Дело о лесном монстре - Марина Серова

— Никакой это не монстр! — прикрикнула недовольно Таня. Это слово уже аллергическую реакцию у нее вызывало.

— Хорошо. Не-монстр. Так вот, хочу тебя обрадовать, дело раскрыто.

Иванова посмотрела на Акопова с ничем не прикрытым и кристально искренним непониманием.

— Смотри, как все было. Без четвери одиннадцать ночи Егора схватил твой не-монстр, уволок в лес, накормил, напоил, спать уложил, к четырем утра привез к моему дому, откуда я Егора отвез на ближайший вокзал в соседнем поселке, чтобы тот успел на первый автобус до города, где у него сегодня собеседование. И вот он я, такой прекрасный и добрый друг, — Акопов развел руками, распрямляя спину по стойке «смирно», — вернулся обратно в поселок. Поел, занялся домашними делами. А потом посреди дня ко мне прибежала городская следовательница и объявила, что Егора похитили. Как тебе такое? Дело раскрыто? А ты говоришь, что я тут плохо работаю. Вон какая раскрываемость!

Таня растерялась. Но ведь она же видела…

— То есть ты хочешь сказать, что Егор еще утром уехал в город?

Медленно кивнув, Акопов медленно прибавил:

— О чем я тебе и сказал почти сразу же. Надеюсь, что хоть в этот раз услышишь.

Таня отступила на шаг назад. Из ее ослабевшей руки высыпались все камешки, которые она успела собрать, пока сидела возле забора.

Но ведь она же своими глазами все это видела!

— Я тут больше не нужен?

Иванова покачала головой. Акопов тут же кивнул и неторопливо, насвистывая под нос какую-то мелодию, пошел по дороге. Таня еще долго видела его, идущего мимо людей. Теперь он не спешил поговорить с каждым — максимум, на что его хватало, это короткий кивок или того меньше.

Таня решила вернуться в дом и хорошенько все обдумать.

Лизы не было. Она оставила стикер, а на нем пару строк, в которых предупреждала, что пошла на занятия музыкой. И что завтрак в холодильнике.

Манной каши там, конечно, не обнаружилось, но зато были отварные сосиски, картошка и яйца. Таня разогрела все это в микроволновке, попутно сварив себе кофе, и села завтракать. Почти в половине второго.

Таня ощущала себя настолько растерянной и ничего не понимающей, что было даже страшно. Она ведь была уверена в том, что видела. Знала, что видела, и прекрасно сложила два и два.

Но кто-то ставил палки в колеса. Кто-то, кто успел «навести порядок» возле дома Лизы, пока Таня вела к нему Акопова. Вот только кто? Кто мог приложить столько сил, чтобы так красочно Таню подставить?

Лиза? Подозрения первым делом падали на нее. У нее был доступ к комнате Тани, так что она вполне могла убрать весь беспорядок, который Иванова устроила вчера ночью, пока искала пистолет. Она же могла дотащить Таню до кровати и уложить ее. Хотя вот здесь уже были сомнения. По комплекции Лиза была заметно меньше — ростом она доставала Ивановой едва ли до плеча. Так что сомнительно, что она бы смогла поднять Таню, дотащить до кровати и уложить на нее. Но кто тогда? У нее есть подельник?

Но как же тогда Егор? Почему Акопов говорит, что он отвез его в город? Неужели в этом и Егор замешан. И кто-то третий, кто прикидывался монстром. Но кто? И, немаловажно, зачем?

Доев, Таня вымыла посуду и стала нервно ходить по комнате.

Мысли одолевали ее. Нужно было срочно разобраться во всем накопившемся ворохе информации.

Что она знает?

Первая девочка — Света — пропала полгода назад. Как-то само собой подсознание мерзким голоском подсказало, что ровно полгода назад в тюрьме умер Очередний. Объединены ли эти два факта между собой, Таня не имела ни малейшего понятия. Приехав сюда, она как-то совсем подзабыла об Очереднем. А ведь она окончательно решилась взяться за это дело, лишь узнав, что тюрьма, в которой тот умер, располагалась недалеко от поселка Верхнее Борькино.

Но, приехав сюда, Иванова об Очереднем совсем подзабыла. А как тут помнить, когда каждый день насыщеннее предыдущего в десятки раз?

Таня взяла свою сумку и вытащила из нее блокнот. Открыв его на нужной странице, она написала на пустом пространстве справа от имен девочек фамилию «Очередний» и поставила знак вопроса, обведя его в круг.

Все-таки этого человека, пусть и мертвого по официальным данным, сбрасывать со счетов не стоило.

Итак, Таня вернулась к девочкам.

Света пропала на улице ночью. Точного места, где она пропала, Таня не знала, но в последний раз ее видели где-то между домами Юмы и Леры? Или Таи? Таня призадумалась. Вот именно эту информацию она тогда не записала.

Открыв карту в телефоне, Иванова приблизительно отметила дома, в которых жили девочки. Что ж, между какими бы домами Света ни потерялась бы, она в любом случае была бы близко к окраине поселка. А значит, и к лесу.

Таня тряхнула головой, приглушая мысли о монстре.

В общем, близость к лесу была опасной.

Следующей пропала Лера. Пропала из дома. Таня сверилась с картой и поняла, что и эту пропавшую в последний раз видели вблизи леса; улица, на которой жила Лера, расположена прямо у самой опушки. Возможно, и окна Лериной комнаты выходили прямо на этот самый злосчастный лес, но, к сожалению, узнать это Таня никак не могла ввиду того, что отец Леры слишком суров и не желает видеть чужих в своем доме.

Могла ли девочка сама вылезти в окно и убежать? Возможно. Мог ли ее забрать тот самый таинственный помощник? Очень даже мог.

Иванова живо представила, как тот, подкравшись среди ночи, стучит Лере в окно. Та выглядывает и, вполне доверяя человеку, которого видит перед собой, не сомневаясь и секунды, выбирается из дома.

Вот только доверять ему не стоило.

И что же? Он утащил и Леру в лес?

— Да что ж за ерунда? — ругалась себе под нос Таня, вырисовывая под именем Леры небольшую абстракцию. Она сейчас была готова делать все, что угодно, лишь бы не дать рукам написать слова «лес» и «монстр» на полях.

А ведь как красиво они бы вписались под фамилией «Очередний». Таня хмыкнула. А ведь и правда. Разве могла она так уверенно отметать теорию о том, что Богдан Очередний выжил и теперь скрывался в лесах, взявшись за старое.

А что? Вполне логичная версия. Окопался где-то там у Заячьего оврага. Воспользовался суеверностью народа по поводу этого места. Теперь живет себе счастливо. Учитывая, как люди боятся этого места, он вполне себе