Она исчезла последней - Джо Спейн

Сердце у Алекса заколотилось, но он тут же успокаивает себя.

Что за паранойя, говорит он себе. Они интересуются мной из-за Вики. Это нормально.

И снова поворачивается к бару. Телевизионный экран, установленный над оптикой, показывает недавний матч по американскому футболу.

Весь бар, по сути, представляет собой объяснение в любви к Соединенным Штатам и всему иностранному. В меню на английском языке фигурируют гамбургеры, пицца, куриные крылышки и немецкие сардельки. В холодильниках стоят бутылки с американским, немецким и финским пивом. И бармен, не моргнув глазом, смешал ему «Олд фешенд», влив даже положенный по рецептуре элитный бурбон.

«Куда я попал?» – недоумевает Алекс.

Достает телефон и собирается проверить почту Вики, когда видит пропущенный звонок от отца и перезванивает.

– Алекс. Есть какие-нибудь новости?

– Пока никаких, – отвечает Алекс. – Но… здесь определенно что-то не так.

– Не так – это как?

– Вики здесь не первая пропала.

Молчание. Затем:

– Что значит не первая? И сколько женщин пропало?

Алекс смотрит в свой стакан.

– Три, – говорит он. – И за много лет ни одну так и не нашли. А теперь вот Вики. Я пытаюсь разобраться. Но не знаю, даст ли это что-нибудь.

Он прислушивается к тяжелому дыханию отца.

– Если ты чувствуешь, что что-то не так, значит, что-то не так, – через несколько секунд говорит отец. – Думаешь, полиция скрывает информацию?

– Это мне как раз в полиции и сказали, – протестует Алекс.

– Ну, хоть так. Хорошо, что не пускаешь все на самотек.

– Как мама? – интересуется Алекс.

– Завтра ее собираются выводить из комы. Говорят, идет на поправку. Алекс…

Алекс ждет.

– Честно говоря, лучше бы ее оставили еще на пару дней. А то у меня ощущение, что все пойдет по второму кругу.

Алекс понимает и рад, что его нет рядом.

– Как только она придет в себя, – просит он, – позвони мне.

– Обязательно. И ты тоже, как только там что-нибудь узнаешь. И, да… прости меня.

– За что?

– За то, что велел тебе тогда держать себя в руках. Не следовало этого говорить.

– А, неважно, – говорит Алекс, хотя оба понимают, что это очень важно.

– Ладно. Спокойной ночи.

Кто-то сел рядом с Алексом. У барной стойки полно пустых табуретов, но мужик устроился так близко к Алексу, что их локти соприкасаются. Ему явно за шестьдесят, и выглядит он так, словно его наняли играть Санту в одной из этих туристических деревень.

– Пожалуй, закажу себе такой же.

Он указывает на бокал Алекса, затем кивает бармену.

– Я могу вам чем-то помочь? – спрашивает Алекс.

Человек изучает его.

– А разве не я могу тебе помочь?

– Простите?

– Ты ведь брат Вики Эванс, точно?

Алекс напрягается.

– Вы кто?

– В свое время мне приходилось заниматься делом твоей сестры.

Алекс колеблется.

– Вы Патрик? – догадывается он.

Тот кивает.

– Дай-ка я закажу тебе еще один коктейль. Похоже, он тебе понадобится. Да и мне тоже, поскольку я только что со свидания, которое оказалось не слишком удачным.

Алекс не возражает.

– Итак, – продолжает Патрик. – Ты намерен раскрыть убийство сестры.

– Я никогда этого не говорил.

– Ты доверяешь Агате?

– Без обид, но, судя по тому, что я слышал сегодня вечером, местная полиция не может похвастаться успехами, когда речь идет о здешних молодых женщинах. У вас же пропало еще несколько.

– Значит, без обид, да?

Алекс пожимает плечами. Он этого мужика видит в первый раз, и ему все равно, если тому неприятно.

– Агата – начальник получше, чем я, – замечает Патрик.

– Потрясающе, – говорит Алекс. – Значит, так или иначе, правосудие восторжествует. Но, между нами говоря, приятель, сегодня вечером она явно была не на высоте. Открыла дверь и наставила на меня пистолет.

Патрик сужает глаза.

– Что-то случилось? С ней самой все было хорошо?

– Все с ней было хорошо. Мне кажется, вы не поняли, о чем я.

– Даже у полицейских есть личная жизнь, – тихо замечает Патрик. – Когда ты пришел, там никого не было?

Алекс хмурится. Его собеседник, похоже, сильно встревожен.

– Кого, например? – спрашивает он.

Патрик дергает себя за усы.

– А Луку Агата не упоминала? – спрашивает он.

Алекс качает головой.

– Нет.

– Тогда я больше ничего не могу говорить, – отступает Патрик.

Алекс делает глоток из бокала и начинает мысленно складывать головоломку. Агата живет одна. Сегодня утром, когда дети сами без нее открыли дверь, сильно нервничала, а вечером этот пистолет.

Кроме того, взяла детей с собой на озеро, как будто не хотела, чтобы они исчезали из ее поля зрения.

Патрик, может, и умалчивает о многом, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: Лука, скорее всего, бывший муж Агаты, возможно, очень задиристый.

– Я вечером заходил к Агате спросить ее об этом парне, Миике, – говорит он.

Патрик делает глоток из своего бокала. Молчит минуту или две, и Алексу уже становится не по себе.

– Знаешь, а она вот как раз здесь и работала, – в конце концов, задумчиво произносит Патрик.

Алекс моргает.

– Кайя? – удивляется он, ошеломленный таким совпадением. Хоть такая мысль и приходила ему в голову, но все же в городе не меньше десятка баров, и он поражен, что забрел именно сюда.

– Кайя, – повторяет Патрик, и по тому, как он произносит имя, Алекс понимает, что на бывшего полицейского нахлынули воспоминания. – Красивая женщина. Знал ее с детства. Родители потом обвиняли меня, что я ее так и не нашел. Зато горожане моментально раскрыли это дело, придя к категорическому выводу, что во всем виноват Миика.

– Они, но не вы.

– А я с самого начала точно знал, что это он.

Алекс во все глаза смотрит на Патрика.

– Простите?

– Я так сильно хотел раскрыть дело, что назначил его виновным, – продолжает Патрик, неловко ерзая на табурете. – Вот что я тебе скажу: так бывает, когда весь город готов отправить тебя ловить человека, который этого не заслуживает. И я стал причиной этой проблемы. Я хотел сделать Миику Виртанена виновным, потому что в этом был смысл. Ведь если он виновен, то может сказать мне, где тело Кайи, чтобы я вернул его родителям.

– А почему вы теперь уверены, что были неправы?

Патрик снова смотрит в глубину бара.

– Я с ним поработал, но он не сказал ничего нового.

Патрик смотрит на костяшки пальцев, и Алекс внезапно понимает.

Патрик осушает бокал до дна. Алекс делает то же самое.

– Агата лучше меня, – говорит Патрик. – И она все делает по правилам. Кто бы ни был человек, который сделал это с твоей сестрой, она его найдет.

Алекс впитывает его слова, как