Кот мяукнул в третий раз - Юлия Владиславовна Евдокимова

– Марина Мироновна, я понимаю, что слова бессмысленны. Но я рядом. Если вам захочется поговорить…

– Таисия Александровна, все хорошо. На самом деле я давно знала, что Ленечки нет в живых. Он бы обязательно дал о себе знать. – Она печально улыбнулась. – Разве он мог удержаться и не попросить денег? Теперь я хотя бы могу похоронить его, ходить на могилу. Я уже договорилась, что его… останки… привезут. И никто в городе не будет больше думать о нем плохо.

– Вы помните, с кем дружил Леня в Болтужеве?

– Самым близким другом был Данечка Караваев. Леня уехал во Владимир, поступил в университет, но… не заладилось и он вернулся. А Данечка поступил на исторический факультет в Серафимовске. Этот мальчик такой умница! В их семье никогда не было денег, приходилось донашивать одежду за двоюродным братом. Данечка хорошо учился, приезжал на каникулы, практику проходил в нашем архиве. Потом вернулся сюда же, в архив, пока защищал диссертацию. А потом уехал во Владимир, работал, вроде, в министерстве культуры, год назад вернулся с проектом восстановления усадьбы, хотят сделать там музейный комплекс. Представляете, был никем, а стал важным человеком. – Мармира вздохнула, видимо, сожалея, что ее сын так не смог. – Данечка в детстве оставался у нас ночевать, проводил в нашем доме так много времени! Он был мне словно вторым сыном и сам был очень привязан ко мне… Он так помогал мне все эти годы, заботился, словно я ему родная. Так и сказал, что я единственный человек, к которому он привязан.

Грайлих вздохнула. Когда дуют в попу ничего хорошего не получается. Лишь своими стараниями человек может подняться на самый верх. Или… эта теория устарела? Вот и здесь человек на самом деле не поднялся, а опустился на самое дно.

– Данечка Караваев, значит…

– Он всегда интересовался историей наших мест. И сейчас с таким энтузиазмом занимается усадьбой!

* * *

Запыхавшись, Грайлих ворвалась в усадьбу. Женя, Михаил и Анатолий вместе красили стену, вернее, и здесь Толик умудрялся руководить, а не работать.

– Где Кристина?

– Переоделась и ушла.

– Куда?

– Сказала что-то про сведение счетов.

– Анатолий, что ты об этом знаешь?

– А что вы меня спрашиваете. Ваша внучка не хочет иметь со мной ничего общего.

– Женя, Миша, какие счеты, с кем?

– Мы спрашивали. Она не сказала.

Садовники сидели на импровизированной скамейке из ящиков у железного ведра, в котором догорали сухие ветки.

– Где Кристина?

– Ее отпустили? Мы не видели.

– Что вы знаете о перстне с рубином?

Старый и молодой садовники переглянулись. – Вы про легенду? – Спросил Тимофей. – Типа, то же, что и все.

– А Татьяна? Она говорила вам что-нибудь?

– Вроде нет. Это ж про ее диссертацию, типа. Она только с Дживсом обсуждала. Ну, в смысле с этим, с Даниилом Валерьевичем.

– А почему ты раньше не сказал?

– Так не спрашивали. Это ж типа по работе, что об этом говорить.

– Кто носит очки с желтыми стеклами?

–Так этот, Дживс. Не знаю, почему его так зовут. В смысле, Даниил Валерьевич, а что? У него ж глаза болят, ему такие желтые очки прописали.

Грайлих пробежала по парку, вернулась в усадьбу, прошла по комнатам. Снова наткнулась на Михаила.

– Кристина не появлялась?

– Да что вы волнуетесь? Ее же освободили, это хорошие новости!

– Дживс здесь?

– Да, он вернулся вчера утром. Наверное, в своем кабинете.

В кабинете было пусто. Грайлих в который раз пробежала по усадьбе, как вдруг ей показалось, что слева, из развалин колокольни домовой церкви послышались голоса. У стены стояла скамейка, дверь растрескалась и ужасно заскрипела, когда актриса потянула ее на себя.

В углу, где навалена старая мебель, съежилась Кристина. Рот заклеен скотчем, руки связаны на запястьях.

– Ууумммфффф.– Издала непонятный звук девушка, кивая в сторону. Грайлих повернулась.

У стены стоял человек в желтых очках с гротескно огромным ножом в руках. Как злодей в плохом старом кино. Надо же, она даже не помнила, как выглядит Караваев. И вправду – незаметный дворецкий.

Ноги стали ватными, но актриса собралась с силами и шагнула вперед. Голос невозмутим, словно ничего не происходит. О, уж это она умеет делать лучше всех!

– Что вы творите?

Караваев втянул воздух, словно змея зашипела. Двигаясь быстрее, чем Грайлих могла представить, он обогнул старый деревянный стол, схватил ее за руку и притянул к себе. Заломил руки за спину, сжал запястья словно в тисках. Вместе с ней вернулся к двери, Таисии оставалось только семенить мелкими шажками. Задвинул изнутри засов. Все это было проделано так изящно и быстро, словно он репетировал эту сцену много раз и довел ее до совершенства.

– Вы отсюда не выберетесь.

– Судя по всему, вы тоже.

Из помещения вело три двери, одну он только что запер, вторая была чуть приоткрыта, с третьей не понятно. Но приоткрытая дверь дала надежду. Если Кристина доберется туда, то между ней и убийцей будет деревянная дверь, это даст время… на что? Она понятия не имела.

Ужас в глазах внучки вызвал всплеск адреналина в жилах. Но что можно сделать? Если бы она смогла вырвать их рук Даниила нож, то без малейшего сомнения заколола бы его прямо здесь. Но это невозможно. А перехитрить? Грайлих вспомнила одну из своих ролей в кино. Можно ли разговаривать глазами? Когда нет выбора, поневоле научишься.

Таисия уставилась на внучку. Та перевела взгляд на ноги Караваева.

«Пнуть? Бесполезно. У него нож». – актриса скосила глаза вправо.

Внучка моргнула, что-то вроде «черт побери».

Таисия в упор посмотрела на Кристину и медленно перевела глаза на дверь.

Внучка так же медленно прикрыла глаза. Она все поняла! Теперь нужно действовать.

– Кто это? – Самым драматичным голосом, каким только могла, воскликнула Таисия, повернув голову к двери за спиной Дживса. И пусть кто-то скажет, что она не в образе! Даниил резко развернулся, достаточно, чтобы Грайлих вырвалась и отбежала на другой конец стола.

Он двинулся влево. Она двинулась влево. Он двинулся вправо. Она тоже. Странный танец с опасностью.

– Вы же не будете бегать вечно. Полагаю, сейчас вы скажете, что полиция уже в пути и будет здесь с минуты на минуту?

– Я скажу другое. Расскажу, какой ты мерзкий тип.

– Мы перешли на «ты»?

– Я все про тебя знаю. Ты так хотел вырваться из нищеты, так хотел денег, что узнав о кладе от своего друга Леонида, убил его девушку. Катя оказалась умнее тебя, разгадала