяц с небольшим остался, и ты пойдёшь в школу. Там тебе надо будет общаться с ребятами, чтобы завести друзей. Ведь друзья это хорошо, верно?

В ответ он кивнул, продолжая болтать ногами и смотреть вниз.

– Всегда нужно, чтобы кто-то близкий, кому можешь довериться, был рядом…

Сказав это, отец вновь опустил голову, но он успевает заметить в его глазах появившееся слёзы. Он не понимает, что происходит: почему отец расстроен, почему из их спальни раздавались крики матери ночью, а потом и утром, как раз и разбудившие его. Раздался звук открываемой двери в спальню. И в дверях кухни появилась мама.

– Сбежал сюда сидеть? Вечно сбегаешь от ответов. А это нужно обсудить! Иначе непонятно, как мы будем жить-то! – ставя чайник, укорительным тоном, без крика, сказала она.

– Не начинай. У нас есть квартира, есть работа, деньги, чтобы платить за квартиру и еду, – у нас всё есть. Давай лучше спокойно, всей семьёй встретим день рождения нашего сына.

– Да, с днём рождения, сынок! Я подготовила тебе подарок! – Повернувшись к сыну и присев на корточки, она протягивает ему свёрток.

Лицо отца каменеет и одновременно краснеет. Всегда спокойный, он метает взгляд, полный ненависти, на свою жену. Ведь это он принёс этот подарок вчера. И именно за это она кричала на него так дико: что он решил сделать весьма дорогой подарок сыну, когда у их семьи проблемы с финансами. Которых не было. А теперь она говорит, что это она подготовила подарок. В этот момент мальчик разворачивает свёрток и видит большую надпись Lego на коробке, спрятанной под обёрткой.

– Тот самый, который мы видели в рекламе и который я обещал, – пытаясь сохранить голос ровным, говорит отец.

В этот момент мать несёт чайник к столу. От её резких движений вода переливается через край и несколько капель падает на ногу ребёнка, отчего он отшатывается, даже не вскрикнув, потирает это место рукой и возвращается к своему подарку.

– Куда ты лезешь! Я же чайник несу, там же кипяток! – недовольно кричит она на сына. – Дай посмотреть.

Она резким движением дёргает его к себе и начинает рассматривать его руку. Он пытается потянуться к набору Lego, но она одёргивает его и приказывает стоять смирно.

– Ему не больно, там пара капель на штанину упала. Ничего страшного, пусть лучше поиграет с набором, – заметив испуганное лицо сына, встревоженно говорит отец.

– Тебе что, плевать на нашего сына? А если у него ожог?

– Мне плевать? – не выдерживает отец.

– А кому? Ты вообще о семье не думаешь, тебе бы какую-нибудь потаскушку найти себе! Не смотри на меня так, мне все рассказывали, как ты мило разговаривал с той продавщицей в магазине!

– Не выражайся при нашем сыне. И при мне. Мне надоело всё это. Я привык говорить «спасибо», это элементарная вежливость. Меня в детстве воспитывали.

– А меня что, нет, ты хочешь сказать?!

Из-за резкого крика матери, он начинает тихонько хныкать. Пытается остановиться, но не может. Ему страшно.