Эффект искаженных желаний - Юлия Ефимова

– Заблудились немного, – сказал Денис хмуро. – Я уже и забыл, что такое тайга.

– Кондрат тут поблизости насобирал сухих веток и уже даже развел костер, – сказала Галина указывая на сгорбленную фигуру, сидящую у огня.

– Как он? – спросила Катя тихо.

– Мне кажется, придется его и правда к психиатру везти, он молчит, и руки трясутся постоянно, – ответила Галя. – Он другой, не такой, как мы, хоть и храбрится. Вечный мальчик-пионер, послушный сын своей матери – директора школы. К тому же матери-одиночки, у которой в жизни ничего, кроме сына, и не было, только школа и он. Его отец погиб в тайге на охоте, нарвался на медведя-шатуна, и тот его разорвал на глазах у товарищей по зимнему хобби, и никакие ружья не помогли. В жизни Кондрата не было никаких походов и, наверное, даже велосипеда не было, потому что это слишком опасно. Когда он вырвался из-под опеки матери, то, конечно, почувствовал себя бунтарем. Длинные волосы, тату и хипповской вид, но ведь это не делает человека сильнее морально. Мне кажется, для него вчера было почти геройским поступком, то, что он спрыгнул с высоты моста в реку, после в тайге один с картой пробирался к месту встречи, а уж найденная Ирка и вовсе доконала его психику, ни одного слова не сказал, как вы ушли. Ставил палатку, расставлял фонари вокруг Ирки, как ты посоветовал, чтоб животных отпугнуть, разводил костер и молчал. Да у него еще и зрение минус пять, почти ничего не видит, натыкается на все постоянно, а очки-то он потерял… Да что там, в отличие от вас, он и рюкзак утопил, у Кондрата даже вещей больше нет. Катя, – обратилась она к подруге, – я твой рюкзак, когда ты его у моста скинула, с собой взяла, может, найдешь ему какую-нибудь куртку? У меня ничего.

Было видно, как Галка переживает за бывшего ухажера.

– Конечно, – сказала Катя и вытащила из своего рюкзака любимую желтую ветровку, тонкую, но не пропускающую воздух, а оттого сберегающую тепло тела. – Вот, – она дала именно ее, потому что ей было очень жаль этого маленького мальчика, который решил, что он крутой, но как только пришла первая опасность, не выдержал. Ветровка была не только курткой, она служила талисманом, который обязательно должен ему помочь.

Денис с Катей наблюдали, как Галя подошла к Кондрату и стала надевать на него куртку. Тот не сопротивлялся, лишь изредка громко вздыхал.

Днем тайга жила, было слышно птиц, зверей, шум ветра в кронах деревьях, но как только мгла начала заполнять густой лес, звуки стали стихать и, казалось, даже ветер ушел на покой, перестав шуметь, гоняясь меж деревьев.

Они уселись у костра, как в былые времена и молча ели сваренную на костре Галкой гречневую кашу с тушенкой.

– Переживем ли мы сегодняшнюю ночь? – вслух сказала Галина, и от того, что мысль, крутившаяся у них в голове, вдруг прозвучала вслух, все, даже молчаливый Кондрат, перестали жевать и застыли с ложками в руках.

– А кто что загадал тогда у сойки? – спросила вдруг Катя.

– Я загадал стать крутым полицейским и работать в МУРе, – ответил Денис.

– Сбылось? – спросила Галя.

– Сбылось, – ответил Денис. – Правда три дня назад я написал рапорт, по настоятельному требованию начальства, так что как-то кратковременно оно получилось, словно бы у желания закончился срок годности.

– А я загадала стать сильной, – вдруг засмеялась в голос Катя, – представляете? – Она смотрела в лица бывших одноклассников, которые освещали блики костра, и не находила в них поддержки ее веселью. – Ну как же, получается, у меня сбылось. Тогда, когда мы нашли эту сойку, я вяло сопротивлялась Вальке, что надо ее отдать Ангелине, но меня никто не слушал. Потом и вовсе он мне наговорил столько гадостей, а я как слабачка стояла и слушала. Вот именно тогда я решила, что загадаю стать сильной. Такой, чтоб могла легко дать отпор любому, самому злому, самому страшному врагу, и вот стала. Пройдя через боль, унижение, лишения, но, видимо, по-другому бы и не получилось. Работает сойка-то, только когда загадываешь желания, надо быть очень осторожным.

– Катя, мне надо тебе кое-что сказать, – вдруг тихо произнес сидящий рядом с ней Кондрат. – Поговорить наедине.

– Давай доедим и поговорим, – согласилась Катя, разговаривая с ним, как с душевнобольным человеком, и честно немного боялась идти куда говорить с ним один на один. Кондрат в ответ ей кивнул и продолжил есть, а Катя стала думать, как избежать этого приватного разговора.

– Ну, согласна, – не слыша их разговор, продолжила рассуждать о желаниях Галя, – работает сойка. Я вот загадала стать богатой. Нет, прошу прощения, дорогие мои, я загадала, если быть точной, зарабатывать огромные деньги своим превосходством над другими. Да, действительно с желаниями надо быть аккуратными.

– И чем ты, интересно, занимаешься? – поразилась такой постановке вопроса Катя.

– Это должна быть тайна, секрет фирмы, – усмехнулась Галя, – но сейчас мне вдруг почему-то стало все равно и хочется вам рассказать. Я блогер Читающая Баба-Яга, – сказала она так, будто после этого, как минимум, должно последовать «ничего себе, да ладно», но ничего даже похожего не прозвучало, а Денис и Катя непонимающе переглядывались.

– Я так понимаю, вау-эффекта не случилось, – усмехнулась она. – Видишь, Кондрат, а ты говорил, я сатана. Его знают все, а меня еще нет.

Кондрат посмотрел на Галину и тихо сказал:

– Зря ты этим занималась, Галка, зря. Зло притягивает зло, вот сейчас оно и пришло к нам.

– Да ладно, – махнула на него рукой Галя, – тоже мне, праведник нашелся. Ну, если в двух словах, то, когда после школы я сбежала от отчима к тетке в Биробиджан подрабатывать официанткой, мне пришлось туговато. Спасалась я в книгах, простых, не заумных. Там была жизнь, она кипела и била фонтаном, в отличие от моей, скучной и серой. Я так много читала, каждую свободную минуту, что в какой-то момент даже потеряла связь с реальностью. Денег у меня на книги не было, я записалась в библиотеку и однажды обнаружила, что прочла в ней абсолютно все книги моего жанра. Я уже не могла отличить, где моя настоящая жизнь – здесь или там, на страницах книг. Предпочтение я отдавала, как сейчас говорит «Читающая Баба-яга», ширпотребу, но он-то меня в полном смысле слова спас от депрессии, уныния и, возможно даже, от самоубийства. В социальных сетях я познакомилась, естественно виртуально, с такими же, как я, любителями академий, драконов и лирических детективов. Тогда я поняла, что не одна такая, что, оказывается, очень много людей любят