Потерянная страна Лагом. Книга вторая - Татьяна Нильсен

бы Мария обратилась к этой девице с просьбой о помощи. Чтобы та по своим каналам выяснила нюансы дела. Девушка действительно оказалась прыткой и уже встречалась с адвокатом Войцеховским.

– И что мне со всем этим делать?

– Не тупи сын! Позвони ей сам, поговори, расскажи, что произошло на самом деле!

– У меня мозоли на языке от этой пустой болтовни! Всё что мог сообщить, я в письменной и устной форме изложил следователю, а тот соответственно поделился с адвокатом Войцеховским. Так что добавить нечего!

– Ну, дело твоё. Я хоть что-то предлагаю! Но учти, что сейчас не то время, чтобы полагаться на отмазку или взятку. И договариваться со следователем или с судьёй я не буду, даже если через третьи руки. В данный момент все как под лупой. За коррупцию пачками сажают!

– Даже в мыслях не держал! – Пётр устало потёр виски. – Ты знаешь, я так утомился за последнее время, что смирюсь с любым развитием событий! Не думаю, что в тюрьме страшнее, чем на передовой. Только одно переживание – только бы Машка родила здорового ребёнка. Ей столько всего досталось!

– За жену не тревожься. Бабы как кошки живучие. А мы с матерью окажем ей всяческую поддержку. И всё же я думаю, рано сушить сухари. В один момент следствие может перевернуть ситуацию с ног на голову.

Пётр спал тревожным сном. И снился ему старый зек с золотыми зубами, корявой мордой и с наколками на каждой руке. В СИЗО уже пришла справка о вступлении приговора в силу и он ожидал того дня, когда сотрудники ФСИН придут и отправят покоцанного волчару по этапу вместе с другими осужденными к месту отбывания наказания. В СИЗО ему было всё знакомо, он так же имел чёткое представление и знание о том, что происходит на зоне. Такой информацией он без сожаления делился с сокамерниками. Зек размахивал синими руками и разбрасывал вокруг себя искорки с пеплом, которые летели кометами из папироски. Беломорину он кичливо зажимал большим и указательным пальцами. Никто не знал, откуда арестант получает грев, в виде дефицитных на сегодняшний день папирос «Беломорканал», да собственно никто и не спрашивал. Он как матёрый лектор вещал надтреснутым голосом:

– На зоне главное не распускайте сопли! В столовке есть отдельный угол с несколькими столами. Это петушиные столы. Обычные мужики, козлы, блатные могут вступать в контакт с петухами только в одностороннем порядке. Ему можно что-то дать, а вот брать не моги! Здороваться за руку с ними нельзя и бить только ногами или палками. Если кто-то возьмёт из рук опущенного алкашку, сигареты или наркоту, то его тоже могут загнать под шконку. А уже про жратву, чай, одежду или обувь речи нет!

Рассуждения старого зека перебил густой бас:

– И откуда ты такой осведомлённый выискался?

– А я с тех краёв, где народ батрачит для того, «Чтоб сказку сделать былью»! – рот зека растянулся в усмешке, сверкнув золотыми коронками.

В камере раздался смех. Сквозь дрёму Пётр не мог понять, где находится – рядом с сокамерниками, в родительской квартире или уже на зоне. Он вдруг вспомнил стихи Михаила Щербакова, на которые случайно наткнулся в интернете.

А где-то позади, за далью и за пылью

Остался край чудес. Там человек решил,

Что он рождён затем, чтоб сказку сделать былью.

Так человек решил. Да, видно, поспешил.

И сказку выбрал он с печальною развязкой,

И призрачное зло в реальность обратил.

Теперь бы эту быль обратно сделать сказкой,

Да слишком много дел и слишком мало сил!

Ещё он вспомнил небольшой сибирский городок Киселёвск. Ему пришлось там побывать в командировке. В одном районе города вдоль дороги сибиряки соорудили стелу, посвящённую первой комсомольской ячейке. Там и разместились эти слова «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»! А через дорогу напротив кафе с названием «Лесная сказка» угощало всех желающих доброй выпивкой. Пивоваров подумал, что куда не кинь, везде сказка, которая во всех вариантах становиться реальностью. И каждый может из этой сказки соорудить быль – кто-то становиться передовиком труда, а кто-то, нализавшись в кафе с дружбанами утром в состоянии поднять голову только чтобы опохмелиться.

***

Светлана достала из сумки большую шоколадку. Патологоанатом скептически глянул на подношение и скривил губы. Она остановилась на пороге прозекторской не решаясь двинуться дальше. Стажёрка стянула с головы шапку, и сделал вид, что потирает нос мохнатым помпоном. При посещении морга ей всегда казалось, что придётся втягивать в себя воздух мёртвых и вместе с воздухом получать ненужную информацию с того света. В помещении стоял запах дезинфицирующих средств и формалина, но и эти вещества не заглушали стойкий дух смерти.

– Тяжело дышится у вас, – созналась Антипенко.

– Ну, ты же не в цветочную лавку пришла, не в парфюмерный отдел и не на шоколадную фабрику, – Петрович снял очки, засунул дужку в вырез несвежего халата и вздохнул. – Не коньяк пять звёздочек и даже не три, но тоже пойдёт! Давай, что ты там принесла!– доктор сунул плитку в карман. – Подношение так себе, но смотря, чего тебе от меня надо.

Антипенко уже приходилось встречаться с сотрудником морга, которого все звали Петрович. Лицо его напоминало старую картофелину, вероятно от тяжёлой работы и от того, что доктор уважал такое дело, как закладывать за воротник. Хотя в непотребном состоянии его никто не видел. Нареканий к его труду тоже ни у кого не возникало, потому что выполнял он свою работу качественно и почти всегда вовремя. Светлана по примеру старших товарищей тоже называла патологоанатома только по отчеству Петрович. На самом деле она не знала полное имя и фамилию доктора. А он снисходительно ухмылялся, так чтобы стажёрка не заметила, но не поправлял менторским тоном и не заставлял соблюдать субординацию.

– Говори, зачем пришла? – доктор наклонил голову и снисходительно посмотрел на молодую визитёршу. Он знал, что новым сотрудникам нужно время для того чтобы очерстветь, принюхаться и нарастить кожу. К виду смерти привыкнуть не так просто! – Пойдём на улицу покурим.

Светлана вышла в коридор и с явным облегчением втянула в себя воздух, только потом обернулась и глянула на патологоанатома, который прикрыл за собой дверь и направился к выходу.

– Вы бы накинули что-нибудь на себя. Зима всё-таки! – Светлана обратилась к затылку доктора и зашагала следом.

– Не проявляй ненужную заботу!

Петрович обернулся, и Антипенко уловила отдалённый запах алкоголя. Она поняла, что доктор уже принял «для сугреву». А почему бы нет? Имеет право! При такой работе допинг просто обязателен!

– Да я хочу