Искатель, 1999 №6 - Юрий Дмитриевич Маслов

Галя отправились на Центральный рынок за продуктами — картофелем, свежей телятиной, зеленью, чесноком и, конечно же, его любимой «Рябиной на коньяке». Закрыв за ними дверь, он вернулся в комнату, где его поджидали Волынский и Митасова, сказал:

— Хорошая парочка!

— Ты обещал нам документы, — оборвал его Волынский. — Где они?

Градов вытащил из внутреннего кармана пиджака три красные книжицы в кожаных переплетах.

— Региональное управление по борьбе с организованной преступностью. За подлинность не волнуйтесь: Егоров подписывал.

— Отлично! — сказал Волынский. — А теперь выкладывай план.

— Их два, — сказал Градов. — Первый. Завтра в час дня Линдер приходит в офис к Сидорову и просит вернуть документы на недвижимость. Разгорается маленький скандал. Сидоров не выдерживает — нервы на пределе — и хватается за пистолет — попугать. Выстрелить у него духа не хватит. И здесь начинает работать наш снайпер.

— Откуда он будет стрелять? — спросила Митасова.

— С чердака соседнего дома.

— Расстояние?

— Сто пятьдесят метров.

— Для пистолета с глушителем далековато, — сказал Волынский.

— Не беспокойся! — резко проговорила Митасова. — Я не промахнусь.

Волынский с Градовым понимающе переглянулись, и Градов, уперев кулак в подбородок, продолжил:

— Катерина скатывается с чердака и уматывает вместе с Яшкой на машине. А мы с тобой без промедления вламываемся в кабинет Сидорова и начинаем его качать. Задача — выбить признание на заказ Климова.

— Охрана?

— Кто будет сопротивляться, вырубим и свяжем.

— Вариант, в общем, нормальный. — Волынский закурил и посмотрел на Митасову. Внимательно посмотрел. — Не промажешь?

Мягкая теплота голубых глаз Митасовой мгновенно превратилась в твердую синь булатовской стали.

— Линдер для меня не человек — бревно.

В дверь позвонили — два коротких звонка и один длинный.

— Смородкин, — сказал Волынский и бросился открывать дверь. Это действительно был Смородкин.

— Я, ребята, свое дело сделал, — объявил он с порога. Вытащил из кармана и положил на стол целлофановый мешочек, сквозь который явственно проступали строгие очертания ПМ. — Пальчики на рукоятке, стволе и даже обойме.

— Спасибо, Виктор Сергеевич! — поблагодарила Митасова.

— Не за что, — отмахнулся Смородкин. — Для друга старался. Теперь дело за вами. — Он посмотрел на часы и сразу посерьезнел. — Извините, на работу спешу.

— Второй вариант проще, — сказал Градов, когда Смородкин ушел, — несколько выгодней, но при его исполнении мы теряем, так сказать, момент истины, когда противник от ужаса происходящего колется, как грецкий орех. В общем, так… Вечером мы садимся в машину и едем к Линдеру. В квартиру заходит…

— Я, — отчеканила Митасова.

— Нервы не подведут? — спросил Волынский. — Ведь это не с двухсот метров палить — в упор.

— Не волнуйся. — Митасова угрюмо сдвинула брови. — Для меня это вопрос… В общем, это должна сделать я.

— Не возражаю, — пробормотал Градов. — Далее. Катерину мы отвозим домой, а сами едем к Сидорову. Берем его тепленького и привозим на место преступления. Дальнейшие действия — по первому варианту. Какой больше вас устраивает?

— Второй, — решительно проговорила Митасова.

— Второй, — поддержал Волынский. — При виде трупа Сидоров быстрее сломается.

— Решено. — Градов перевел взгляд на Митасову. — Созвонись с Линдером и договорись о встрече.

