Исправительный дом - Никки Френч

Судя по всему, водитель был не в курсе, кого он везет. Табите очень хотелось сказать ему об этом, просто чтобы посмотреть на его реакцию. Но она не стала делать этого. «Пусть хоть несколько минут, – подумалось ей неожиданно, – со мной поговорят как с нормальным человеком».

– Да, – отозвалась Табита. – Это довольно странная работа.

– Думаю, не так, как показывают в кино.

– Нет, не так. Совсем не так.

– Душ и обыск с раздеванием…

С заднего сиденья было хорошо видно, что водитель улыбается. Табита испытала желание бросить ему пару грубых слов или даже обматерить. Вполне возможно, что после он остановит машину и прикажет им выйти вон. Интересно, как поведет себя в таком случае Мэри Гай?

Но Табита промолчала. Они направлялись на осмотр вещественных доказательств, которые собрала полиция. Табита, как сторона защиты, имела на это полное право, но если бы она устроила дебош в такси, то Мэри Гай вполне могла развернуть такси назад и отвезти ее обратно в «Кроу Грейндж».

Водитель начал было пересказывать им сюжет какого-то сериала про женскую тюрьму, который он смотрел по телевизору, но Табита сразу перестала слушать его, и голос таксиста превратился в фоновый гул наподобие шума ветра или играющего в соседней комнате радио. Табита же не отрывалась от окна. Ее внимание привлекали самые обыденные вещи: другие автомобили, невесть откуда взявшийся велосипедист, рабочие в желтой униформе, которые озабоченно заглядывали в яму на дороге. Все казалось ей новым, свежим, светящимся, и она хотела сохранить увиденное в своей памяти, чтобы пронести это к себе в камеру, словно контрабанду.

Они проезжали по окраине города мимо автосалонов, мебельных магазинов, садового центра и оптового магазина «Сделай сам».

– А нельзя ли где-нибудь здесь остановиться? – с надеждой спросила Табита.

– Что, прогуляться захотелось? – Мэри Гай посмотрела на часы. – Мы уже опаздываем на пять минут. Так что никаких прогулок!

Такси подъехало к большому складскому зданию, выкрашенному в желтый цвет. Веселая вывеска на фасаде гласила: «Услуги по круглосуточному хранению. Любые решения!» Рядом с надписью был изображен улыбающийся во весь рот румяный мужчина в рабочем комбинезоне, размахивающий огромным ключом.

– Куда мы приехали? – удивилась Табита.

Мэри Гай вышла из машины, и Табита последовала за ней, все еще полагая, что это какая-то ошибка.

– Это хранилище, – пояснила ей Мэри.

– Я это вижу, – ответила Табита. – Просто я думала, что мы едем в полицию или какое другое государственное учреждение.

Такси уехало. Табита огляделась и увидела на ступеньках девушку с планшетом в руках. Девушка была одета в строгий темно-синий деловой костюм с белой сорочкой. На ногах – черные туфли. Она явно не была похожа на агента по недвижимости. Девушка шагнула вперед. Она выглядела немного обеспокоенной и совсем юной.

– Вы это… вы… э-э-э…

Мэри Гай показала ей свое удостоверение и письменный запрос. Девушка заглянула в свой планшет и вычеркнула ее фамилию.

– То, что вам нужно, находится на втором этаже. Боюсь, нам предстоит немного пройтись, – объявила она.

Пока они шли по каменным ступенькам, Табита с любопытством разглядывала девушку.

– Вы из полиции? – поинтересовалась она.

– О нет, – встревоженно отозвалась барышня. – Я из «Санберст». Наша компания оказывает различные услуги для полиции. Питание, логистика, хранение – вот как здесь, например.

– Ваша компания – собственник этого помещения?

– Нет-нет, мы арендуем этот склад.

Они поднялись на второй этаж и прошли вдоль ряда помещений, каждое из которых было забрано решетчатой дверью. Табите мельком удалось разглядеть сваленную в кучу мебель, упаковочные коробки, пианино, тренажер для гребли – фрагменты чужих жизней, вещи, без которых вполне можно обойтись, да выбросить жалко.

Девушка заглянула в свои бумаги:

– Два – двадцать девять. Это здесь.

Табита заглянула сквозь решетку. Вдоль стен помещения тянулись стеллажи. Пол был уставлен тюками и пакетами, а на стеллажах лежали отдельные предметы.

Девушка сняла висячий замок и распахнула дверь. Все трое вошли внутрь. Табита огляделась.

– Как много всего, – сказала она.

Девушка посмотрела в свой планшет.

– Кажется, материалы, относящиеся к вашему делу, вон там.

Она указала на левый ряд стеллажей.

– Им присвоен идентификационный номер.

– Подождите-ка.

Табита достала из кармана блокнот и записала названные цифры.

– Кроме того, каждый предмет тоже имеет свой номер.

– Типа «Вещественное доказательство А»?

– Нет, думаю, они пронумерованы.

– Как я могу к вам обращаться? – спросила Табита девушку.

– Кира.

– Вот что, Кира, – сказала Табита, оглядывая хранилище. – Как я понимаю, если мои вещи здесь, то все остальное относится к другим делам?

– Да.

– Значит, сюда могут приходить посторонние?

– Да, иногда.

– А разве улики по делу не нужно хранить особо? Как насчет безопасности?

Кира нервничала все больше и больше.

– Здесь вполне безопасно, – пролепетала она.

– Но вы только что сказали, что сюда приходят люди, не имеющие отношения к моему делу.

– Да, но в основном это полицейские и адвокаты.

– Но любой из них может взять что-то из моих вещей. Может подложить что-нибудь или перепутать вещдоки.

Кира издала нервный смешок. Ее взгляд перебегал то на Табиту, то на Мэри Гай.

– Но они же так не делают…

– А кто это может проверить? Другие полицейские, что ли?

Табита на мгновение задумалась и спросила:

– Кира, у вас же есть визитка?

– А вам зачем?

– Возможно, мне понадобится связаться с вами. Ваши показания могут мне пригодиться на суде. Я имею в виду условия хранения вещественных доказательств.

Кира порылась в своей сумке и достала визитку.

– Не позволяйте ей манипулировать вами, – сказала ей Мэри Гай.

– Я просто попросила ее карточку, – отозвалась Табита.

– Пора начинать. И так мало времени.

В хранилище не было ни стола, ни стула. Пока Табита бегло осматривала сложенные вещи, Кира и Мэри стояли в стороне, переминаясь с ноги на ногу.

В основном на полке было то, что раньше валялось у нее в сарае. Табита постоянно думала провести там генеральную уборку. Что ж, теперь мечта ее осуществилась, и вещи были сложены здесь в качестве улик против нее.

Табита прошлась вдоль деревянного стеллажа. Вот ее кухонные ножи, обернутые в полиэтилен и сложенные в ряд. Она взяла хлебный нож и осмотрела его. Быстро обернулась – обе ее сопровождающие стояли, уткнувшись в свои телефоны.

Внезапно ей пришла в голову идея, ужасная и умопомрачительная. Она могла записать идентификационный номер этого ножа. Могла содрать с него этикетку, спрятать ее, смять, проглотить. А потом положить нож на полку с доказательствами по другому делу. И заявить об отсутствии ножа, как на главное основание в свою защиту. А сам нож пропал бы бесследно, а если бы даже его