Губернское зарево - Евгений Евгеньевич Сухов

– И что нам теперь делать? – растерянно спросил Виталий Викторович.

– Надо искать эту его барышню, – резонно ответил Воловцов.

– А не проще спросить самого Ефимку о ней?

– Нет, не проще. Если он действительно столь глуп, как кажется, то мы от него ничего путного не добьемся. А если он двуличен и играет с нами, мы тем более ничего от него не добьемся. Кроме того, он запретит ей приходить к нему, и мы, возможно, никогда ее не найдем.

– Так что ты предлагаешь теперь делать?

– Искать эту барышню, не привлекая ничьего внимания. Если я сейчас дам тебе ее приметы, ты сможешь сделать так, чтобы ее поисками занялся лучший тайный агент полиции?

– Думаю, смогу, – подумав, ответил Виталий Викторович. – Это дело получило очень большой резонанс в городе…

– Хорошо, – кивнул Воловцов. – Записывай ее приметы…

– Давай. – Песков достал памятную книжку и карандаш.

– Итак, – начал судебный следователь по наиважнейшим делам. – Рост – ниже среднего. Миловидная, на вид лет двадцати…

– Не части, я же записываю, – буркнул Песков.

– Извини… Готов? – выждав паузу, спросил Иван Федорович и тут же продолжил: – Глаза большие, немного близко посаженные к носу, что не умаляет ее привлекательности, а, скорее, наоборот. Цвет глаз – карий… Успеваешь?

– Да, – коротко ответил Виталий Викторович.

– Пошли далее… Нос немного вздернут, – на память цитировал слова мадам Перелесковой Воловцов. – Лицо круглое, чистое. Из косметики – только губная помада. В меру. Губы припухлые, возле губ – две жесткие складочки, что указывает, как правильно заметила уважаемая мной Апполинария Карловна, на наличие характера… Далее – одежда… На ней было платье малинового цвета с корсетом, тальма без рукавов, черная, шелковая, с розовою подкладкою, лаковые черные ботинки на шнуровке, шелковые перчатки коричневого и шелковая же коричневая шляпка с этим… ну… ленточками-завязками…

– Мантоньерками? – подсказал Песков.

– Да, с ними, – кивнул Иван Федорович.

– Все? – посмотрел на него титулярный советник.

– Вроде все. Да, все.

– Что ж, – произнес, рассуждая сам с собой, Песков. – Это уже немало.

– Надо ее найти, не привлекая внимания дворника, – повторил Воловцов. – А пока… – Он задумался и добавил: – Есть ведь еще женщина, с которой Ефимка имел любовную связь и которая тоже может знать кое-что такое про нашего дворника.

– Точно! – спрятал памятную книжку в карман Песков. – Елена Шилохвостова. Идем сейчас к ней?

– Идем, – согласился Иван Федорович.

Глава 11

У каждого свой крест, или Первое серьезное задание Титана

Молодка Елена Шилохвостова встретила следователей весьма настороженно.

– Чего вы хотели?

– Мы бы хотели поговорить с вами, – сказал Песков. – А где ваш муж?

– На службе, – негромко ответила Елена.

– Он так поздно возвращается? – спросил Воловцов.

– Да, поздно. А что вам от меня надо?

– Мы хотим поговорить с вами о ваших отношениях с дворником Ефимкой, – мягко произнес Виталий Викторович.

– Нет никаких отношений, – отрезала Шилохвостова.

– Но ведь были?

– Нет и не было, – стояла на своем Елена. – Это все наветы…

– Простите, как вас по батюшке? – перебил ее Воловцов.

– Васильевна, – ответила Елена.

– Елена Васильевна, – осторожно начал Иван Федорович. – Нас не столько интересуют ваши отношения с Ефимом Афанасьевичем, сколько ваше мнение о нем. Что-то мы никак не можем его понять…

– А что его понимать, – усмехнулась Шилохвостова. – Молодой кобель, каковых пруд пруди.

– Но что-то все же привлекало вас в нем? – ласково посмотрел на Шилохвостову Воловцов.

– Ну… да… Одно время он мне даже нравился. Но у нас с ним ничего такого не было! – заявила Елена, пряча при этом взор от следователей. – Я женщина замужняя, и честь мужа и свою блюду неукоснительно.

– Понимаете, Елена Васильевна, – Иван Федорович просто лучился доброжелательностью и участием, – мы, следователи, как врачи, нам говорить все можно и даже нужно, поскольку об этом будем знать только мы и никто более. Тайна следствия – это как врачебная тайна, и даже больше. Ее разглашать нельзя никому…

– Но… я не знаю, чего вам от меня нужно, – уже нерешительно промолвила Шилохвостова.

– Знаете, Елена Васильевна, – улыбнулся Воловцов. – Нам нужна правда… Ну, неужели вы хотите, чтобы господин судебный следователь Песков, – указал он поворотом головы на своего младшего товарища, – приехал за вами с нарядом полиции и повез в участок для снятия показаний? Нам кажется, что все это лишнее по отношению к вам…

Шилохвостова помолчала, глядя то на Воловцова, то на Пескова. Их лица источали такую благожелательность и доброту, что она решилась и слегка охрипшим голосом произнесла:

– Затмение на меня нашло. Бес попутал…

Воловцову очень хотелось спросить, что, может, ее и с пожарным Колькой попутал бес, но он промолчал. Спросил только:

– А как вас попутал этот бес? С чего все началось?

– Муж у меня все время на службе. А у меня – дети… Ефимка на соседнем огороде картошку копал, и я его спросила, наполовину шутя, не может ли он и на моем огороде картошку выкопать? Он ответил: могу, мол. Назавтра он пришел, стал копать. Я его обедом покормила. А потом он… заговорил меня, что ли, и я… прониклась к нему. Он снова пришел: картошки-то у нас много, за день не управиться. Шоколадку мне принес. Он вообще обходительный такой, совсем не как наши мужики. И слова красивые умеет говорить, заслушаешься…

Воловцов и Песков при этих словах понимающе переглянулись, и Иван Федорович произнес:

– А нам показалось, что Ефимка, как бы это вам сказать, не слишком умен, что ли?

– Нет, он не всегда такой, – улыбнулась Шилохвостова. – Он… ласковый.

– Простите, продолжайте, пожалуйста, – вежливо попросил Воловцов.

– А что дальше… – Елена Васильевна слегка зарумянилась. – Дальше – не выдержала я такого обращения. Разомлела и… сдалась. Ну, и началось между нами… – Она замолчала.

– Любовь? – подсказал Иван Федорович.

– Нет, что-то другое… Но меня к нему тянуло. Сильно тянуло. Думать больше ни о чем не могла. Все мысли о нем. Как мы с ним… будем вместе и близко… И что будет дальше…

– Значит, любовь, – констатировал Воловцов.

– Нет, – твердо повторила Шилохвостова. – Это другое…

– Что же было дальше? – спросил Виталий Викторович.

– Дальше? Дальше все прошло. У него…

– Что так? Вы поссорились?

– Нет, – ответила Елена. – У него девица новая появилась. Пигалица эта…

– Что за пигалица? – подался всем корпусом вперед Воловцов.

– Я не знаю, не видела. Мне сказали, что ходит к нему кто-то. – Шилохвостова сделала презрительную гримасу и добавила протяжно: – Ба-арышня какая-то.

– А кто вам это сказал? – спросил Песков.

– Змеюка эта, Перелескова, – процедила сквозь зубы молодка.

– Ясно, – подвел итог беседе Иван Федорович. – Вот и все. Благодарим вас за откровенность.

– Но вы ведь никому не скажете? – просяще посмотрела на него