Тайна тосканской ведьмы - Юлия Владиславовна Евдокимова

— У вас есть карта? Я должен понять, где тропинки, сейчас ничего не видно из-за тумана.

— Вон там, в шкафу.

— Покажите мне, — Массимо развернул карту.

— Вот домик, — сказала Каролина, указывая на неровную форму, закрашенную бледно-розовым. — Вот где мы. А вот и тропинка. Видите? Она никуда не ведет.

— Саша, оставайся с Каролиной. Сейчас подъедут полицейские, объяснишь им, что случилось. Если я не позвоню через 15 минут, пусть идут за мной.

— Вы не позвоните, — мило улыбнулась Каролина и снова покачнулась. — Здесь нет сети.

Саша хотела пойти с Массимо, но Каролину нельзя было оставлять одну. Девушка не знала, где страшнее и опаснее, в густом тумане с Массимо или в ледяном доме с этой странной женщиной.

— Будь осторожен, — прошептала Саша на крыльце. Массимо исчез в тумане и ей на миг показалось, что он никогда не вернется и мира вокруг больше не будет, она навечно останется в этом доме посреди холодной серой пелены.

Когда она вернулась в дом, Каролина лежала на столе.

— Что с вами?

Женщина открыла глаза. Зрачки казались огромными.

— Пьетро в опасности.

— Что вы приняли?

— Лекарство. По рецепту. У меня голова раскалывается…

— Какое лекарство? Каролина, где оно?

— Мне прописал доктор.

— Сколько вы приняли?

— Не помню…

— Где лекарство?

— В ванной. Все в порядке, доктор сказал…

Саша побежала по коридору, нашла огромную старомодную ванную комнату. На фарфоровой раковине стоял пластиковый контейнер с лекарством. 30 таблеток. Саша высыпала таблетки в руку, пытаясь сосчитать и соображая, что делать, ведь связи нет и она не сможет позвонить в скорую. Уф… в ладони оказалось 28 таблеток.

— Вам надо поспать. Ложитесь на диван.

— Нет. Я буду ждать мужа!

— Ладно, садитесь в кресло.

Саша помогла Каролине сесть в потрепанное кресло, взяла с дивана плед и укрыла женщину. Села напротив, на диван. Абсурд, сцена из триллера. Холодный дом посреди пустоты, туман, отсутствие связи и сумасшедшая тетка в компании. А ведь обещала Лапо никуда не встревать, но кто же знал, что все так обернется… Ну, и что теперь? Она выглянула в окно без занавесок- туман не отступает. Слабый дождь стучит по карнизам.

Если Гвидоне планировал разрушить политическую карьеру Торрини, а может и его брак, обнародовав, что советник, будучи подростком, убил пожилого инвалида, то все сходится. Пьетро Торрини убил Гвидоне, чтобы этого не произошло. Или… Она вспомнила толпу, наблюдавшую за демонстрацией механических часов. Что-то было не так на схеме инспектора, но что?

Дверь резко распахнулась, Саша вздрогнула и подтянула ноги, словно раздолбанный диван мог спасти ее от незнакомца. Слава Богу, это был инспектор, мокрый и взъерошенный.

Она вскочила на ноги. — Массимо, ты нашел Торрини?

— Нашел. Он в порядке, но нужна помощь.

— Согрейся немного… Ты же весь мокрый!

— Времени нет. Мне нужны вы обе. Он застрял в болоте. Найди веревку.

— Одна выведена из строя. — Саша кивнула на кресло. — напилась снотворного.

Инспектор выругался. — Значит, это только мы с тобой. Нам нужна веревка и что-то скользкое — пластик, брезент или что-то в этом роде. И найди сапоги, ты в ботиночках тут и шага не сделаешь.

— Я поищу в доме.

— Нужно торопиться. Торрини уже по колено в воде.

Саша нашла сапоги, веревку и длинный дождевик, который нашла среди курток в подсобке. — Пойдет?

— Normale, раз ничего больше нет.

На улице Массимо включил полицейский фонарик. Саша вышла за ним на тропу, которая, насколько она могла видеть, вела в никуда.

— Я не вижу, куда иду!

— Все, что тебе нужно, это увидеть следующий шаг, carissima, и мою спину. Нам недалеко, метров пятьсот.

Ничего себе… Чтобы слышать голос Массимо, Саша не умолкала. — Как он оказался в болоте?

— Он не знает. Говорит, что в один момент он был на твердой земле, а в следующий — по колено в густом, рыхлом торфе. Вот он. — Массимо указал на темное пятно впереди. Фигура вроде похожа на человеческую, но казалась обрезанной.

— Смотри под ноги. Как только почувствуешь, что ноги проваливаются, остановись. Нам придется подойти достаточно близко, чтобы помочь ему, но мы не сможем этого сделать, если тоже застрянем.

— Он в сознании?

— Почти, — раздался слабый голос. — Не подходите, я же говорил, это безнадежно. Вы попадете в ловушку и утащите за собой еще е девушку.

— Извини, но мы тебя здесь не оставим.

В свете фонарика Саша увидела, что Торрини стоит в болоте по середину бедер.

— Я принес веревку, — сказал Массимо. — Я собираюсь бросить тебе конец. Обвяжи ее вокруг груди, если сможешь, достаточно туго, чтобы она держалась под мышками. Мы тебя вытащим.

Он говорил уверенно, но было понятно, что это почти невозможно. Саша осторожно двинулась вперед, земля под ногами становилась все более вязкой. Торрини вздохнул. Его подбородок опустился на грудь.

— Пьетро, оставайся с нами, не спи! Нам нужна твоя помощь, чтобы как можно быстрее доставить тебя обратно в домик.

Инспектор приготовил веревку.

— Полиция уже рядом.

— Полиция? — Советник вздрогул. — Не дайте им забрать Каролину! Она ничего не сделала. Это я, клянусь! Я сделал это все!

— О чем ты говоришь?

— Все — нападения на семью, камни в окно, автокатастрофа — это был я. Я хотел сочувствия. Я убил Гвидоне. Он собирался меня погубить.

— Мы поговорим об этом позже, сейчас нужно вытащить тебя отсюда. Потом разберемся.

— Для всех лучше, если это закончится сейчас. Несчастный случай.

— Лови веревку!

— И попасть в тюрьму на всю оставшуюся жизнь? Он был шантажистом. Сказал, что я убил старика много лет назад, когда я был подростком. Сказал, что я сяду в тюрьму. Сказал, что сделает так, чтобы все узнали, что я убийца. Мои дети вырастут, зная, что их отец был убийцей!

— Ты хочешь сказать, что застрелил Гвидоне?

— Да. Это был я. Я признаюсь!

— В суде не пройдет. Придется признаться лично.

У Саши перед глазами словно вспышка мелькнула картина.

— Это были не вы. Вы не убивали Гвидоне.

— Вы с ума сошли? Я признался!

— Вы хотите сказать, что стреляли в Гвидоне на вечере?

— Да, я признаю это. Когда это не сработало, я…

— Но вы стояли рядом с ним. И кричали, что это стреляли в вас.

— Нет! Вы ошиблись! Это не Каролина!

Массимо обернулся к Саше: — Каролина?

— Я никак не могла вспомнить, что было не так. И вспомнила, вот только что. Все глаза были прикованы к часам, но не Каролины. Она стояла в стороне, боком, смотрела вниз. Вынимала что-то из сумочки. Тогда