Комната лжи - Никки Френч

– Правда? – Тэмзин почему-то скроила неловкую физиономию. – Я не перестаралась?

– Нисколько. Самое то.

Флетчер сделал четыре порции джин-тоника, и тут спустилась Мейбл. Днем она казалась двенадцатилетним подростком, но сейчас выглядела на десяток лет старше, настоящей женщиной. Одета в джинсы скинни, белую блузку Нив и ботильоны на высоком каблуке. Естественный макияж, волосы не забраны и красиво обрамляют лицо. Нив уставилась на дочь. Та выглядела нежной, чистой и изящной, словно пламя свечи. Нив столь ярко вспомнила их жуткую утреннюю ссору, что на мгновение потеряла дар речи. Мейбл кротко глянула на нее. Это наигранное спокойствие было даже хуже открытой ярости. Нив подумала об утреннем разговоре. Мысленно повторила слова, которые дочь выпалила уже в самом конце: что она этого не делала. Она не убивала Сола. Но Мейбл обмолвилась об этом вскользь, будто играла роль. А она так часто говорила неправду. И Нив знала, что ей врут в лицо. А Мейбл знала, что Нив знает. А теперь что?

– Можно и мне джина? – попросила дочь, а когда Нив сделала Флетчеру страшное лицо, добавила: – А, ну да, ясно.

– Что?

– Твоя физиономия. Говорит, налей Мейбл джин-тоник, но чтобы джина было две капли.

– Ничего подобного, – возразила Нив. – Я ничего никому не показывала. – И то и другое ложь.

Нив прошла на кухню за какой-нибудь закуской. Тэмзин двинулась следом.

– Что случилось? – полюбопытствовала она, ткнув пальцем в затянутое пленкой окно.

– Коннор разбил. Чипсы или оливки?

– А сколько народу придет?

Нив мысленно подсчитала. Тэмзин, Бернис, Джеки Корнфилд, Уилл Зиглер, Мейбл и Флетчер.

– Шестеро, – озвучила она. – И, конечно, я. Семеро. Только предупреждаю: у нас неожиданный гость…

– Ой, вспомнила! – перебила ее Тэмзин. – Надеюсь, ты не против. Я говорила с Ренатой, и она тоже может зайти. Тогда нас восемь.

– Рената? – переспросила Нив, и у нее в голове завертелись шестеренки. Нужно было срочно позвонить подруге и решительно отговорить ее приходить.

– По-моему, в такие моменты надо держаться вместе.

– Да, конечно.

– Так что давай и чипсы, и оливки.

Нив достала из холодильника упаковку оливок, вскрыла два пакета с разными чипсами и пересыпала в глубокие тарелки. Тэмзин схватила из плошки один кусочек и сунула в рот.

– А я помню этого Уилла Зиглера по колледжу, – заметила она. – У меня тогда было ощущение, что мы сойдемся, но этого так и не случилось.

– Я и не подозревала.

– Но я не буду возражать, если ты посадишь нас за ужином вместе.

– Что ты, у нас не великосветское мероприятие, – отмахнулась Нив. – Садись, где хочешь.

Она взяла мобильный, вышла с ним в коридор, отыскала номер Ренаты и набрала. Автоответчик. Тогда она попробовала дозвониться по домашнему: тщетно. Отправила сообщение: «У меня Бернис. Не приезжай!»

В дверь позвонили, и когда Нив и Тэмзин вернулись в гостиную, там уже стояли Джеки и Уилл. На Джеки был оранжевый балахон, а в руках она держала такой внушительный букет цветов, что он почти закрывал ее лицо; Уилл же принес две бутылки вина.

– Мы сперва ошиблись адресом, – пояснила Джеки, словно рассказывала смешной анекдот.

– Но в итоге нашли нас.

– Дверь открыл такой маленький человечек. Да он же мне по пояс! На садового гнома похож, да, Уилл?

И похлопала того по плечу. Уилл кивнул и, повернувшись к Нив, пожал плечами. Сегодня он побрился и надел накрахмаленную белую рубашку. Нив вдруг представилось, как он управляет компанией и живет в большом загородном доме с женой и приютскими собаками.

Держась за перила, будто боясь упасть, по лестнице спустилась Бернис. Сверху слышались звуки компьютерной игры.

– Я принес и белое и красное, – сообщил Уилл. – Не знал, к какому блюду брать.

Флетчер раздал всем бокалы с джин-тоником. Нив с опаской покосилась на свой. В последнее время она почти не ела и не спала, поэтому с выпивкой следовало быть поосторожнее. Когда Нив представила гостям Бернис, Тэмзин удивленно вскинула брови и охнула:

– О боже. А я и не сразу поняла. Глубоко вам соболезную. Даже не знаю, что тут сказать.

– Лучше ничего не говорите, – саркастично, почти ядовито отозвалась Бернис. Нив услышала, как Тэмзин тихонько ахнула. А Бернис продолжила: – Простите, если прозвучало грубо. Просто никогда еще не была скорбящей вдовой и не знаю, как себя вести. Но Нив проявила ко мне огромное великодушие.

Нив глотнула джина. У нее горели щеки. «Приливы, – подумала она. – Приливы стыда».

– Это самое меньшее, что я могла сделать, – отговорилась Нив.

Под предлогом, что надо проверить еду, она удалилась на кухню. Достала из духовки пиццу и понесла ее наверх мальчишкам, которые сгрудились возле телевизора в комнате Коннора и так самозабвенно отдались игре, что даже не оглянулись. Нив поставила угощение на столик, зная, что скоро вся комната будет в соусе, сыре и крошках.

– Я вам оставлю немножко баба гануш, – сказала Нив Рори.

Когда она вернулась в гостиную, все уже сбились в тесную стайку. С трудом держа себя в руках и грозя вот-вот сорваться, Бернис что-то вещала. Джеки и Уилл смотрели на нее сочувственно и завороженно. Нив подумала, что от поездки в Лондон они получили больше впечатлений, чем ожидали. А еще ей вспомнилось выражение, которое она где-то вычитала: мол, есть в чужих несчастьях нечто приятное. Может, это слишком цинично, но им явно будет о чем потрепаться со знакомыми по возвращении в Ньюкасл и Бристоль.

В дверь опять позвонили, и в гостиную взволнованным вихрем влетела Рената. Обняла сначала Нив, потом Тэмзин. Флетчер и ей налил, хотя, по мнению Нив, подруге лучше было бы воздержаться. Вокруг стало слишком шумно и суетно, как на вечеринке, хотя планировался всего-то скромный дружеский ужин. Теперь Флетчер разливал джин-тоник уже из графина.

– Прости, что явилась без приглашения, – извинилась перед хозяйкой Рената. – Но я не могла провести этот вечер одна.

– А Чарли нет дома?

– Чарли-то дома… – Еще звонок в дверь. – А это Гэри, – пояснила Рената, заметив выражение лица Нив. – Прости. Я как раз собиралась сказать. Мы с ним разговаривали, и я упомянула, что пойду к тебе, думала, он тоже будет. Вот и ляпнула, чтобы забежал на огонек. Ты же не против?

– А если против?

– Да ладно тебе, – Рената игриво пихнула Нив в плечо. – Ты же наш общий центр притяжения.

– Лучше открой ему, – вздохнула та. Катастрофа была неминуема, и оставалось только сдаться. Уже ничего не сделаешь.

Гэри вошел, сжимая в руке бутылку вина; он протянул ее