Тест на доверие - Галина Владимировна Романова

Проторчав на балконе почти час, Наташа поймала себя на том, что все ее мысли вольно или невольно возвращаются к возможной перспективе вернуться на тюремные нары. От этого ее даже стало подташнивать.

Выбравшись из глубокого балконного кресла, Наташа подошла к перилам, перегнулась, пытаясь увидеть главный вход дома. Увидела. По ступенькам как раз поднимался учитель Станислава. Он занимался с мальчишкой физикой, математикой и химией. Сегодня по расписанию у Стаса были как раз эти все предметы. Это часа на четыре. Наташа посмотрела на мобильник. Ближе к часу мальчишка освободится. Может, стоило его вытащить на прогулку?..

– Собирайся, – вошла она к нему без стука сразу после того, как удалился препод.

Стас, уже успевший пересесть из-за учебного стола за игровой компьютер, тут же подарил ей один их своих прищуренных взглядов. Странная ухмылка исказила красивый рот. Он отъехал в кресле почти на середину комнаты, скрестил руки на груди.

– Кто вы, женщина? – выдал он реплику таким тоном, что у Наташи зубы свело.

И сразу захотелось надавать подзатыльников наглецу. Но права не имела. Поэтому коротко ответила:

– Знакомились.

Она стояла, привалившись к притолоке, и старалась смотреть на него так же, как и он: прищурившись и нахально ухмыляясь.

– Я знаю ваше имя, но не знаю, кто вы и почему вдруг поселились в гостевых комнатах. На любовницу отца вы не тянете. Не его типаж. Да и не жили бы в гостевых, а спали с ним в одной койке, – рассуждал мальчишка вполне себе логично. – Вы не его родственница. Я с ними более-менее знаком. Так кто вы и зачем здесь?

– Хочешь узнать?

– Почему нет? Я нахожусь под одной крышей с человеком, о котором ничего не знаю. Может, вы маньячка какая-нибудь? – предположил он, не меняя позы и выражения лица.

– О господи!

Потоптавшись на пороге его комнаты, она вдруг вошла и без приглашения уселась на узкий длинный диван, тянувшийся от двери до окна. Сидеть на нем было крайне неудобно. Даже ее костлявый зад никак не мог пристроиться. Что за мебель у пацана? Кто ее выбирал? Руки бы оторвать этому дизайнеру интерьеров.

– Я здесь потому, что твой отец взял меня под свою защиту, – начала она осторожно.

– Логично. Он адвокат, – кивнул Стас. – Непонятно: почему он поселил вас здесь?

– Он считает, что мне угрожает опасность.

– Ух ты… – Его веки чуть приподнялись. – Он вас спрятал, чтобы спасать, здесь? Именно здесь? В доме, где живет его сын?

– Уверяю: тебе не грозит опасность, – вставила Наташа. – Никто не знает, где я.

– И даже полиция? – Он снова прищурился, но на этот раз как-то иначе.

– И полиция тоже. Мало ли, – Наташа подергала плечами, – вдруг там кто-то играет на стороне моих врагов?

– А их много?

Стас уронил руки на колени и чуть подался вперед. Вот убей, ему стало интересно.

– Я не знаю, сколько их. Но точно знаю, что я ничего не совершила противоправного. Ничего, в чем меня пытаются обвинить.

– И в чем, если не секрет?

Он смотрел на нее широко раскрывшимися глазами невероятного серого цвета. Смотрел с интересом и азартом. Разве можно было промолчать? Или солгать?

– Меня обвиняют в том, что я отравила своего мужа, а потом застрелила его любовницу, которая жила со мной на одной лестничной клетке, – ответила Наташа честно.

Минуту, наверное, он смотрел на нее не моргая. А потом расхохотался. Звонко, заразительно. Наташа тоже за компанию хихикнула пару раз, хотя поводов для веселья у нее не было вообще. Но устоять не смогла.

– Нет, ну отец – это, конечно, уникальная личность, – оборвал он смех и вытер заслезившиеся глаза. – Притащить в дом убийцу! Наверняка еще просил и за мной приглядывать? И попытаться наладить отношения?

– Ну… Было дело, не скрою.

Наташа понимала, что стоит на тонком льду. Реакция парня могла быть непредсказуемой. Он мог выгнать ее, поднять шум. Вызвать охрану поселка, полицию. Игорь категорически запретил ей откровенничать с прислугой, а со своим сыном – так тем более.

Стас не стал кричать. Он спросил:

– А почему? Что за причина заставила отца так вам доверять?

Он больше не прикрывал глаза веками. Смотрел открыто. И то, что читалось в его глазах, Наташе нравилось. Он хороший мальчишка, сделала она вывод. Или…

Или она ни черта в этой жизни не понимает.

– Мы когда-то были с ним коллегами. И он уверяет, что я была очень добра к нему. Хотя я ничего такого не помню. Я относилась к Игорю как к коллеге, и только. А он считает иначе. Когда я попала в беду, я вспомнила, что он ушел в адвокатуру, набрала его номер. Он откликнулся.

– Сюда-то зачем притащил? – Его вопрос выражал недоумение, и только. Надменная неприязнь исчезла.

– Он подвез меня до дома, осмотрел замок моей квартиры и нашел на нем характерные следы, оставляемые отмычкой. Решил, что оставаться там мне небезопасно. И… дальше ты знаешь.

– Если я правильно вас понял, Наталья Ивановна, то вам может угрожать опасность от человека, который отравил вашего мужа и убил его любовницу?

– Зачет! – протянула она нараспев, вытаращившись на мальчишку.

– А почему? Зачем было их убивать? У кого был мотив? – Он склонил голову к плечу. – У кого, кроме вас?

– Ни у кого. Ни у кого, кроме меня. Но… Не все так просто. Скажем, эти двое случайные жертвы. Отравить хотели меня, угостив шоколадкой. Только тот, кто это сделал, не знал, что я не ем сладкого. Я все эти презентики, которые мне оставляли дружелюбные покупатели, домой носила. А Аркаша их употреблял. Вот и слопал отравленную шоколадку. А что касается Верочки – это моя соседка и Аркашина любовница, – думаю, она тоже погибла вместо меня. Кто-то хотел пробраться в мою квартиру и… дальше не знаю. Может, пистолет подложить, может прибить меня хотели. И убийцы могли попасться Верочке на глаза, когда орудовали отмычкой в моем замке.

– Складно, – кивнул он согласно и тут же замотал головой: – Но неубедительно.

Наташа промолчала. Правоту его утверждений оспаривать смысла не было. Стас прав.

– Поэтому и полиция мне не верит. Все выглядит каким-то притянутым за уши.

– Или эти люди промышляют чем-то другим, а от вас решили избавиться попутно. Вы им мешали, скажем. Но сработали непрофессионально. Грубо… Ладно. – Он резко встал на ноги, оттолкнув кресло к стене. – Куда вы там велели мне собираться?

– Прогуляться хотела. А ничего в поселке не знаю. Как-то неуютно одной. Заблужусь еще. От отца твоего влетит.