Красный жемчуг - Татьяна Юрьевна Степанова

— Без звонка нагрянем. — Клавдий сверился с номером телефона и адресом Иннокентия Матвеева, полученными от «Серсеи». — К восьми, с учетом пробок, доберемся. И пусть только попробует мне… нам не отпереть дверь.

За руль внедорожника он сел сам. Туча грозовая — не человек. Крутил руль одной рукой и готовился к схватке с ворюгой.

— Вознамерился быть с ним жестким, да, Клава? — подначил его с чисто детским любопытством Макар.

Клавдий лишь прибавил скорости, обгоняя на трассе всевозможных «лохов на колесах».

— А Кеша возьмет и полицию вызовет, — не унимался Макар.

— Не вызовет. Он же вор, — ответил Клавдий. — Вдруг еще и убийца собственного дяди?

— То есть его эпизод с дядей Димой — отдельный? К смерти Акакиевой не имеющий отношения? — хмыкнул Макар.

Клавдий не ответил. Логики ни малейшей — во всем… Сплошные нестыковки…

Престижный район Хамовники встретил их тишиной. Квартира Кеши располагалась рядом с Новодевичьим монастырем в старой цековской дявятиэтажке.

— Камер натыркано, с десяти позиций мы уже засветились, — констатировал Клавдий, паркуясь за квартал от дома Матвеева-младшего. — Если я его убью при разговоре…

— Я немедленно звоню Дзиге, — пригрозил Макар. — Лейберман тебе сейчас вправит мозги.

Клавдий лишь сверкнул очами. Он был готов и выбить дверь квартиры воришки, и сорвать с петель входную дверь подъезда, но судьба сжалилась над ними: они беспрепятственно попали внутрь вслед за курьером с коробом за спиной, прикатившим во двор на электросамокате, тому заказчики открыли по домофону. Поднялись на последний этаж — всего две двери: соседская квартира, объединенная из трех, и студия-однушка Матвеева-младшего, дар его великодушного отца. Макар позвонил в дверь. Глухо. Он вновь длинно, настойчиво позвонил.

— Ключи забыл? — раздался женский недовольный голос. — Из душа я!

Клацнул замок, дверь приоткрылась — мелькнуло голое тело и…

— Ой, кто это? — раздался испуганный возглас — и дверь попытались сразу захлопнуть. Но Клавдий ударом кулака здоровой руки распахнул ее. И они ввалились в студию.

— Закрой пасть! — бросил Клавдий находившейся в квартире женщине. — Заорешь — сверну шею, курица!

Все свершилось столь неожиданно! Столь грозно и шикарно — их явление на территории врага. Макар на миг даже растерялся. В холле студии царил полумрак, везде разбросаны вещи, на полу банная простыня. А к стене прижалась спиной обнаженная женщина — шатенка лет тридцати пяти. На ее искаженном лице — дикий испуг.

— Пожалуйста, тихо… не бойтесь, мы не грабители, мы по делу к Иннокентию. — Макар решил сам объясниться, иначе Клавдий в своем инфернальном настроении натворит беды.

— Прикройся! — Клавдий наклонился, поднял простыню и швырнул даме.

Та не шевельнулась, махровая ткань соскользнула к ее ногам. Она пялилась на них, на Макара…

— Ой, а я вас знаю, — прошелестела она, приходя в себя. — Вы… Псалтырников, да? Приезжали в автосалон за заказом, когда я…

— Когда вы там еще работали, — подхватил Макар. — Я Псалтырников. Компаньон ваших бывших боссов. А вы… Анета Кузнецова? — Он сам наклонился, поднял простыню и подал Кузнецовой.

— Где сожитель? Мальчишка где? — грозно рыкнул Клавдий.

— Кеша за круассанами спустился… и за капучино в кафе на углу. — Кузнецова запахнула на себе простыню, оставив обнаженными плечи и глубокое декольте. На ее алебастровое лицо возвращались краски.