Сидоров уже забыл, что такое нормальный человеческий сон, когда с легкостью перешагиваешь черту сознательного и оказываешься в саду Эдема, где обитали до своего грехопадения Адам и Ева. Им завладело бессознательное — кровавые разборки, выстрелы, убийства, — и он уже не спал, страшась кошмарных видений, а дремал — за рабочим столом, в машине и даже дома, вздрагивая и пугливо озираясь от любого постороннего звука.

На этот раз его разбудила заливистая трель телефонного звонка. «Наверное, жена, — подумал он. — Из Бельгии прорывается».

— Я вас слушаю.

— Внимательно слушай! — раздался в трубке насмешливый голос Смородкина. — Вы меня узнали, Игорь Вячеславович?

— Узнал, только не понимаю…

— Почему вы скрыли, что у вас дома имеется второй сейф?

— А вы меня и не спрашивали…

— Надеялся на вашу сознательность. А теперь… В общем, из-за вас у меня крупные неприятности. Вы меня хорошо слышите?

— Да. Я просто думаю…

— Поздно думать. Откройте дверь, мои ребята произведут у вас обыск.

— Когда они приедут?

— Уже приехали. Открывайте!

«И на кой черт я связался с этим поганым ментом? — подумал Сидоров. — Тщеславие потешил, умником себя выставил, а неприятностей…» — Он быстренько оделся, подхватил кейс, в который заранее сложил все необходимые документы, проверил, на месте ли загранпаспорт, деньги — отечественные и валюта. Прошел на кухню, тихо, стараясь не шуметь, открыл дверь, которая вела на черный ход, шагнул за порог и… в грудь ему уперся ствол пистолета.

— Игорь Вячеславович, вас просили открыть парадную дверь, — ласково пропел Градов. — А вы, как отпетый хулиган, сматываетесь черным ходом. Далеко? — Он запустил пальцы во внутренний карман пиджака Сидорова, достал паспорт, просмотрел визу и тихонько присвистнул. — Далековато! Топай назад!

— Да кто вы такой? — возмутился Сидоров.

Градов закрыл на стальную щеколду дверь, провел хозяина во внутренние покои и сунул ему под нос удостоверение.

— Региональное управление по борьбе с организованной преступностью.

— Чего вам нужно?

— А тебе разве майор Смородкин не объяснил? Где пистолет?

— На работе. В сейфе.

— Значит, у тебя их два? Запасливый ты паренек. Недооценил я тебя. — Гость вытащил из кармана «браслеты». — Вы арестованы, гражданин Сидоров!

— По какому праву? — взвизгнул Сидоров. — Без адвоката я вам не скажу ни слова.

Гость продолжал улыбаться, и казалось, у него не зрачки, а змеиные головки в глазах.

— Скажешь! — Он надвинулся ближе, навис, и змеиные зрачки раскалились. — А испугался ты правильно…

Договорить гость не успел — помешал звонок в дверь. Он открыл и впустил Волынского.

— Пытался уйти черным ходом?

— Естественно.

— Козел вонючий! — выругался Волынский. — Давай его в машину.

Градов приковал Сидорова к себе наручниками.

— Пошли!

Они спустились вниз и вышли на улицу, как раз в том месте, где была припаркована машина Сидорова, только вместо его шофера за рулем сидел майор Смородкин.

— Где мой шофер? — спросил Сидоров.

— В багажнике. — Смородкин любезно распахнул задние дверцы, сел за руль, и «Мерседес» плавно тронулся с места.

Линдер напоминал спящего ребенка: коротенькие ножки поджаты к животу, руки — к груди, и только небольшая дырочка с запекшейся по краям кровью в затылочной части головы говорила о том, что он заснул навеки.

При виде трупа Сидоров не пришел в ужас, не отшатнулся, загораживаясь от увиденного руками, как предполагали Волынский и Градов, наоборот, лицо его сохранило полнейшее спокойствие, глаза смотрели равнодушно и отрешенно, точно он догадывался, что охота, которая началась за ним пять дней назад, именно так и должна была закончиться — смертью компаньона, и Сидоров, увидев его, успокоился — так успокаивается гонщик, закончивший, наконец, трудный тридцатикилометровый