Поцелуй медузы - Виктор Евгеньевич Рябинин

– Бывали тут когда-нибудь? – поинтересовался пилот и, не дослушав ответа, принялся снова молоть всякий вздор.

Так получилось, что, исколесив почти весь Кольский полуостров, Макс никогда прежде сюда не заглядывал. Но ходили слухи, что эта военно-морская база уникальна. В скале вырублено укрытие для подводных лодок, которое начали строить в 1960 году, а ввели в строй почти через сорок лет – в 1999-м. Объем вынутого скального грунта, утверждала молва, такой же, как при строительстве Московского метрополитена. База полностью автономна. Лодки могут заходить туда только в подводном положении. Длина всего комплекса около шести километров. Рассказывают, что основной грот с причалами для подводных кораблей рассчитан на прием одновременно четырех современных атомоходов. Из этой уникальной военно-морской базы в свой последний поход ушел трагически погибший «Курск».

Пилот тем временем виртуозно посадил винтокрылую машину на бетонную площадку, на которой, судя по линиям разметки, и должны были приземляться вертолеты. Оказалось, страстный любитель поговорить своё ремесло знал в совершенстве. К приземлившимся тотчас подбежал дежурный – старший лейтенант с повязкой «рцы» на рукаве, представился по уставу и проводил гостя из Москвы к машине, ожидавшей его на краю вертолетной площадки. Макса быстро доставили в штаб дивизии, а оттуда с провожатым в звании мичмана – в расположение экипажа атомной подводной лодки «Россия», готовящейся к автономному плаванию.

19.Элита элиты

– Гена, слушай сюда: слепому – не покажешь, глухому – не расскажешь, а идиоту ничего не докажешь. Такова истина жизни. Вот и тебе не следовало бы с этими ишаками откровенничать…

Обернувшись на вошедшего Максима, тот, кто произнес эти слова, не уточнил, кто такие «ишаки», и не совсем вежливо, но конкретно поинтересовался: а что тут надо посторонним?

Максим моментально оценил ситуацию. За столом восседали два офицера, которые вот так запросто, пили спирт, или, как именуют подводники данную жидкость, шило.

– Прибыл из Москвы, требуется кое-что согласовать. Вот мое предписание, – Максим протянул бумажку.

– Из столицы, говоришь, приехал. Ладно, присаживайся. Гена, налей гостю нашего северного бальзама.

Максим принялся было отказываться, но, натолкнувшись на два выразительных взгляда, сразу понял: дело это бесполезное. Сделав глоток, он незаметно поставил стакан на стол. Ведь важно не количество выпитого, а уважение компании.

–Ну давай знакомиться. Я – Борис Клюев, а это мой экипаж. – Собеседник развел вокруг себя руками. – Скоро пойдем в автономку, ребята мои готовятся. А этот молчаливый субъект, – Клюев указал на сотоварища, – Гена Баринов. Мой друг и, между прочим, Герой России. В прошлом году в Кремле ему вручили звезду за успешное освоение новой техники и новейших технологий. Он у нас глубоководник, так сказать, элита элиты. А ты кем будешь, мил человек?

– У меня все проще. Морской пехотинец, сейчас в запасе, гражданское лицо. В настоящее время выполняю личную просьбу адмирала Самойлова. Фамилия моя Астахов. Зовут Максим.

–Слушай, а ты случайно не родственник Виктору Астахову? Он у нас командовал «букахой» 971 проекта. Отличный мужик. А потом кому-то из московских ребят сказал в глаза мол, дармоеды вы все и лентяи, и его в три дня уволили…

–Виктор Сергеевич мой старший брат, – почему-то засмущался Максим.

–Да ты что! – эмоции переполнили Клюева. – А говорят еще, что таких совпадений не бывает.– Он вскочил со своего стула и принялся не то обнимать, не то просто мять Максима в своих объятиях. – А где сейчас Витя? Давно о нем ничего не слышал…

Максим рассказал все, что знал, естественно, умолчав о расшифрованном послании подводных братьев по разуму. Об этом адмирал просил его никому не говорить. Мало ли что…

* * *

Со своими новыми друзьями Максим провел почти две недели. За это время Астахов, Баринов и Клюев успели подружиться и Борис даже начал намекать, мол, не пора ли Максу вернуться на военную службу, а если конкретно, то на его атомоход. Зная, что им предстоит через несколько месяцев вдали от Родины выполнять ответственные задачи, они мало говорили о делах грядущих. Напротив, Борис, слывший оптимистом и балагуром, каждый день развлекал друзей новой забавной историей, как правило, юморной.

– У американцев к каждому атомоходу приписано по два экипажа: голубой и золотой. Хватит многозначительно переглядываться: «голубой» означает элитный, а не то, что вы подумали, – заметив улыбки друзей, пояснил Клюев. – Так вот, рисую ситуацию: лодка находится на дежурстве месяца три в океане. Чтобы сэкономить время и не гнать её в базу для замены экипажа, американцы придумали делать это в море. Для чего на специальном судне размещают второй экипаж. В назначенной точке рандеву лодка всплывает, швартуется к этому судну. Три дня на передачу дел и смену экипажей, после чего лодка погружается и каждый снова идет своим курсом. Кроме того, заботясь о своих моряках и их моральном духе, америкосы частенько размещают на этих спецкораблях жен и детей офицеров первого экипажа. Ну там радостная встреча, слезы, сопли и все такое.

В середине 80-х годов прошлого века светлые головы в Москве решили перенять передовой опыт вероятного противника, для чего провели аналогичный пробный эксперимент на Тихом океане. Дабы избежать двусмысленной «голубизны», наши экипажи назывались «первый», «второй» и в придачу еще и технический.

Ну так вот, один экипаж находился в море, другой погрузили на плавказарму, туда же поместили неработающих жен и детей и отправили в океан, дабы сделать нашим героическим подводникам приятный сюрприз.

Но у нас в стране, как вы знаете, все и всегда, включая самые замечательные начинания, обязательно делается через задницу. До сих пор неизвестно, кто перепутал, но когда в точке рандеву лодка с первым экипажем всплыла и пришвартовалась к плавказарме, то оказалось, что второй экипаж совсем от другого подводного корабля, а жены и дети никакого отношения к «всплывшим» товарищам не имеют. Их мужья и папы находились в этот торжественный момент миль так на 300 севернее.

Дабы избежать скандала, шум решили не поднимать, но больше подобных экспериментов на флоте не проводилось…

Только успели оценить талант рассказчика, выпить и закусить, как неугомонный Клюев снова принялся травить жизненные истории.

– До Севера служил я еще штурманом на Камчатке. Вот как-то в море при отработке курсовой задачи на нашем атомоходе случилось ЧП – тепловой удар ядерного реактора. Были жертвы, некоторые члены экипажа хватанули приличную дозу радиации, но ребята справились с аварией. Возвращаемся в базу, а на причале все руководство встречает, готовятся начать разбирательство и поиск виновных. Но вначале медслужба принялась выносить пострадавших. Начальник политотдела тут как тут и спрашивает у