Маленькая жестокая правда - Дженнифер Линн Барнс

– Я ему нравлюсь, – заявил Бун, стоявший рядом. – Собака, – пояснил он на случай, если кто-то вдруг не понял. – Я всегда нравлюсь собакам. Они очень хорошо разбираются в людях.

– Эти трое что-то вынюхивали перед домом, – сказала женщина позади меня, опуская дробовик.

Только сейчас, услышав ее голос во второй раз, я осознала, что это женщина.

– Бет это ни к чему, – прокомментировала вторая женщина, тоже не слишком дружелюбная. – Ей и без того сейчас нелегко.

– Так ее зовут? – спросила Сэди-Грэйс. – Девушку, у которой будет ребенок? Бет?

Женщина в кресле встала. Из нас троих только у меня было достаточно опыта, чтобы справиться с этой ситуацией, и я выразительно посмотрела на Сэди-Грэйс и Буна, надеясь, что это заставит их прикусить языки.

Предводительница этой банды обернулась, и я поняла, что была совершенно не готова к тому, что увижу.

– У тебя наши фамильные черты лица, – сказала она, оценивающе глядя на меня.

Я едва расслышала ее слова, думая лишь о том, что смотрю в лицо Лилиан.

День труда, 03:35

– Ты села, Сойер! Это хорошо.

– Ты помогла мне.

– И в этот раз ты не упала! Стакан полный!

– Ты это слышала?

– Я бы хотела сказать, что нет, но…

– Слышала.

Шесть недель (и два дня) назад

Глава 42

Женщина с лицом моей бабушки жестом пригласила нас сесть. Я молча подчинилась, Сэди-Грэйс и Бун последовали моему примеру. Мы втроем уставились на нее.

– Как я понимаю, моя любимая сестра никогда не упоминала, что у нее есть близнец?

И Лилиан, и Дэвис Эймс говорили о городке, в котором выросли. Я знала, что Лилиан познакомилась с дедушкой на вечеринке в отеле «Аркадия», но почему-то мне и в голову не пришло, что ее дом мог находиться где-то поблизости от Королевского озера.

Я вообще не часто думала о семье своей бабушки, если думала вообще.

– Да, Лилиан никогда не упоминала этот любопытный факт, – подтвердила я. Она вообще никогда не говорила, есть ли у нее братья или сестры.

– Ты росла не в большом городе, – последовал ответ. – Тебя выдает акцент. Тебе стоило поработать над ним, но ты не стала.

Она тоже.

– Не хочу показаться бесцеремонным, – вежливо вмешался Бун, – но, черт возьми, я совсем не так представлял себе этот разговор.

Двойник моей бабушки, сидевший напротив, уставился на него. Пристально. Этого оказалось достаточно, чтобы собака у ее ног вскочила, отвела назад уши и зарычала.

– Бун немного не от мира сего, – решила помочь Сэди-Грэйс. – В этом часть его обаяния.

Старуха фыркнула, и пес навострил уши. Оглянувшись на хозяйку, он сделал несколько шагов вперед и плюхнулся у ног Буна, подставляя живот. Бун начал чесать его.

– Не зазнавайся тут, – сказала Буну одна из женщин с оружием. – Не пес, а тряпка. Любит всех.

– И особенно меня, – добавил Бун.

– Фамилия! – рявкнула предводительница.

Я не сразу поняла, что речь идет о Буне и она спрашивает о нем.

– Его фамилия Мейсон, – ответила я, но потом до меня дошло, что именно ее интересовало. – Его дед – Дэвис Эймс.

– Я так и думала. Дэйви всегда был таким – тощим, как черт, и вечно заплетался не языком, так ногами.

– Мы точно говорим об одном и том же мужчине? – спросил Бун, внезапно став серьезным. – О самом страшном и требовательном человеке на этой планете?

Пожилая женщина рассмеялась:

– Пожалуй, мы все меняемся.

Она помолчала.

– Дэйви сильно изменился после того, как моя сестра оставила его в дураках, погнавшись за твоим богатым дедушкой.

Эта фраза, очевидно, была адресована мне.

– Он был не единственным, кого она оставила, – внезапно сказала Сэди-Грэйс сочувственным голосом. – Не так ли?

Когда узнаешь Сэди-Грэйс поближе, то понимаешь, что на нее невозможно сердиться. Она всегда действовала из лучших побуждений и была настолько чуткой, что ее могла заставить расплакаться даже реклама кофе.

Но эта женщина ее не знала, и, несмотря на то что у нее было лицо Лилиан – пусть и немного потрепанное жизнью, – новая череда душераздирающих криков напомнила мне о нашем опасном положении.

– Не смей жалеть меня, девочка! – приказала Сэди-Грэйс моя двоюродная бабушка. – Я сама велела своей сестре перестать приходить сюда. Я не нуждаюсь ни в чьей благотворительности, и уж тем более в ее!

Еще один крик.

– Нам пора идти, – сказала я.

– Вам вообще не следовало приходить сюда, – отрезала женщина. – Разбирайся теперь с этим!

– Вы про троицу многообещающих молодых людей с безупречным чувством благоразумия? – с надеждой спросил Бун.

– Это про нас, – поправила я. У меня не было времени тщательно обдумывать свой следующий шаг. – Та, что сейчас находится рядом с твоей Бет, – мачеха Сэди-Грэйс, – это как минимум должно было привести их в замешательство. – Мы знали, что Грир на самом деле не беременна. И это известно не только нам.

– И она еще требовала, чтобы мы держали все в секрете! – пробормотала одна из женщин с оружием.

– Тише! – произнес мягким тоном бабушкин двойник. Но одно это слово выбило из легких весь воздух, словно кто-то перекрыл кислород. Я поняла, что она столь же опасна, как и Дэвис Эймс.

– И что ты предлагаешь? – ровным голосом спросила она.

– Ничего, – ответила я. – Это проблема Грир, не твоя. Пусть она сама с этим разбирается.

– Дело не в том, что я не хочу младшего брата! – выпалила Сэди-Грэйс. Ее нога начала двигаться взад-вперед. – Я очень его хочу. Очень-очень! Но мне бы хотелось, чтобы Грир сказала папе, что ребенок приемный. Если она этого не сделает, придется мне. А если я скажу ему, он может никогда не простить меня. И ее. И, что еще хуже, не согласиться усыновить ребенка.

«Это не усыновление!» – мысленно возразила я. Усыновление – это законный процесс, проходящий через систему штата. И этот процесс не предусматривает, что одна из вовлеченных сторон приставляет дуло дробовика к спине потенциального свидетеля.

– Это незаконно, что Грир платит Бет за ребенка, – сказала я, прекрасно сознавая все риски. – Платить вам за что-то, якобы не связанное с делом, – это уже из области предположений и неопределенности, – я задумалась. – А Бет вообще хочет отдать своего ребенка?

Я отсчитывала мгновения тишины, последовавшей после этого вопроса, ударами моего сердца. Один. Два. Три. Я досчитала до шести. Но мое сердце колотилось как бешеное, а женщина напротив меня умела использовать молчание как оружие.

– Еще бы она не хотела! Ты думаешь, жизнь в таком месте, как Ту-Эрроуз, делает нас монстрами? Черт возьми, девочка, я