— Простите за шум, к вам у нас никаких претензий, Анета, — вежливо заявил Макар. — Вопросы к Кеше. После убийства его дяди возникли проблемы, мы лишь спасаем свои бабки, вложенные в их авантюру с авто.

Он лгал. Он просто давал ей время прийти в себя. А Клавдий с неприязнью разглядывал Кузнецову — штучка похлеще «Серсеи». С виду вся из себя кроткая и беззащитная — ангельский взор, почти святой. Подобно мученице, она готова терпеть их грубость, но… Простыня на ее груди уже медленно сползает вниз, вроде бы совсем невинно обнажая коричневые соски. А согнутая худая нога выставлена грациозно, нарочито провокационно. Клавдий отвернулся: баба спала с боссом Иваном Матвеевым, а затем переключилась на его отпрыска. Возможно, она же гостила и дома у Дмитрия Матвеева с ночевкой. Короче, баба давала всем троим родственникам. Что же она с этого имела?

— Кешка ваш бойфренд? — грубо спросил он у Кузнецовой. — За завтраком в койку для вас дернул пацан. А вы в курсе его воровских наклонностей?

— Я вас не понимаю. О чем вы? — Анета Кузнецова окончательно успокоилась. Смотрела на них и прощала, прощала, прощала их с христианским смирением во взоре.

— Отлично сечете, милочка, — отрезал Клавдий. — Скандал на весь офис с Кешей гремел, когда он деньги фирмы со счетов воровал — для вас, по свидетельству сотрудников автофирмы.

— Гнусная клевета! — воскликнула Анета. — Я никогда никаких денег у Кеши не требовала. Ко мне их семейные разборки с деньгами не имеют отношения.

— Но вы же из-за скандала с воровством свинтили из автофирмы, — не отступал Клавдий. — Скажете нет? Вам просто надоело «Феррари» клиентам задницей полировать?

— Не ваше собачье дело. Хотела — работала у них, захотела — ушла.

— Буфера прикрой, ну! — рявкнул Клавдий. — На мой вкус, сиськи у тебя маловаты. А сама ты уже старовата для оголтелого кокетства.

— Хам! Дурак! — Анета Кузнецова сорвалась. От ее притворной кротости не осталось и следа — точеное личико перекосила злобная гримаса. — Даже если вы компаньоны покойника, вы не вправе меня оскорблять!

— Мы компаньоны и брата Ивана, кстати, вашего бывшего, — поправил Макар, решив прийти на выручку Клавдию, хотя ему и претила невоспитанность в общении с дамами. — Дмитрий Матвеев убит. А у вашего нынешнего любовника веский мотив к его устранению. Ведь именно родной дядя Дмитрий уличил его в воровстве со счетов. Нас же в сваре интересует лишь сохранность наших инвестиций в сделке с авто.

— Смерть Димы стала для меня ударом, когда мне Кеша сообщил. — Кузнецова наконец-то натянула простыню повыше. — Но там ведь некая незнакомая женщина замешана, Кеша узнал про нее от отца при их встрече в офисе, хотя тот не распространялся особо.

«Значит, вот так Иван Матвеев преподнес тогда сыну обстоятельства гибели брата и дяди, — пронеслось в голове у Макара. — Но мы же ему все детально пояснили… И он вроде принял наши слова к сведению. Или нет?» В услышанном от Кузнецовой снова было что-то неправильное, нелогичное… Макар силился сосредоточиться. Он не желал признаться: вид полуголой этуали смущал его. Анета Кузнецова возбуждала его чувственность. Ощущая себя полным подонком, занятым лишь собственными желаниями, а не благородным делом освобождения горничной Маши из тюрьмы, он притих.

— На какие шиши вам Кеша завтрак в постель покупает? — Клавдий мрачно сверкнул глазами. — Ему ж папа карты заблокировал. Или не он вас теперь содержит, дорогуша, а вы его?

— Не ваше дело, — повторила ему Анета.