Руководство королевы красоты по убийствам - Кристен Бёрд

Мой взгляд привлекло то же, что я заметила и вчера вечером, когда наливала миссис Финч стакан за стаканом. На боковом столике стоял открытый горшочек с медом, на котором были изображены фиолетовая пчела и белый цветок. Я взяла салфетку из коробки рядом и взяла банку с медом, понюхав его. Виноград. Вот он, недостающий запах.

– Вчера вечером миссис Финч пила чистый виски, но, видимо, сегодня утром она использовала мед, – я передала банку шерифу. – Вам стоит проверить его состав.

– И, может быть, несколько осколков стекла, – добавила Джемма. – На всякий случай, вдруг в стакане что-то уже было до того, как она налила напиток.

– Мои офицеры как раз этим занимаются, – шериф почесал челюсть. – Можете сказать, кто еще был в ее апартаментах вчера вечером?

– Савилла, Кэти Гилман, Дорис Дэвис – но она ушла через несколько минут.

– А доктор Беллингем был здесь? – спросил шериф, и этот вопрос застал меня врасплох. Неужели его список подозреваемых совпадает с моим? Я не ответила, и он пояснил:

– Другие двое судей присутствовали, поэтому я предположил…

– Нет, я была с доктором Беллингемом позже в бальном зале, – вмешалась Джемма. – Он провел весь вечер на танцполе с конкурсантками.

– На вечеринке Драгоценностей и Самоцветов, – добавила я. – Я тоже была там, но ушла пораньше.

Я намеренно умолчала о бухгалтерской книге, которую взяла из шкафа Финчей, и о страховом полисе, который нашла. Но затем вспомнила о поляроидных снимках в своей сумочке.

Лэйси права. Шерифу стоит узнать об этом.

– Надеюсь, результаты лабораторных исследований совпадут с тем, что найдут в организме миссис Финч.

– Какие у нее были симптомы? – спросила я, открывая сумку.

– Медики сказали, что она была без сознания. Повышенное кровяное давление, нерегулярное сердцебиение, холодный пот. Классические признаки отравления.

Боясь передумать, я поспешно вытащила снимки и перечитала сообщение – слова, подразумевающие, что моя тетя ДиДи убийца, причем не одного, а двух человек – и протянула шерифу. Я немного колебалась по поводу того, что закодированное послание увидит Джемма – с другой стороны, я была почти уверена, что она не имела к этому никакого отношения. Да, Джемма хотела победить в конкурсе, но я нутром чувствовала: эта женщина не станет рисковать ради этого настолько, чтобы попасться на мошенничестве – или убийстве.

– Это было в моей кровати, когда я проснулась сегодня утром. Но их могли положить туда вчера, еще до того, как я вернулась к себе вечером.

Я разложила фотографии на диване. Шериф внимательно изучал их.

– Эта штука в центре снимков… это пояс?

– Пояс победительницы конкурса красоты. Моей тети, в частности. Он висит у нее в кабинете.

– Кто-нибудь еще видел эти снимки?

Джемма смотрела на фотографии, нахмурившись. Теперь я была уверена, что она никогда прежде их не видела.

– Только Лэйси, – ответила я. – Но она ничего никому не раскажет.

– Тогда давайте пока оставим это в тайне.

Он бросил на нас обеих многозначительный взгляд и собрал фотографии.

– Послушайте, шериф… Я знаю, что моя тетя невиновна. Я уверена, что тот, кто подбросил это в мою комнату, точно так же подбросил ей ту корону. Скажу больше, сегодня я заметила, что с мизинца доктора Беллингема пропало кольцо – на пальце в этом месте заметный след от загара. Думаю, он может стоять за всем этим. Его прошлый раз в качестве судьи конкурса закончился исчезновением Мисс 2001!

– Доктор Беллингем, значит, – повторил он так, словно пробовал обвинение на вкус.

Некоторое время шериф стоял, уставившись в пол, а затем вытащил свой блокнот и пролистал его содержимое – информацию, которой он не предложил поделиться со мной.

– Что у вас там? Топ-10 лучших кандидатов? – спросила Джемма. Она что, пытается сострить или просто по жизни звучит саркастически?..

Шериф проигнорировал вопрос.

– Еще доктор Беллингем – человек, о котором меня предупреждала тетя. Она просила держаться от него подальше, – сказала я. – А значит, он точно должен иметь какое-то отношение ко всему этому.

– Почему ваша тетя хочет, чтобы вы держались подальше от Беллингема? – В его тоне определенно было любопытство, но также… покровительство? Я задалась вопросом, это потому, что он беспокоился именно обо мне, или просто делает свою работу. Шериф встретился со мной взглядом, и я обратила внимание на цвет его глаз, тут же возненавидев себя за это.

Его глаза были ореховыми – не карими, не зелеными и даже не зелено-карими. Вот оно что. Даже его собственные глаза не могли определиться, какими быть.

– Это сделал кто-то, кто вхож во внутренний круг, свой, инсайдер, с ключом доступа, – наконец сказал шериф.

– Таким инсайдером вполне может быть судья, – предположила Джемма.

– Или охрана, или персонал, уборщица… Да, это может быть кто-то вроде доктора Беллингема… или вроде ДиДи Грин, – добавил шериф, заставив меня снова его возненавидеть.

– И зачем же в таком случае моей тете класть фотографии своего пояса мне в постель, а затем обвинять себя в убийстве двух человек?!

Он сделал нерешительный шаг ко мне.

– Я понимаю, что вы уверены в невиновности своей тети. – Он изучающе рассматривал меня, и от его взгляда мое лицо вспыхнуло. – Но вы должны понять: моя работа – учитывать все сценарии, думать как преступник и сотрудник правоохранительных органов одновременно. Если ваша тетя невиновна, даю вам слово, ее отпустят. Если нет, то…

Эти слова меня покоробили.

– Подождите… Вы хотите сказать, что считаете эти фотографии – сообщение об убийстве людей – неким доказательством вины моей тети?!

– Не обязательно, но…

– В это решительно невозможно поверить! – сказала Джемма, и ее голос стал как будто выше и громче.

Открыв рот от изумления, я слушала, как Джемма Дженкинс встала на мою защиту.

– Дакота пришла к вам сама, отдала вам эти фотографии, рассказала о докторе Беллингеме, а вы стоите там и говорите, что это может быть использовано против ее тети?! Да если…

– Позвольте мне остановить вас прямо здесь, мисс Дженкинс. Я ничего такого не говорю. Я не занимаюсь ни помощью семье обвиняемого, ни работой против них. Мои слова подразумевают лишь одно: нужны все факты, прежде чем делать какие-либо выводы.

Его тон звучал разумно, но именно это заставило меня чувствовать, что я вот-вот взорвусь. Факты? Этот человек хотел фактов?!

– Ладно. Я дам вам факты, – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Женщина, которую вы посадили в тюрьму, – единственная семья, которая у меня осталась. После смерти моей матери она…

Я уже почти плакала, но не хотела, чтобы шериф это видел. Поэтому я вытерла глаза, перевела