Дым и зеркала - Юлий Анатольевич Дубов

Ник и Мэт согласно кивнули.

– Хорошо. В этом укрытии он хранит кучу каких-то бумаг, которыми занимается каждый раз, когда приезжает на остров. Бумаги эти, судя по всему довольно-таки конфиденциальны, потому что в один прекрасный день он их – с помощью Кирша – уничтожает, сохраняя лишь самое необходимое. Маленькая черная сумка, которую он забрал в Лондон после устроенного на острове аутодафе. Никакой сумки с бумагами после его смерти обнаружено не было. Да и вообще никаких заслуживающих внимания документов не нашли. О чем нам это говорит?

– Мог уничтожить, – перебил его Мэт.

– Ну да. Конечно. Провез через пол-страны, специально, чтобы сжечь у себя дома… Их мог уничтожить Кирш. При жизни Иглета – не думаю. Значит за те полчаса, которые прошли от вызова полиции до её появления в особняке? Это очень рискованно. Его ведь раздели после допроса и всю одежду отправили на экспертизу. Если бы он что-то жег, экспертиза тут же показала бы. Мог зарыть? Нет, ребята, у него практически не было на это времени. Но это ещё один вопрос к Киршу – что было в сумке и куда все это делось. Ник, пора бы побеседовать с этим типом. Где он?

– Через три дня после исчезновения Мартина Кирш уехал из страны.

– Это я знаю. Где он?

– Мы знаем, что он выехал в Израиль. Потом появился на какое-то время в Бельгии, оттуда перебрался в Латвию. Там след теряется. Его мобильный отключен. Дон, надо объявлять его в розыск.

– Ты думаешь, мне это надо объяснять? Ты мне лучше скажи, под каким соусом ты это сделаешь. Он не обвиняемый, не подозреваемый и даже не свидетель, потому что полиция объявила смерть Иглета самоубийством и официально прекратила расследование. Мы можем заполучить Кирша в единственном случае – если будет доказано, что Иглета убили. И если мы сможем хотя бы с минимальной дозой правдоподобия объяснить, как именно это произошло. Тогда Кирш переходит в категорию подозреваемых. Но до этого мы Кирша не увидим, если только он вдруг не окажется на нашей территории. А что-то мне подсказывает, что сюда он больше не приедет.

– У нас есть козырь, – сказал Ник. – Действия Кирша на сто процентов подпадают под статью о противодействии правосудию. Он лгал на допросе и скрывал от следователей важную информацию.

Дон отмахнулся.

– Это не козырь. Может быть тысяча причин, по которым он врал. На сегодняшний день у нас ещё нет преступления, расследование которого он хотел завести в тупик, а пока такого преступления нет, любая его ложь может объясняться как угодно. Выполнял приказ хозяина. Например – он хотел скрыть информацию о замке на острове Барк, потому что хотел спрятать его от кредиторов Иглета. Это уже не уголовное дело, а гражданское, вот так.

– И какой у нас план действий?

– У нас все та же задача – узнать, как умер Иглет. И план все тот же – копать. Мы многого ещё не понимаем.

– Скамейка, – задумчиво протянул Мэт. – Знаешь, Дон, я все пытаюсь как-то осмыслить эту историю со скамейкой и совершенно ничего не понимаю. Зачем им понадобилось привозить эту скамейку на Барк и почему Кирш её оттуда вывез. Ночью. Под явно надуманным предлогом.

– Да, – сказал Дон. – Скамейка. Напомни мне, Мэт. Спайк что-то такое говорил про эту скамейку, будто она очень ценная.

– Золотая, например, – вставил Ник. – Скамейка из чистого золота. Отлили из золота садовую скамейку, покрасили коричневым. И специально держали в доме, чтобы дождь не смыл краску. Неплохой способ сохранить капиталы.

– Скамейку из чистого золота даже три Кирша не смогли бы поднять, – парировал Мэт.

– Ладно. Высверлили отверстия в планках, загрузили туда рубины и сапфиры.

– Хватит резвиться, – оборвал их Дон. – Давайте серьезно.

– А если серьезно, – сказал Ник, – то вполне может быть, что здесь Кирш сказал правду. В скамейке была спрятана информация. Флэшка, например.

