Неугомонная покойница - Кемпер Донован

Они всегда предназначались нам обеим, учтите. Мы просто решили, что она найдет им лучшее применение в большом городе, чем мы с мамочкой в нашей глуши. Мы все по-своему переживаем горе, а я так почувствовала себя ближе к Виво, вот и все.

– Никогда не стану судить человека за то, как он проживает свое горе, – твердо сказала Дороти.

– Мудрые слова, хорошо бы этой секретарше их услышать. Я вот никогда не могла доверять женщине по имени Ева. – Лора слегка расслабилась в подушках. – Только никому не сболтните, что я тут сказала. Если ты белая женщина с таким выговором, как у меня, приходится следить за языком, когда говоришь о цветных. Легко можно на беду нарваться.

– Судя по всему, вы нечасто виделись, но, как по-вашему, брак вашей сестры оказался удачным?

– Конечно! Я приезжала к ним на свадьбу, а как иначе? Такое красивое событие, прямо чувствовалось, насколько они любят друг друга. Знаете ли, у каждого это был уже второй брак. Я всегда считала, что первый муж Виво – дурной человек, один из тех финансовых аферистов, которым все время удается уйти от возмездия. А первая жена Вальтера? О-о-о, из того, что я слышала – настоящая оторва. Они боялась, что она сорвет свадьбу.

– Правда? Так значит, они не по-хорошему расстались?

– Да хуже некуда! По всей видимости, она звонила Вальтеру перед свадьбой и грозилась притащить их сына на церемонию, чтобы заставить муженька перед всеми его признать. Бедный мальчик, он тогда совсем пацаненком, наверное, был.

– Так у них был общий ребенок? – В голосе Дороти прозвучало то же удивление, которое испытала я. Странно, что Вальтер не упомянул о такой детали.

Лора кивнула.

– Ну так! Вальтер, правда, никогда его не поминает. Или ее, бывшую, то есть. Ему нравится притворяться, что их не существует. Не могу сказать, что виню его. А кстати, вроде ж они живут неподалеку? Была бы я полицейским, я бы разузнала, где она находилась ночью среды. Или ихний сынок. Он теперь уже совсем взрослым должен быть.

– Я думаю, полиция ищет сейчас признаки того, что кто-то мог проникнуть в дом снаружи, – дипломатично заметила Дороти. – Но мне интересно – может кто-то в самом доме показался вам подозрительным или вел себя странно? Особенно в первый день по приезде?

– Так, дайте-ка подумать… Ну, так-то, тот подручный что-то странное воротил.

– Подручный?

– Ну да, с гнездом на голове.

– Вы имеете в виду Пола?

– Ага, точно, его. Вечером среды, когда я приехала, мы с Виво сидели у нее в комнате и потягивали винишко. – Она откинулась обратно на постель. – Я все еще пыталась выяснить, что с ней происходит, но и слова не могла вытянуть. В общем, нас дважды прервали: сначала пришел Вальтер пожелать споки-ноки – ну такой душка. Потом, несколько минут спустя, появился этот Пол, но я не расслышала, что они обсуждали, потому что они очень тихо говорили. Но вид у обоих был не особо радостный. Когда он ушел, я спросила у сестрички: «Ты ему мало платишь или что?» И она рассмеялась и сказала, что ничего не платит ему.

– Пра-а-авда? Вот это очень любопытно, – заметила Дороти.

– Вот и я так подумала. А когда спросила, как же так выходит, Виво снова рассмеялась и ответила, что у нее в рукаве припасен не один туз. Ну это-то как раз было в ее духе. Я ее до смерти любила, но замышляла она обычно что-то недоброе. Наша мамочка звала ее Чертенком, такое вот прозвище. Очень ей подходило.

– А полиции вы это рассказали, когда они расспрашивали вас? – спросила Дороти.

– О, да я ж с ними и не говорила, – беспечно заявила Лора. – Когда они приехали, мне нездоровилось. Вам повезло, вы меня застали, когда мне стало получше. Ну и вообще, не люблю, когда меня подгоняют, куда приятнее вот так неторопливо болтать с друзьями.

– Ну, тогда, раз уж у нас пошел такой задушевный разговор, – медленно начала Дороти, – я рискну спросить: вы знали об отношениях между мужем вашей сестры и Евой Тёрнер?

Лора поочередно посмотрела на нас. Испустила низкий и томный смешок, вызвавший в памяти образы знаменитых искусительниц – Иезавели или Вирсавии. И Джессики Рэббит.

– Ни на миг не поверю в это. Это она вам так сказала?

– Вообще-то нет. Это сказал Вальтер.

Лора снова рывком села; на этот раз полотенце соскользнуло с ее головы.

– Что?

– Он сказал, что у них с Вивиан были открытые отношения, – объяснила Дороти. – И что они в данном вопросе пришли к пониманию.

– Вранье, – прошипела Лора. – Это чертово вранье.

– Ну, возможно, Вивиан было неловко признаться в подобном своей сес…

– Да ничего подобного. Она была ему предана, они… – Лора осеклась, мотая головой, словно чтобы вытряхнуть оттуда услышанное. – Это вранье, – повторила она, снова падая на матрас.

Мы с Дороти взглянули друг на друга, не зная, как поступить дальше, но Лора скоро решила за нас.

– Я думаю, что вам пора уходить, – отрезала она, возвращая полотенце на место, только теперь оно еще и закрывало ей глаза.

– Конечно, – согласилась Дороти. – Простите, что расстроила вас, просто…

– Убирайтесь! – прогремела Лора. – Вон!

На миг мы замерли, ошарашенные, не в силах шевельнуться. Потом я схватила наши пальто со стула и жестом указала Дороти на дверь. Она вышла первой, а я за ней, как можно осторожнее прикрыв за собой створку.

Глава 28

К тому моменту, как я отпустила ручку, Дороти прошла уже половину коридора. Я поспешила за ней, наступая на пятки офицеру Чои, в направлении лифта В.

– Ну… – протянула я, вставая рядом с Дороти в тот момент, когда она нажала кнопку вызова лифта.

– Ну, – согласилась она. – Есть предположения, что здесь, черт подери, происходит?

Я покачала головой. Дороти со смешком развела руками.

– У меня тоже! И у меня возникает ощущение, что я тут вовсе не помогаю. Возможно, Лейла права – а это обычно так и бывает.

Двери лифта со звоном открылись, и мы вошли внутрь. Я не спрашивала Дороти, куда мы едем, поскольку это было очевидно. Мы покидали Дворец. А что еще остается делать, когда вас выгоняют с таким ором?

* * *

Когда мы оказались на первом этаже, мне буквально силой пришлось удержать себя от того, чтобы не распахнуть рот от потрясения. Мы приехали в библиотеку – или Читальный зал, как она называлась официально, – являвшуюся отражением Приемной. Две стены этого гигантского помещения, не являвшиеся стеклянными, от пола до потолка были