Комната лжи - Никки Френч

Вечер слился в сплошную неприятную мешанину, в которой проклевывалось несколько ярких картинок. Пытаясь припомнить, как все прошло, Нив в основном видела только лица: Бернис, злобно ощерившись, кричит на Ренату; та застыла с окровавленной рукой в робком замешательстве; холодная ненависть Чарли. И, конечно, Мейбл – вечно эта Мейбл – улыбается Уиллу, таращится на Бернис, кротко поглядывает на Нив из-под распущенных блестящих волос, вся такая застенчивая и неуверенная в себе.

Нив зашла в туалет помыть лицо и руки. Ее сильно знобило, и она чувствовала себя выжатой как лимон. Серое платье вымазано кровью, шея тоже. Часы показывали два – эта ночь тянулась целую вечность.

Ренату наконец отпустили уже в пятом часу. Руку плотно замотали бинтами и повесили на перевязь; макияж размазан, на щеках следы слез.

– Мне сказали, я могу ехать домой.

– Вот и хорошо.

– Ничего хорошего. Как мне домой возвращаться? Ты же видела Чарли.

Нив кивнула.

– Он меня ненавидит. Он меня презирает.

– Он ни о чем не догадывался?

– Не знаю. Я уже вообще ничего не знаю. Но встречаться с ним сейчас не могу. Я слишком… – она осеклась, и ее лицо исказилось. – Я боюсь, Нив.

– Знаешь что? Давай-ка где-нибудь присядем, и я принесу нам чаю.

Рената кивнула. Она дрожала. Нив приобняла ее и повела по коридору мимо нескольких дверей – в сторону приемного покоя. Там подруга рухнула на стул, а Нив отправилась к торговому автомату возле лифтов. Мелочи хватило на два стаканчика чая и пакет имбирного печенья.

– На, подкрепись, – сказала Нив Ренате.

Они несколько минут посидели в тишине, потягивая чай с молоком и закусывая печеньем.

– Болит? – поинтересовалась Нив.

Рената покачала головой.

– Хочешь поговорить о том, что случилось?

– Даже не знаю, почему я так поступила, – глухо произнесла подруга, склонившись над стаканчиком с чаем. – Понимаю, что сглупила. Я знала, что Сол нисколько в меня не влюблен. Но рядом с ним я чувствовала… – Она прерывисто вдохнула. – Не знаю, с ним я чувствовала себя снова молодой, желанной. Звучит ужасно тщеславно и легкомысленно, да?

– Нет, – мягко возразила Нив.

– И потом, он же главный и все такое. Боже, даже не верится, что я так по-идиотски поступила.

– Продолжай.

– Он был начальником. Весь такой уверенный, знающий свое место в мире. Воплощал все, что не нравится ни мне лично, ни нам всем. Влияние, самодовольство. Он был из тех, кто всегда получает то, что хочет, – и недельку-другую он хотел меня. Даже подарил мне золотые сережки – ты еще сказала, что они красивые, – купил их в Ковент-Гардене в том красивом магазине: мы с тобой на его витрины иногда засматриваемся.

Нив механически кивнула. Этот магазин она знала.

– А потом он резко меня расхотел. Влюбился в другую, правда, чтобы не задеть мои чувства, наплел, что ему надо спасать свой брак.

Нив молчала.

– Наверное, он просто хотел развлечься. Вот и все. – Рената слегка поморщилась и добавила: – Больше я ничего не значила. Меня как будто даже не спрашивали, я ничего толком не решала. Просто плыла по течению. А потом он ушел. А мне-то это было зачем?

– Наверное, это из-за ваших с Чарли отношений.

– Само собой. Не хочу себя оправдывать, но мы с ним погрязли в бытовухе. – Она глотнула чая и вытерла лицо тыльной стороной ладони, подавленная – прямо воплощение уныния. – Мы перестали замечать друг друга. Иногда даже по нескольку дней почти не разговаривали, так: «передай соль», «ты вынес мусор?», «оплати счет», «где ключи?».

– Но ты же могла с ним это обсудить?

– Раньше, наверное, и могла – до того, как закрутила глупый романчик с женатым мужчиной. А теперь Чарли так зол, он чувствует себя преданным, – всхлипнула Рената. – А я и вправду его предала. Он меня не простит. Вернее, может, и простит. Но до конца нашего брака будет вести себя как праведник, который великодушно остался с изменившей ему женщиной. Начнет меня попрекать.

– Это не прощение. Это месть.

– И что мне делать?

– А чего ты сама хочешь?

– Заснуть этак на год, чтобы ни о чем этом не думать.

Нив знала, что, как подруга, должна пригласить Ренату к себе пожить – ровно столько, сколько потребуется. Но как мать Мейбл, жена Флетчера, еще одна любовница Сола и женщина, которая уничтожила улики и которой грозила целая куча неприятностей, понимала, что не стоит. Нив прикусила язык.

– И что теперь? – спросила она.

– Мне надо домой.

– Поехать с тобой?

– Мне надо разобраться с этим самой. Который час?

– Почти пять.

– Значит, уже воскресенье.

– Да, воскресенье.

Глава 5

Вечеринка в саду

Когда Нив сажала Ренату в такси, было еще темно. В воздухе висела мелкая морось.

Что дальше? Нив зашагала куда глаза глядят, жалея, что на ней не привычные удобные ботинки. Ей нужно было домой, но казалось, что туда невероятно далеко добираться, как до места, откуда она уехала много-много лет назад. Все уже десятый сон видят. Нив знала, как спит каждый из домочадцев: в какой позе и с каким лицом.

Она вымоталась до предела, но мозг судорожно прокручивал в голове бессвязные лихорадочные мысли. Она вдруг вспомнила, что никто не покормил Виски. А еще надо было подумать о дне рождения Рори: может, всей семьей сходить в Музей естествознания – в любимое место сына? Но, конечно, Мейбл к тому моменту уже уедет. И как теперь быть?

Небо начало светлеть, а дождь усилился. Нив поймала себя на том, что идет не домой, а в противоположную сторону. Впереди простирались болота. Она замедлила шаг, по-прежнему бесцельно идя дальше. Вспоминала, что Рената говорила о Соле: человек, привыкший получать то, что хочет. Нив нисколько не сомневалась, что до них с подругой у него были и другие женщины: он явно не отличался супружеской верностью. А еще Нив знала, что и после нее у него кто-то появится. Сама она воспринимала их роман как приятное отвлечение от опостылевшей жизни, но сейчас тот казался пошлым. Она думала о Соле, ироничном, элегантном, смеющемся, о Соле, который смотрел на нее как на красивейшую женщину на земле, – и это тоже так пошло, так грязно. А она и не возражала. Нив – мать, жена, ответственная сотрудница, подруга – Нив, которую все считали такой надежной и честной. На мгновение она представила, как окружающие отреагируют, когда ее хрупкий секрет рассыплется на кусочки и люди услышат, что она натворила. Неверие, злорадство: Нив