Та, кого больше нет - Татьяна Аксинина

И вдруг я встретил Машу. Маша тоже училась на третьем курсе в нашем институте, но на другом факультете. В их группе девушек было в три раза больше, чем парней, только этим и можно объяснить, что она ещё не выскочила замуж. Боже, какой красавицей она была! Описать словами невозможно. Немного напоминает её актриса Елена Корикова, Лиза в фильме «Барышня – крестьянка», но то – кино, а это – жизнь. Блондинка с длинными пушистыми волосами, лицо – нежное, как у ангела, светлые голубые глаза сияют неземной добротой. А её нежный мелодичный голос хотелось слушать бесконечно. Простая и естественная, никакого кокетства, никакой вульгарности. Такая, если скажет «нет» – то нет, а если скажет «да» – то на всю жизнь. Мне никогда не встречались девушки, подобные её. Я готов был завалить её цветами и украшениями, потратить на неё все свои деньги, лишь бы она посмотрела на меня.

Как вы догадываетесь, посмотрела она не на меня, а на Павла. Я из кожи вон лез, чтобы понравиться ей: одевался по последней моде, поступил в наш студенческий театр, выступал на всех концертах. Она мило улыбалась мне, но в глазах её отражался один Павел. Они решили пожениться сразу после защиты дипломов.

Мой отец высказался против этого брака: во-первых, он считал, что Паше жениться рано, во-вторых, ему не понравилась невеста. Маша приехала в Новосибирск из Барнаула. Отец Маши умер пару лет назад. Он был уже в возрасте, а тут – лихие девяностые, передел рынка. Но не был убит, сердце не выдержало. До этого он занимал руководящий пост на каком-то небольшом заводике, а мать не работала. Одним словом, денег у Маши не оказалось. А у моей семьи начались некоторые денежные проблемы в бизнесе.

Пашка стоял на своем, и семья начала готовиться к свадьбе. Предполагалось отметить скромно, родни большой у Маши не оказалось, Мать из Барнаула, да институтская подруга – вот и все гости со стороны невесты.

Я зубами скрипел от злости, но не знал, как мне помешать этой свадьбе. И вдруг осенило!

К моменту окончания института из небольшого студенческого театра я создал свой первый ночной клуб «Ранняя звезда». Клуб оказался популярен у молодежи города. На первых порах мне многое приходилось делать самому, затем я нашел Вениамина. Тот оказался находкой: бывший боксер, прекрасный организатор, и чутьё имел потрясающее. Он предложил мне торговать курительными смесями. Торговали тайно, без особого размаха, так, маленькими порциями. Но доход приносила та торговля хороший. Мы с Венкой соблюдали предельную осторожность и честно рассчитывались с поставщиками. Но один чувак решил нас надуть на бабки. Веня придумал гениальную схему, как самим остаться чистенькими и наказать того урода. Но понадобился козёл отпущения. Я назначил им Пашку.

За два дня до свадьбы Павла задержали с железобетонными уликами. Ему светил приличный срок. Отец начал землю рогом рыть, чтобы помочь племянничку. Я тоже делал скорбное лицо, попытался утешить Машу, но она укатила к матери в Барнаул. И представьте, она даже на суд не явилась. Вот бабы – стервы! У меня разом вся любовь к ней пропала. И это ещё не всё! Узнал, что она замуж выскочила в Барнауле чуть ли не через неделю после приезда. Какова! Нельзя верить бабам, предадут и не поморщатся. Плюнул на неё и растёр!

До суда дело дошло очень быстро, видно кому-то ещё важному насолил тот чувак. Пашку осудили заодно с ним. Но мой папаша не угомонился, нанял московского знаменитого адвоката. И так денег катастрофически не хватало, мы теряли свой семейный бизнес. И папочка посодействовал его потере. Зато любимого Пашку вызволил из тюрьмы. Весной дело пересмотрели, Павла признали невиновным.

Я, конечно, первым делом рассказал ему про Машку. Он не поверил. Я предложил ему самому скататься в Барнаул к своей зазнобе, посмотреть, какое гнездо и с кем та свила.

Вернулся он из Барнаула чернее тучи. С Машей он не встретился, на отдых они с мужем и ребенком укатили. Но её мамаша ему все подробности выдала: «…ах, как повезло Маше, муж чудесный достался… заботливый, любит её… ребёнка обожает… сам делает всё по дому, жену бережёт… знакомы раньше они были с Николаем, как вернулась после учебы, сразу же и свадьбу играли… дочка через 9 месяцев родилась…»

Отец предложил Павлу брак с одной богатой телкой, Кариной. Отец ко мне клинья подбивал с этой Кариной. Видимо, хотел свои дела поправить с помощью сватов. Но я не купился на красивое личико. У девки ничего кроме тряпок в голове не оказалось. Надо же уродиться такой дурой при умных родителях. А Пашке я прямым текстом выдал: из-за тебя мой отец пострадал, тебе и помогать дела поправить.

Пашка не пикнул. Свадьбу роскошную организовали. Невеста вышла к гостям, я ахнул, до чего же красива. Но лучше бы она молчала, рта не раскрывала. Пашка мужественно держался, целовался с ней по-настоящему. Вид делал, что нравится она ему. Тесть огромный дом молодым подарил. Но прожили молодые недолго. Через два года Пашка развелся с Кариной и сбежал. Их дочери, Лие, год едва исполнился.

Посмотрел я на девчонку, копия Павла, глаза особенно. И решил жениться на Карине. Пашки нет, так на девчонке его отыграюсь. Карину очаровал в два счета, как овца, пошла она замуж за меня. Нам и дом этот огромный достался, и тесть стал мой бизнес поддерживать. Чтобы насолить Пашке, я девчонку его на себя записал. Пашке не до того было, согласился. Моя промашка, лучше бы оставил, как есть.

Пашка в Москву уехал. Кто знал, что он с нуля крутой бизнес развернет. Я себя считал очень умным, а брат меня переплюнул. Он удачно женился на москвичке. Матери дом в ближнем Подмосковье приобрел. К ней мой отец переехал, когда его бизнес полностью рухнул. А Пашка за границу перебрался жить с женой и сыном. К нам в город больше не приезжал, и дочь свою не навещал. Сдуру я Лию удочерил, но кто знал, как оно обернется.

Карина меня особо не напрягала. Деньги выделял ей неплохие, хватало на тряпки, салоны модные. Днями она по салонам, подругам, модным клубам тусовалась. Моими любовницами не интересовалась. И начала пить. Я не возражал, напьется, сидит в своей комнате. Заставлял, чтобы форму держала, когда тесть приезжал. Ударил пару раз, чтобы сговорчивее была.

Зато на