Нулевой день - Рут Уэйр

– Лучше, – соврала я.

В действительности я чувствовала тошноту и страшную слабость, а проклятая рана горела огнем. Кроме того, ярко-алая вода в кастрюле выглядела пугающе. Сколько же крови я потеряла?.. Впрочем, чистая повязка успокаивала, а жжение от крема в своем роде утешало: если болит, значит, помогает.

На меня вдруг накатила страшная усталость, а мягкий диван с вязаным пледом так и манил.

– Надо поспать, – заметила я, и Коул кивнул.

– Спокойной ночи, Джеки.

Он задул свечу на столе, я убрала запасные повязки с кремом в рюкзак и застегнула толстовку.

– Спокойной ночи, Коул.

Я забралась на диван, приспустила огонек масляной лампы и легла.

В камине догорали угольки, я почти не видела, как Коул забирается в спальный мешок, только слышала шуршание ткани.

На миг загорелся экран – Коул посмотрел время, затем повернулся спиной ко мне и вздохнул.

Четверг, 9 февраля

День минус третий

Я открыла глаза. Тусклый лунный свет просачивался сквозь занавески, а Коул сопел на коврике перед погасшим камином. Рана болела, я очень замерзла, но проснулась не из-за этого. Что-то вырвало меня из сна.

Гейб всегда говорил: отличным пентестером меня делают не физические навыки. Дело не в том, что я быстрее, сильнее, более умело взламываю замки или отважнее взбираюсь на заборы. Есть немало мужчин, способных лучше вскрыть двери, или женщин с более современной экипировкой. Нет, меня вновь и вновь спасает иное качество, оно же в свое время позволило стать искусной воровкой. Умение замечать то, чего не видят другие, и верить чутью.

Я кое-что уловила во сне. Просто не понимала, что именно.

Лежала, прислушиваясь и гадая, а сердце бешено забилось в груди еще до того, как открыла глаза.

Это не Коул встал в туалет. Не гром: на улице стояла тихая погода, и сквозь щель между занавесками просачивалась белизна. Видимо, ночью с моря снова пришел туман.

Вон опять – тот самый звук, который меня разбудил, хотя тогда я не поняла, что это было.

Треск помех из полицейской рации и приглушенный позывной сигнал.

Я вскочила с колотящимся сердцем и на цыпочках подбежала к окну по голым доскам. Осторожно раздвинув занавески, увидела во дворе человека, кажется, Малик, хотя точно определить сложно. Она стояла у дома и тихо говорила по рации. Черная машина без опознавательных знаков была припаркована боком поперек дороги, нарочно загораживая путь «мазде» Коула, а еще дальше сквозь туман пробивался свет фар от второго автомобиля.

Какой бы полицейский там ни стоял, он, видимо ждал подкрепления. Пора выбираться, пока не окружили дом.

Накатило тошнотворное лихорадочное волнение, однако я его подавила и трясущимися руками начала собирать пожитки в рюкзак. Совсем замерзла, изо рта вырывались белые облачка, но я их почти не замечала, дрожа скорее от страха, чем от холода.

– Коул, – прошептала я. Он мирно сопел. – Коул, вставай, мне нужен спальник.

– А? – пробормотал он и перевернулся на другой бок.

– Вставай! – нетерпеливо велела я. – Мне нужен… Ладно. – Я дернула мешок на себя. Сначала Коул заскользил вместе с ним по ковру, потом высвободился. Я поскорее засунула спальник в рюкзак, пока сбитый с толку Коул растерянно моргал.

– Ты чего… – начал он обычным голосом

– Заткнись! – зашипела я, изнемогая от страха. – Там полиция. Пора бежать.

– Но…

Я уже схватила рюкзак и осмотрела окна во двор. Дверь в доме была одна, зато в сад выходило два больших окна: первое прямо на песок, а другое, как я сильно подозревала, на заросли дрока. Приземлиться в колючки, лишь бы укрыться от полиции и смягчить падение?.. Немного подумав, я все-таки направилась к другому окну. Неплохо бы затаиться от полицейских, но они услышат шуршание, а если запутаюсь в колючках, могу и не выбраться. Барахтаться под треск веток, бесшумно ойкая от боли… не самая привлекательная мысль.

Окно скрипнуло, и я вздрогнула, затаив дыхание. Вроде не услышали: с передней части двора никто не подбежал. Я тихо опустила рюкзак на землю и вылезла сама, упираясь ногами в деревянную обшивку, пока не растянулась во весь рост, держась за подоконник. Бок пронзило болью: рана под повязкой приоткрылась.

Я разжала руки и бесшумно приземлилась на четвереньки, как всегда, но на этот раз закрыла глаза, прикусила щеку от боли и стала ждать, пока жгучая пульсация в боку утихнет.

Только я выпрямилась, прижимая руку к ребрам, как вдруг со стороны домика раздался шум двигателя и шуршание шин по асфальту. Подкрепление. Глубоко вздохнув, я закинула рюкзак на плечо и побежала в туман.

Я понятия не имела, куда направляюсь, но точно в те края, где меня высадил таксист. Бежать по песку оказалось до смешного трудно, в тумане и темноте я едва могла разглядеть, где у дюн подъем, а где гребень, и только обернулась проверить, не бегут ли за мной, как чуть не вступила во что-то со всего маху.

Нет, нет!

Колючая проволока. Мой злейший враг.

Возможно, кто-то бросил кусок старого забора: моток колючей проволоки, точно сорняк, рос прямо из мягкого песка, и теперь запутался в ботинках, цепляясь джинсы и голени. Я не могла вырваться, не поцарапавшись. Осторожно, проклиная свою невнимательность и какого-то забывчивого фермера за то, что не выбросил свой дурацкий мусор, я стала разматывать проволоку.

Сзади уже колотили в дверь, слышались громкие голоса. Я оглянулась и увидела в тумане фары и луч света поменьше, похоже, фонарик. Я отцепила еще виток. Почти все.

– Джеки! – окликнул женский голос. Кажется, через рупор. – Джеки, это старший детектив Малик. Мы знаем, что вы здесь. Бежать вам некуда. Сдавайтесь.

Я закрыла глаза. Как? Как меня нашли?! Отследили машину Коула?

Отцепила от ботинка последний виток и вновь пустилась бежать, бесшумно касаясь подошвами влажного песка, но стук сердца и дыхание в предрассветной тишине оглушали. Даже волны словно бы затихли.

– Сдавайтесь, Джеки! – Показалось, или голос стал ближе? – Мы знаем: вы невиновны, произошла серьезная ошибка. Мы поговорили с вашей сестрой, она все объяснила. Возвращайтесь домой, помогите нам разобраться, и мы поймаем убийцу Гейба.

К горлу подступили рыдания. Я хотела (боже, сильнее всего на свете!) верить, что это правда: меня в самом деле считают невиновной. Но кто посреди ночи высылает две патрульные машины за невиновным человеком?

– Джеки, вы не можете бегать вечно. – Отблески фонарей пронизывали туман, как световые мечи. – Мы отслеживаем ваш телефон. Знаем местоположение. Я даю вам шанс явиться с повинной. Остановитесь, или сделаете