Три цвета надежды - Юлия Олеговна Чеснокова

вас, Ёнгуком, но тот уехал в Нью-Йорк, а покой продолжал не нарушаться. Джиён уважает чужую власть и, догадавшись, что править всё равно остались «золотые», больше не стал вмешиваться. Но и нужда во мне, казалось бы, закончилась. И вот… буквально полгода назад, брат сказал мне, что в Сеуле мне больше нечего делать, что ему не нужны тут больше шпионы. Наверное, потому что шпионить не за чем. У него вечные конфликты с китайскими мафиозными кланами, из которых усиливаются и возвышаются попеременно то одни, то другие. Он сказал мне, что я нужна ему там. Чтобы теперь держать под контролем одну из союзных группировок, — девушка поглядела поочередно на Джина и на Хосока, не надеясь, что её поймут. — Только теперь контроль должен был осуществляться другим образом. Брат сказал, что я должна выйти замуж за главу того клана. Ему около пятидесяти лет. Он некрасив и злобен, но даже не это пугает меня и останавливает, — Юна покачала головой. — Я не хочу всю жизнь быть серым кардиналом. Я никогда не стремилась к занятию разведкой, к тому, чтобы предавать людей и обманывать их. Да, я способна это делать, иногда даже с легкостью. Но я не хочу этого, мне не нравится, — Квон Дами развела руками. — Я призналась в этом Джиёну, и он поставил мне условие, найти себе такой брак, которой принесёт не меньшую пользу, тогда мне не придётся выходить замуж за его кандидата, — девушка встретилась глазами с Хосоком. Теперь там было больше сопереживания. — Я не могу просто ослушаться его, пойми. Он сделал всё для нас. Он сделал всё для меня и родителей, поэтому, когда велит он — а мать и отец поддерживают его беспрекословно, — я не могу отказаться, сбежать, бросить все дела. Я должна исполнить его волю. Я воспользовалась всеми связями и осведомителями, чтобы узнать, кто же ликвидировал преступность почти во всей стране, из-за чего даже людям моего брата пришлось уехать отсюда тогда. И я нашла тебя, — сказала она Джей-Хоупу. — У меня было два варианта, либо выдать ему эту информацию, показывая, что ещё могу пригождаться здесь — но это было бы недолговечно, либо выйти за тебя замуж, чтобы поставить шах и мат Джиёну. Я замужем за главой местных «золотых», и это несомненная польза в таких делах.

— Ты собиралась следить за мной? — негодуя, покачал головой Хосок. — Ты даже не попыталась сказать о себе всего.

— Да, я не пыталась сказать этого, — твердо подтвердила Юна. — Скажи сам, ты бы доверился мне, признайся я, что лазутчица Дракона, но раскаявшаяся? Никогда.

— Я и сейчас, после того, как половину разузнал сам, не знаю, чему верить.

— Я и хотела, чтобы ты разоблачил меня, — заявила Юна. — По тем сведениям, которые я на вас нашла, я поняла, что вы сумеете это сделать. Вы меня переиграете, разоблачите, но это должно было случиться, когда я уже была бы твоей женой. Обратного хода не было бы. Джиён бы принял, как данность, что я нашла место, в котором могла бы приносить пользу, но оказалась безоружной, потому что меня раскрыли.

— Как всё запутанно, — промолвил Джин.

— Это нормально в тех сферах, где мы вращаемся, — хмыкнул Хосок. — И что же ты предлагаешь теперь?

— То же, что и раньше: женись на мне, — произнесла Юна. — Ты теперь всё обо мне знаешь, никак не сможешь пострадать от моего присутствия, я ничего не смогу предпринимать против тебя, ведь ты меня будешь видеть насквозь. А я получу свободу от власти Джиёна. Сбудется моя мечта: я останусь в Сеуле и буду предоставлена сама себе.

— А я что получу? — повел бровью Джей-Хоуп.

— Наследство отца? — напомнила девушка. Парень недовольно присмирел. — И разве тебе самому не выгодно породниться с Драконом? Подумай сам, это неплохие связи. После свадьбы мы можем разъехаться и больше не встречаться. Я не собираюсь надоедать тебе или требовать чего-либо.

— А если я откажусь? — Хосок вопросительно посмотрел на Джина, как бы спрашивая мнение того, но тот был в не меньшей растерянности. Что тут было выбрать?

— Как я поняла, отец в любом случае лишит тебя денег без брака. Так не всё ли равно с кем его заключить? К тому же, ты создал себе проблем моим похищением. Я лукавила, когда говорила, что брату, возможно, нет до меня дела. Естественно, он узнал о моей пропаже в течение часа-двух после того, как она произошла. Скорее всего, его люди уже где-то рядом и разыскивают меня. Если они узнают, кто это делал, то тебе придётся как-то урегулировать конфликт, а как это будет сделать лучше всего, если не согласием жениться на мне? — Джей-Хоуп замолчал, поджав губы. Ему плевать было на себя. Главной его задачей стало защитить своих ребят от ненужных травм и схваток. Если драконы уже на подходе, то надо прекращать торг и идти на мировую.

— Но почему ты предпочла пытаться договариваться со мной, пусть даже уже в браке, а не с китайским мафиозой? Неужели дело только в том, что я моложе и симпатичнее? Зная твоё равнодушие к чему-либо физического характера, сомневаюсь, что тебя сильно бы покоробило лечь с кем угодно, кого сунет брат.

— Да, дело не только во внешности, — Юна поплотнее свела рубашку на груди, быстро покосившись на голого до пояса Джина, всё ещё сидевшего у её ног и внимательно слушавшего. — Я скопила множество фактов и историй о золотых. Меня заинтриговала ваша банда, якобы эталон мужества, чести, доблести и справедливости. Я почти уверовала в светлое волшебство и добро, когда осознала реальность вашего существования, ведь вы легенда, — девушка устало покривила уголок рта. — Но, видимо, я немного ошиблась, судя по твоему сегодняшнему поведению. Ума и сноровки вам, в самом деле, не занимать. Но вот с джентльменством и добротой явные провалы. Сказка осталась сказкой.

— И, тем не менее, ты настаиваешь на свадьбе? — ещё раз уточнил Хосок, прежде чем подняться.

— Настаиваю, — парню показалось, что у неё появились ещё какие-то причины, но организовывать новую пытку для добычи правды сил уже не было. Он встал.

— Ладно, теперь я беру время подумать для себя. Завтра я окончательно решу, да или нет, — Джей-Хоуп не знал, зачем ему это нужно, ведь стало почти очевидно, что свадьба с Квон Дами единственный и необходимый выход. Но ему нужны были ещё сутки для того, чтобы смириться, чтобы ощутить себя неприкаянным, холостым. Он взял Джина под локоть и вывел за собой в коридор, подальше. — Что ты думаешь об этом всём?

— Не верю