Мелодия убийства - Валерий Георгиевич Шарапов

– Еще примерно за пару лет до того, как все это случилось, когда умерли наши родители, дед Демьян забрал нас к себе, – продолжала Анна. – Он был из терских казаков и всегда ненавидел Советы. Пока мы жили у него, он многому нас научил. Учил он нас и убивать… убивать не только дичь, но и коммунистов. Когда немцы пришли в эти края, дед был просто счастлив, но он был стар, поэтому шанс отомстить вашей власти у него появился только тогда, когда эти молодые так называемые герои-подпольщики обратились к нему за помощью. Он сообщил об их планах немцам и лично расстрелял тех четверых. Однако троим удалось уйти, и они задумали поквитаться с дедом.

В тот день, когда эти трое так называемых мстителей и их парнишка-проводник шли к нам, чтобы убить деда Демьяна, мы должны были уехать из этих мест навсегда. Дед хотел уехать в Германию с немцами, нас же он не мог взять с собой. Поэтому нас должен был забрать один из дальних родственников матери, крестный Стаса. После того как Юлия выстрелила деду в голову и его тело сбросили в овраг, мы вернулись в дом. Крестный Стаса пришел через несколько часов и забрал нас к себе. Стаса он усыновил и дал ему свою фамилию. Так Стас Медник стал Стасом Гулько, я вернула себе девичью фамилию матери и стала Ткачевой. Спустя девять лет после смерти нашего деда мы решили, что время для мести пришло.

Рассказчица замолчала, потом попросила воды. Видя, что Анна не спешит продолжать рассказывать дальше, Зверев заговорил сам:

– Вернувшись в Кисловодск, вы со Стасом довольно быстро отыскали Прохора и Юлию. Выяснив, что оба они работают в «Эльбрусе», ты придумала некий план. Узнав о трагической судьбе сына главного врача «Эльбруса» Василия Старкова и о его болезни, ты сумела устроить своего брата в санаторий уборщиком. Сама же как-то раздобыла путевку и явилась в санаторий в качестве отдыхающей. Да уж, ты все очень хорошо просчитала, организовав ложное алиби брату, которое подтвердила еще и Агата. Агаты не было в номере, когда в вашей комнате производилась уборка, но она была абсолютно уверена, что Стас никуда не выходил. Тем не менее именно Стас, пока ты сама убирала номер, зашел в гримерку к Глуховым и отравил мундштук саксофона.

Анна усмехнулась.

– Стас в этот вечер убирался не только у нас. Он все время был на виду, и я была уверена, что многие бы могли это подтвердить. Мне же нужно было прикрыть его отсутствие в те десять-пятнадцать минут, когда Стас ходил к Глуховым.

Зверев хмыкнул.

– Ну хорошо! Давай пойдем дальше. Вы с братом ловко провернули этот фокус с уборкой, но тут случился конфуз. Когда Стас вошел в гримерку и отравил мундштук, не сказав ни слова, вы ведь рассчитывали на то, что если Стас сделает свое дело молча, то Прохор его не узнает? Но Прохор узнал Стаса по запаху, и вы это не учли… – Зверев запнулся. – Или все-таки учли?

Анечка рассмеялась, огоньки в ее глазах еще сильнее засверкали, девушка продолжала:

– Сначала я хотела сделать это сама, я имею в виду отравить мундштук слепого саксофониста. Но если бы я пошла вниз в гримерку, это могло бы вызвать ненужные подозрения. Охрана или администратор могли бы что-то заподозрить. Поэтому я отправила туда Стаса. Бромгидроз – мой брат страдал от этого недуга с детства, и это едва не сорвало все то, что мы задумали. Нет, я не учла, что Стаса выдаст этот ужасный запах, но, когда Стаса арестовали, я придумала эту уловку с украденным халатом, чтобы свалить вину на Ветрова.

– Признаю, довольно удачный ход!

– В тот день, когда мы сидели за столом и к нам подошел Зубков, именно вы подсказали мне, на кого можно повесить это убийство. Вы заявили, что у Ветрова мог быть мотив…

– И вы тут же решили сделать из него козла отпущения.

Анечка едко рассмеялась:

– Вот именно козла! Этот балаганный шут идеально подходил на роль отравителя.

– Потому что Ветров желал заполучить Юлию, а Прохор ему мешал?

– И не только поэтому! Накануне я случайно услышала, как Ветров жаловался одной из официанток, что простудился и у него заложило нос. Если бы я подкинула куртку еще кому-то, наверняка этот кто-то мог бы почувствовать исходивший от нее запах. Ветров же, как вы знаете, ничего не почувствовал.

– Зато почувствовал капитан Зубков, когда пришел в гримерку Ветрова.

Зверев перевел взгляд на Зубкова.

– Именно так все и было! – Капитан лишь развел руками. – Когда я зашел к нему в гримерку, я почувствовал этот запах и нашел все то, что доказывало его вину.

– А точнее, все то, что я ему подкинула, – рассмеялась Анна. –  Изначально я планировала как-то сама подкинуть идею с украденной вещью капитану Зубкову. Запах Стасика и все такое. Однако получилось так, что вы, майор Зверев, сами до этого додумались, и мне не пришлось лишний раз вмешиваться. Все очень хорошо складывалось до поры до времени.

Зверев покачал головой и хмыкнул.

– Да уж, признаюсь, я едва не попался на вашу уловку, но давайте вернемся к нашему рассказу. Отравив Прохора, ты, Анна, решила не тянуть время и лично расправиться с Юлией. К тому же смерть скрипачки в очередной раз стала бы свидетельством того, что твой брат невиновен. Как ты заставила Юлию остаться ночевать в гримерке? Ведь накануне своей смерти Юлия хотела забрать вещи и письма и навсегда покинуть «Эльбрус»?

– Все очень просто! Я послала ей записку. Точнее, положила ее под дверь.

– И что же ты написала? – голос Зверева был сухим и твердым.

– «Если хочешь узнать, кто убил твоего мужа, оставайся этой ночью в гримерной!» Эта дурочка клюнула, ну а как могло быть иначе? Выбрав удачный момент, я заперлась в подсобке, где хранились вещи и инвентарь моего брата. Я долго ждала, втайне надеясь, что сидевший наверху охранник уснет. Говорят, что утренний сон самый крепкий, поэтому я приступила к задуманному уже под утро. Судя по всему, в тот день она не спала, а ждала… ждала, что кто-то скажет ей, кто укокошил ее муженька. – Глаза Анны сияли праведным гневом. – Вот только дождалась она совсем другого. Когда пришло время, я вышла из подсобки и постучала в дверь этой дряни. Она мне открыла, мы вошли. После этого я попросила ее вернуть отправленную