Искатель, 1998 №3 - Игорь Христофоров

— В принципе, да…

— Например?

— Ну, репетиция…

— Еще.

— Ну, пару встреч, — вспомнил о Ковбое и Лучникове Санька.

— Вот видишь! Ты предсказал и теперь будешь прилагать все силы, чтобы события совершились. И не только потому, что они тебе важны, а, скорее, из чувства самоудовлетворения. Ты захотел — и сделал. Примерно так же я спрогнозировал ваше будущее. Но мазками, в общих чертах. Как Нострадамус. А ты подогнал мои образные слова под уже свершившееся. Как люди сейчас подгоняют бред Нострадамуса. Правильно?

— Но такие совпадения!

— Какие? Думаешь, я помню, что я нес в самолете?

— Ты сказал, на вас наедут четыре колеса…

— Ну и что? Кого-то сбила машина?

— Нет. Там другое, — не стал говорить о Ковбое Санька. — А вот конкретное: один из вас пропадет, и вы будете его искать, но он окажется рядом…

— Понимаешь, я когда вашего гитариста… как его?..

— Эразм.

— Когда Эразма увидел, сразу понял: кадр еще тот! Такой элементарно может зацепиться за первую же попавшуюся в Приморске юбку и напрочь забыть и о группе, и о конкурсе. Тем более, что он и не член группы. Правильно?

— Да, он приглашенный.

— Вот видишь!

— А красные кусты и раковина?

— Это была вспышка. Видение. Закрыл глаза, и перед ними всплыло что-то похожее…

— Но ты же, кроме всего прочего, предсказал нам, что мы не победим…

— А что, победите?

Перед Санькиными глазами как мазки видений у Вити-красавчика, промелькнули солист с одним височком в резиновых кедах, прозрачная Жозефина, никогда не виденная им «Ася и Бася», и он понял, что это не предсказание вовсе. Такое он мог предугадать и без помощи экстрасенса.

— Ладно. Я пошел, — протянул Санька руку собеседнику.

Не отрывая зада от мягкого кресла, Витя-красавчик положил ему в ладонь вялые пальчики, дал за них подержаться и со странным безразличием напомнил:

— Поговори с ребятами о нашем договоре. Десять процентов — это совсем немного. Пока я еще свободен. Пара-тройка дней у меня в запасе есть. А потом начнутся трудовые будни. Лечение гипнозом. Предсказание любви. Приговор, приворот и снятие сглаза. Короче, полный набор…

— Я скажу, — пообещал Санька и, уходя, заметил в чемодане Вовы-красавчика цветной рекламный буклет конкурса «Голос моря».

В ту минуту Санька подумал, что экстрасенс темнит. Скорее, он уже работает гипнотизером на какую-нибудь группу. Или на три-четыре сразу. Чтоб наверняка. Кто-то же все равно победит.

ПОЛНЫЙ КАБАК

Рестораны без посетителей выглядят еще беспомощнее, чем опустевшие стадионы. Возникает ощущение, что их строили напрасно.

Санька сидел на столике, том самом столике, за которым они ужинали с Ниной, потягивал из банки теплое пиво и наблюдал, как по-разному реагировали парни на сообщение о четвертом месте.

— Не верю, — бурчал Виталий. — Вот до сих пор не верю. Это кто-то подхохмил. Настоящий рейтинг жюри еще не вывесило…

— Ну ты даешь! — по-птичьи взмахивал руками Игорек. — Четвертое место — это факт! Почти победа! Я правильно сказал, что нужно ехать в ДК с утра! Правильно, Андрей?

— Скорее, логично, — мрачно поправил барабанщик. — Если бы мы не узнали, что попали в десятку, то зачем нам было сюда ехать?

— Мы уже в десятке! У нас в кармане турне по стране! — затопотал по пустому залу в странном танце-гибриде макарены, ламбады и твиста Игорек. — Мы задавим всех в финале басами! Жозефина будет рыдать от горя!

— Надо же! — не знал, как реагировать, Андрей. — Мне в ДК ехать было страшно. Никогда так страшно не было. А теперь еще страшнее. Финал!

— Мужики, а вам надо победить? — отстраненно спросил Альберт. — Вот кровь из носу надо?

— А для чего мы сюда ехали? — остановил бесовскую пляску Игорек. — Мыть сапоги в Индийском океане?

Андрей взгромоздился на соседний столик. Пластик приятно холодил. Пластик возвращал спокойствие и уверенность.

— Значит, две вещи в финале, — самому себе напомнил он. — Тогда делаем «Сгоревший лес» и «Девушку-колдунью»…

— Этим не прошибем стену, — вздохнул Санька. — Нужен свежак. У меня идея. Первым гоним вальс…

— Ты с ума сошел! — окаменел Игорек. — Какой вальс?! Это динозавр! Он умер! Никто на вальс не клюнет!

— Смотря как подать, — простонал Виталий.

— Да хоть в смеси с рэпом! — не сдавался Игорек. — Вальс — это ископаемое?

— Посмотри, — достал Санька из кармана джинсов клетчатый тетрадный листок и протянул Андрею.

На него были аккуратно переписаны печатными буквами с салфетки слова. Текст напоминал записку-угрозу, переданную им когда-то Ковбоем. И хотя слова были совсем не злыми, совсем не жесткими, Андрей прочел их с тревогой.

ВАЛЬС НА ПАЛУБЕ

Слова Александра Башлыкова. Музыка — народная.

Вальс на палубе,

Вальс под дождем.

Хоть устали мы,

Но не уйдем,

Потому что вдвоем,

Потому что поем,

А вокруг лишь морской окоем.

Вальс на палубе.

Злая звезда.

Если б знали мы

Правду тогда,

Что истаят года,

Убегут как вода,

Не оставив от счастья следа.

ПРИПЕВ:

Вальс на палубе, палубе. Вальс.

Мы не знали, что он не для нас.

Вальс на палубе, палубе. Вальс.

Мы не знали, что вальс нас предаст.

Что кумир он на час,

Тот обманчивый вальс.

Что он будет лишь раз.

Только раз.

Вальс на палубе.

Вальс нас влюблял.

Нет, не ждали мы,

Что этот бал

Будет схож на бокал,

Что в руке я держал,

И, чуть-чуть отхлебнув,

расплескал.

Вальс на палубе.

Капли все бьют.

Убежали бы

В холод кают,

И судьбы нашей суд,

Суд, который не ждут,

Стал, быть может, настолько не крут.

ПРИПЕВ

— А почему музыка — народная? — так и не разжал морщины на лбу Андрей.

— Считай, что там прочерк, — пояснил Санька. — Напишешь — будет твоя фамилия стоять.

— Я не умею.

— Зато Виталий умеет.

— Ну, не знаю. Мы обычно у композиторов музыку покупали. Так проще.

— Где ты в Приморске до вечера найдешь композитора? — подал голос Виталий. — Тут надо быстро действовать. Вон «Биглы» в порядке экспромта песни сочиняли. И сразу оказывалось, что хиты…

— Так то «Битлы»! — по-волчьи вытянул «ы-ы-ы» Игорек.

— Что-то в этом тексте есть, — почесал щетину на подбородке Андрей. — Хоть рифмы хорошие, плотные… Только длинная больно…

— Это кажется, — заступился за текст Санька. — Там