– Кирш не стал бы забирать скамейку. Он бы взял флэшку.

– И оставил скамейку, чтобы потом кто-нибудь обнаружил в ней пустой тайник?

– Почему тайник? Флэшка вполне могла быть просто приклеена скотчем где-то снизу.

– Она не была приклеена скотчем, – сказал Дон. – Потому что тогда он не стал бы брать скамейку. А он её взял, и это факт. Давайте, черт возьми, исходить из фактов. Он взял чертову скамейку. Чертову садовую скамейку. Зачем?

– Ну, например, вот так, – напрягся Мэт. – Он на самом деле взял что-то совсем другое. А чтобы Спайк этого не заметил или заметил не сразу, он унес скамейку, потому что это сразу бросается в глаза. Скамейка просто для маскировки. Вот мы уже сколько про нее говорим вместо того, чтобы подумать над тем, зачем Кирш приезжал на Барк после смерти Иглета, когда все документы уже были либо уничтожены, либо вывезены.

– А вот это может быть вариант, – согласился Дон. – Только объясни мне, старина, почему они сказали Спайку, что эта скамейка стоит очень больших денег, и мы эту идею возьмем в разработку. Вот что, ребята. Из воздуха эта скамейка соткаться не могла, откуда-то она появилась, прежде чем Иглет и Кирш доставили её на Барк. Кто возьмется? Проверьте все платежи Иглета месяцев за шесть до появления скамейки на Барке.

– Он платил наличными, – сказал Мэт. – Готов спорить.

– Значит, ищите у тех, кто производит парковые и садовые скамейки.

– А как насчет батальона в помощь? Ты представляешь себе, сколько их?

– Надо опросить всех, кто тогда работал у Кирша, – подвел итог Дон. – С этой скамейкой что-то нечисто.

Глава 25

Всё-таки самоубийство

Вот худшая из новостей.

В. Шекспир. «Генрих IV», ч.1, акт 4, сцена 1

Мистеру Стивену Клейну Дон решил пока что про загадочную скамейку не рассказывать – тема для серьезного разговора и так была очевидна.

– Нам нужен Грег Кирш, – сказал Дон, когда Клейн в очередной раз вызвал его на беседу. – Мы можем потратить кучу времени и денег, но проще всего прижать этого молодчика в углу и заставить говорить. Он расскажет, как и почему умер Иглет.

– Вы знаете, где он, Беннет?

– Мы проследили его до Латвии. Там он исчез.

– Он не исчез. Просто оборвал все старые контакты.

– И вам известно, где он?

– Известно. Могу и вам поведать, Беннет, только проку от этого будет немного. Кирш в России, в Москве. Он восстановил свое российское гражданство, занялся бизнесом. Говорят, что очень успешно. Частная военная компания. Увидеть вы его сможете, если соберетесь поехать в Москву, или если он сам окажется где-нибудь в горячей точке с автоматом в руках. Сомневаюсь, что получится содержательный разговор. Так что вам придется обойтись без его откровений. Расскажите мне, почему вы считаете, что он врал полиции. И подробно – о чем именно он врал.

Дон положил перед Клейном папку с расшифровкой показаний Нейтана и Спайка.

– Я посмотрю, – кивнул Клейн. – Поясните, что здесь.

Повествование о странных манипуляциях Кирша вокруг несостоявшейся поездки его хозяина на остров Барк не заняло много времени – самое главное Дон приберегал на десерт. Вчера поздно вечером Ник положил перед Доном распечатку звонков на мобильный телефон Иглета, обвел две строки красным фломастером и не отходил, пока Дон не саданул раздосадованно кулаком по столу – с самого начала расследования все это было буквально перед глазами, но никто не обращал внимания.

Клейн слушал с явным интересом. Он перебил Дона дважды: в первый раз, когда тот рассказывал про вертолетный клуб – попросил уточнить предельно возможное число пассажиров для «Робинсона-44», а во второй раз – когда очередь дошла до системы укреплений на Малом Барке.

– Вы там сами были? – спросил он.

– Нет, туда ездили Сторк и Кризи, но они