Сверкающий цианид - Агата Кристи

Мужчины простились. Рейс нанял такси и отправился в Сити, вконтору Джорджа Бартона. Главный инспектор Кемп, озабоченный растущимирасходами, сел в автобус. Дом министра-координатора находился неподалеку.

Лицо инспектора, когда он поднимался по ступеням и дернулзвонок, было довольно мрачным. Положение его, он знал это, было трудным.Фракция министра-координатора обладала огромным политическим влиянием и, словносетью, покрыла всю страну своими объединениями. Главный инспектор Кемп верил вбеспристрастность британской юстиции. Если Стефан или Александра Фаррадейпричастны к смерти Розмари Бартон или Джорджа Бар-тона, никакие «связи» или«влияния» не помогут им избежать ответственности. Но если они невиновны илидоказательства их вины недостаточно определены, тогда должностному лицу следуетбыть очень осторожным в своих действиях, иначе начальство хорошенько даст емупо рукам. Понятно, при такой ситуации предстоящее объяснение не очень радовалоглавного инспектора.

Поглощенный тягостными размышлениями, главный инспектор Кемпбыл препровожден похожим на епископа привратником в затененную, уставленнуюкнигами комнату в задней части дома, где его ожидал министр-координатор сосвоей дочерью и зятем.

Поднявшись навстречу инспектору, министр-координатор пожалему руку и учтиво произнес:

— Вы пришли точно в назначенное время, главный инспектор.Позвольте сказать, я по достоинству оценил вашу любезность — вы сами пришлисюда, вместо того чтобы вызвать мою дочь и ее мужа в Скотланд Ярд. Разумеется,в случае необходимости они с готовностью явились бы туда — об этом и речи бытьне может. Они так же ценят вашу доброту.

Сандра произнесла:

— Безусловно, инспектор.

На ней было платье из мягкого черного материала, свет длинногоузкого окна струился ей на спину, и она напоминала Кемпу статую израскрашенного стекла, которую он однажды видел в заграничном соборе.Продолговатый овал лица и слегка угловатые плечи усиливали иллюзию. Как святая,подумалось ему. Но леди Александра Фаррадей не была святой — совсем не была. И,кроме того, все эти древние святые, по его разумению, были не добрыми,скромными, незаметными христианами, а нетерпимыми, фанатичными, жестокими ксебе и другим.

Стефан Фаррадей стоял возле жены. Его лицо не выражалосовершенно никаких эмоций. Он держался строго официально, как и подобаетпользующемуся уважением политическому деятелю. Мужское естество было тщательнопогребено. Но ведь оно существовало, это мужское естество, подумалось Кемпу.

Министр-координатор заговорил так, словно давал одно изсвоих многочисленных интервью.

— Не скрою от вас, инспектор, эта история произвела на насчрезвычайно тяжелое и неприятное впечатление. Уже второй раз моя дочь и зятьоказываются свидетелями чудовищной смерти в общественном месте — в том же самомресторане, двух членов одной и той же семьи. Подобного рода популярность всегдаопасна для человека, занимающего видное общественное положение. Огласки,разумеется, не избежать. Мы это хорошо понимаем, и моя дочь, и мистер Фаррадейполны желания оказать вам посильную помощь в надежде, что дело будет быстрозакончено и потому заглохнет вызванная им нездоровая заинтересованность.

— Благодарю вас, министр-координатор. Я исключительно ценюпроявленную вами заинтересованность. Она, безусловно, облегчит нам нашу работу.

Сандра Фаррадей сказала:

— Спрашивайте у нас все, что найдете нужным, инспектор.

— Благодарю вас, леди Александра.

— Позвольте, главный инспектор, — сказалминистр-координатор, — вы, конечно, располагаете собственными источникамиинформации, но, как сообщил мне мой друг, комиссар внутренних дел, смертьБартона расценивается не столько как самоубийство, сколько как убийство, хотяпо всем внешним признакам, с точки зрения обывателей, самоубийство выглядело быболее правдоподобным объяснением. Ты считаешь, что произошло самоубийство,дорогая Сандра? Католическое изваяние чуть склонило голову. Сандра в раздумьепроизнесла:

— Мне кажется, вчерашние события это подтверждают. Мынаходились в том же ресторане и сидели за тем же столом, где в прошлом годуотравилась бедная Розмари Бартон. Мы часто встречались с мистером Бартоном этимлетом на даче, и он производил довольно странное впечатление — просто на себяне походил. Мы все думали, что смерть жены повлияла на его рассудок. Знаете, онобожал ее, и не думаю, чтобы он когда-либо примирился с ее смертью. Поэтомумысль о самоубийстве кажется если не естественной, то, по крайней мере,возможной — лично я не могу представить, чтобы кому-то понадобилось убиватьДжорджа Бартона.

Стефан Фаррадей быстро проговорил:

— Бартон был великолепным парнем. Уверен, на всем свете унего не было ни одного врага. Инспектор Кем оглядел лица, обращенные к нему внемом ожидании, и собрался с мыслями. «Лучше им все рассказать», — подумал он.